Никто не узнает правду (СИ) - Денисова Виктория

Уж определенно не Джимми Хоуп, владелец единственной в городе автозаправки. Джимми был завсегдатаем стрип-клуба “Алые губки” и не мог отказать себе в удовольствии чтобы не выкинуть какую-нибудь дурную шутку, вроде вылитого в белье танцовщицы пива. Несмотря на глупые выходки, Джимми был в заведении желанным гостем, ибо оставлял приличные чаевые. Ну еще бы. Деньжата у него определенно водились: ведь он бессовестно обворовывал своих работников, особенно Элайджу Томпсона — прирождённого неудачника, хоть и талантливого в некоторых вещах. Джимми постоянно выдумывал штрафы по пустяковым поводам — за опоздания на две минуты, за выброшенный кем-то из клиентов окурок, за неправильно повешенный шланг. Никто кроме Элайджи не задерживался в работниках у Хоупа, но самодовольный Джимми и представить себе не мог, что именно на безотказном Томпсоне и держится весь его бизнес. Психани Элайджа, как те другие и некому будет рассчитывать клиентов и следить что б дети не крали шоколадные батончики возле кассы. Но разве в этом мире есть справедливость?

Именно о справедливости любила поразмышлять Эмили Ричардсон, стоя за кассой супермаркета, где она работала уже десятый год подряд. На мысли о царящем в мире и Блэклейке неравенстве ее наталкивали встречи с Джуди Лавлейк экономкой Линды Сноуден- жены местного воротилы Ричарда Ли Сноудена. Не сказать, чтобы Линда, учившаяся когда-то в одном классе с Эмили, обладала невероятной красотой, но каким-то дьявольски хитроумным способом этой дамочке удалось женить на себе владельца шести консервных фабрик, разбросанных по всему штату. И теперь Линда тонула в роскоши, не работая в своей жизни ни единого дня. По заверению Джуди, эта сучка скупала брендовые вещи, которые в этой глуши даже негде выгулять. Она просто заполняла ими свои дизайнерские шкафы и пила проссеко у бассейна в купальнике за тысячу долларов. И это в то время, как Эмили, ставшая королевой школьного бала в 2002-м горбатилась за этой чертовой кассой, пробивая изо дня в день замороженные наггетсы и пачки с кукурузными хлопьями. И все ради того, чтобы ее шестнадцатилетняя дочь Салли могла поступить в колледж. Хотя видит Бог с такими ногами и смазливой мордашкой как у Салли лучше все же искать мужика с толстым кошельком, чем изучать всяких там постмодернистов и феминисток.

Кстати, о Салли. Если бы в Большой энциклопедии была статья “Идеальная американская девушка”, то ее несомненно следовало бы проиллюстрировать фотографией Салли Ричардсон. Стройная блондинка с небесно-голубыми глазами и отличными оценками по всем предметам. Любимица учителей и объект вожделения всех местных особей мужского пола старше двенадцати. Окруженная стайкой преданных подружек, юная мисс Ричардсон словно рожденная морской пеной богиня, шествовала по коридорам старшей школы, собирая восхищенные взгляды парней и завистливые девиц. Однако красота и социальный успех вовсе не вскружили Салли голову, не сделали надменной и заносчивой. Она оставалась весьма скромной и отзывчивой девушкой, способной на добрые дела, причем не ради популярности (этого у нее и так было с лихвой), а по зову сердца. Так в позапрошлом году Салли и ее подруга Синди Дэвидсон помогали с уборкой престарелой Доминике Рипли, едва передвигавшейся на коляске и организовали сбор теплых вещей для семьи Оливера Собески, чей дом почти дотла сгорел из-за неисправной проводки. Многие пожилые дамы называли Салли ангелом, а тетка девушки Табита была уверена, что колледжи должны бороться между собой за право, чтобы в них училась ее племянница. Одним словом, вряд ли вы найдете в Блэклейке человека, способного сказать про эту милую девушку, хоть одно дурное слово.

А вот уж кто точно не мог похвастаться безупречной репутацией так это Аманда Харисон. Едва отметив совершеннолетие, эта оторва тут же устроилась стриптизершей в “Алые губки”. Да, работенка не из приятных, но кто-то же должен оплачивать счета? Уж точно не вечно пьяный папаша Пол, таскающийся по собутыльникам, и не мамаша, которую Аманда видела последний раз будучи младенцем. Это стерва просто сбежала с каким-то мерзким типом, оставив крошечную малышку на попечении безработного алкоголика. И куда только смотрела опека?

Сегодня вечером у Аманды выходной и она затаривалась начос и пивом, под укоризненные взгляды Эмили Ричардсон.

— От пива растет живот, дорогуша, — надменно выдала та, пробивая упаковку “Гринбира”, - вряд ли твоим клиентам придется по вкусу пузатая девчонка.

На самом деле Эмили относилась к Аманде весьма беззлобно. Она даже не завидовала ее молодости, ибо считала ту неудачницей похуже себя. Да, работа в супермаркете — это вовсе не то, о чем мечтала Ричардсон, но по крайней мере жирные ублюдки не суют ей в трусы грязные купюры и не менее грязные пальцы.

— Разберусь, мамочка, — сквозь зубы процедила Аманда, и расплатившись пошла прочь, показывая кассирше средний палец.

Впрочем, не одна лишь мисс Харисон планировала сегодня алкогольные возлияния. Четырнадцатилетний Коуди Симпсон тайком прихватив у отца бутылку виски трехлетней выдержки, вечером собирался славно посидеть у костра с друзьями. Местная молодежь давно уже облюбовала лес для тусовок в темное время, и потому было совершенно не удивительно услышать в три часа ночи доносящуюся из-за глубины чащи музыку.

Едва стемнело Коуди, Джаспер, Тони, Риччи и Саманта отправились к своему уютному гнездышку в самом сердце леса. Временами моросил дождь, но подростков это не останавливало, ведь даже без костра у них было чем согреться. Риччи и Саманта всю дорогу миловались как чертовы голубки, вызывая зависть и раздражение у остальных.

— Хватит уже, — закричал Джаспер и бросил в парочку шишку, угодившую аккурат между лопаток Риччи. — На вас смотреть тошно!

— Так не смотри, — Саманта ехидно показала язык, и снова потянулась к возлюбленному.

До заветного места оставалось идти минут десять, когда Коуди вдруг увидел что-то странное возле дерева. Что-то похожее на маленькое человеческое тело.

— Эй, кто это там? — закричал парень, — неужели пьяный Стиви Диггенс?

Компания подошла ближе.

— О, Боже, — Саманта зажала руками рот, а потом наклонилась к маленькому мальчику, совершенно голому, сидевшему обняв колени прямо на земле под сосной, — как ты сюда попал малыш? Где твои родители?

Ребенок молча дрожал и глядел куда-то вдаль невидящим взглядом. На вид ему было лет семь.

— Бедняжка, ты весь замерз, — Саманта стала снимать пальто, — подожди я тебя укрою.

— Давай я, — Риччи быстро стащил с себя теплый бомбер и укутал им малыша.

Глава 2. Люциус

— Не могу поверить, что кто-то просто взял и бросил раздетого ребенка в осеннем лесу, — сокрушенно произнесла медсестра Френни Поллсен, когда доктор Дьюик закончил осмотр мальчика.

— Люди бывают очень жестоки, мисс Полсен, — ответил врач, — не удивлюсь, если это сделали его родители.

— Господи Иисусе! — медсестра закачала головой, словно отказываясь верить в подобные вещи, — но что у них вместо сердца?

— Сердцами нерадивых отцов и матерей пусть занимаются органы опеки и священники, а я лишь могу сказать, что для человека, найденного голым на сырой земле в плюс десять этот парень чувствует себя весьма неплохо. Никаких патологий я не обнаружил и даже признаков переохлаждения нет, должно быть, его оставили там недавно.

— Это просто чудо! — Френни молитвенно воздела руки к небу, — сам Господь хранит этого малыша.

Стоит отметить, что Френсис Полсен считала себя весьма набожной дамой. Не была, а именно считала, ибо вся ее вера ограничивалась лишь приторно сладкими фразами в чей-нибудь адрес, содержащими упоминания либо самого Господа, либо Божьего сына, либо Девы Марии. Иногда доставалась еще и Святому Христофору.

Доктор Дьюик же, как и многие представители его профессии отличался скептицизмом и материализмом, и потому пропускал набожные реплики мисс Полсен мимо ушей.

— Как дела у мальчика, док? — из-за угла коридора возник шериф и протянул Дьюику свою крепкую, пахнущую сигаретами руку.