Сладостное пробуждение - Марджори Фаррелл

Узнав о предстоящей поездке, Клер пришла в ужас. Она чувствовала, что ей трудно будет покинуть родные стены, где была лишь сторонней наблюдательницей. Это был ее дом… Да и встреча с близнецами Уиттонами страшила Клер. До сих пор ее единственными друзьями были собака и белая кошечка. На них и изливалась вся любовь девочки. Маленькая Клер много читала, ей было хорошо в мире своих мечтаний. Мысль о том, что она вынуждена будет общаться с близнецами, которые, без сомнения, будут относиться к ней, как к тяжкому бремени, превращала ее поездку в Уиттон в сущее наказание.

Клер вышла из кареты, застыв от страха и смущения, но, заглянув в теплые, полные дружеского участия глаза Джайлза, поняла, что нашла в нем защитника и друга. Весь ее ужас тотчас пропал, а когда юноша взял ее за руку и повел к двери, девочке показалось, что она нашла своего сэра Галахада.

Сабрина, подумавшая, что возненавидит Клер за оказанное ей со стороны брата внимание, поняла, что это совершенно невозможно. Было ясно, что в душе Клер и в помине не было ни подлости, ни вероломства. Сабрина нашла, что ей нравится любоваться этим восхитительным существом. Слишком часто ее критиковали за то, что она все еще такая сорвиголова, но Клер… Клер, по ее мнению, была просто чудо.

Как только они это поняли — девочка стала их постоянной спутницей.

Сначала Клер вела себя очень скованно, тихо слушала их бесконечные разговоры и изредка вставляла две-три реплики, если они уж очень настойчиво пытались втянуть ее в разговор. Но к концу недели она разговорилась, и ее ответы на вопросы о семье дали возможность Джайлзу и Сабрине понять, насколько им повезло с родителями и друг с другом.

— А знаешь, мне очень неприятно от мысли, что когда-то я не хотела, чтобы Клер была с нами, — как-то утром сказала Сабрина, поджидая девочку, чтобы вместе с ней и Джайлзом отправиться на верховую прогулку.

— Она кажется такой одинокой, вернее, нелюбимой. Представляешь, родители относятся к ней, как к «сюрпризу»! Конечно, мама и папа всегда шутят, когда говорят о твоем неожиданном появлении на свет, Джайлз, — поддразнивала она брата. — Представляешь, они трепетали от радости, увидев своего первенца, а тут, не успели опомниться, появляется еще один ребенок — их сын и наследник. Повитуха сказала им, что у мамы живот — на двойню. Должно быть, было страшно трудно, особенно в первые месяцы, возиться с таким капризным ребенком, как ты. Особенно, когда мама отказалась от нашей кормилицы.

Сабрина улыбнулась при мысли об их несовременной матери, которая часто рассказывала, как не могла допустить и мысли о том, чтобы услать их куда-нибудь и хоть на время разлучиться с ними. Они знали, что с родителями им повезло, и считали это просто даром небес, пока не появилась Клер.

Их первое лето было почти идеально. Почему почти? Да из-за Люси Киркман, которая была дочерью небогатого местного помещика. Приехала она на три дня позже, чем Клер.

Люси рано сформировалась. В свои одиннадцать с небольшим лет это была физически и морально развившейся девушкой. Она, как догадывалась Сабрина, имела виды на Жюля. Джайлз прекрасно понимал ее намеки, но обращался с ней так же просто, как и со всеми другими приятельницами. И, конечно же, с ней он не был так предупредителен, как с леди Дайзерт. Возмущению Люси не было границ. Ее представили робкому, похожему на эльфа, созданию, которое, казалось, словно приросло к рукаву Джайлза. Очевидно, он предполагал, что Люси будет приятно иметь еще одну подругу, и Киркман вела себя прекрасно, общаясь с Клер. Но под маской дружелюбия затаилась ревность.

Но самым плохим качеством Люси, которое всегда выдавало ее, была язвительность. Она старалась ладить с Сабриной, понимая, что та не потерпит колкостей и, в случае чего, просто выставит ее вон.

Но Клер, — робкая, пассивная Клер, не могла защитить себя, и Люси досаждала ей сколько хотела. Вначале — украдкой, так как была очень хитрой особой, затем — все более явно. Частенько, когда они бывали вместе, Люси хвалила Джайлза за то, что он приносит такую жертву, и всячески старалась дать понять девочке, что ее приютили из жалости. Клер же, забеспокоившись, решила, что Джайлз так мил с ней и проводит все время только потому, что на этом настаивают его сестра и Люси.

Люси Киркман интуитивно нашла слабое место Клер, каким было чувство, что она является кем-то, кто пришел не вовремя и кому нужно уделять больше внимания, чем другим. Когда Клер стала больше бывать с близнецами, атаки постепенно стали менее коварными. Но все же Люси частенько приглашала их куда-нибудь подальше от Клер, лицемерно прося у нее прощения и ссылаясь на возраст.

Сабрина сразу же поняла в чем дело, с улыбкой разговаривала с Киркман и всегда задерживалась, чтобы дать возможность Клер присоединиться к ним. Жюль так ничего и не замечал.

С тех пор, как Люси перестала его интересовать, он видел в ней лишь старого товарища и никакая другая мысль не приходила ему в голову. К этой девушке он действительно не чувствовал ничего, кроме дружеского участия.

Его чувства к Клер были не так уж сложны: она пробуждала в нем рыцарский дух. Сперва он испытывал к ней просто сочувствие, но постепенно она начинала нравиться ему все больше и больше. Девочка была младше, ниже ростом, слабее, чем его сестра, и это на первых порах давало ему возможность чувствовать себя ее защитником. Роль рыцаря придавала ему мужество и силу, и он наслаждался этим чувством и робкими благодарными взглядами ее темно-синих глаз.

Люси продолжала мучить Клер, следуя приобретенной за лето привычке, но старалась придать этому характер милой шутки.

Однажды они пошли ловить рыбу. Клер вскрикнула от ужаса, узнав, что ей придется насаживать наживку на крючок. Джайлз потрепал ее по плечу и сделал все сам. Видя это, Люси словно взбесилась. Никто даже не заметил, как она бросила банку, наполненную копошащимися червями, Клер на колени. Засмеявшись над вскочившей с ужасным криком девочкой, она, мило улыбнувшись, попросила извинения за случившееся. Когда Джайлз бросился на помощь испуганной гостье и стал успокаивать ее, Люси рискнула хотя бы взглядом показать свои истинные чувства. Клер только смотрела на нее широко открытыми глазами, в которых застыли боль и полное неумение защитить себя. Она просто не поняла враждебности Люси и приняла ее извинения. Да и кем она была? Надоедливой приставалой, мешающей всем, той, о ком думают в последнюю очередь даже здесь.

Она никак не могла понять, что толкает Люси так вести себя по отношению к ней. Тем не менее у Клер никогда не было стремления или желания причинить кому-то боль, и она была просто парализована нападками Люси. Девочка никогда не желала обидеть ее. Почему же Люси обижает ее? Почему всегда кому-нибудь хочется мучить другого? За что?