Тайна географических названий - Иван Сергеев

Лишь очень немногие географические названия можно раскрыть сразу. Чтобы объяснить даже такие кажущиеся простыми названия, как Ледовитый океан, Магнитогорск или пролив Дежнева, надо обладать познаниями в географии, истории и других науках. Значительная часть географических имен представляет собой задачи-загадки, и решать их приходится часто очень сложными способами. Некоторые же названия остаются настоящими тайнами, для раскрытия которых надо погружаться в исторические архивы, в языкознание, этнографию, археологию…

Но и топонимика помогает ученым раскрывать многие дела давно минувших лет. В том же «Толковом словаре», откуда мы привели определение слова «топография», объясняется слово «топонимика» и говорится, что названия рек представляют один из важнейших источников для изучения древней истории.

Книга, лежащая перед вами, рассказывает о географических названиях на карте Советского Союза, о том, как они возникают, живут, умирают и возрождаются, как появляются новые имена, обозначающие море, страну, реку или озеро, гору или болото, город или село, улицу или переулок.

Автору хотелось познакомить читателя с разнообразными топонимическими задачами и загадками, показав на примерах, как они решаются и разгадываются.

Из рассказов о топонимических разысканиях читатель поймет, что, разгадывая географические названия, следует всегда руководствоваться двумя правилами: первое — не выбирать легкого решения, которое будто само подсказывается, так как подсказка редко приводит к добру, и второе — не спешить с ответом, не торопиться делать выводы.

Подступы к топонимике

Как вы уже знаете, топонимика — это наука о географических названиях, объясняющая, откуда произошло то или иное название и какой смысл в нем заключается, а топонимия — это свод географических названий, топонимов.

Топонимические вопросы возникают сразу же за порогом дома. Едва лишь ребенок выходит на улицу, как он тут же узнает, что улица называется Ленинская или Главная. И мама, и папа, и бабушка стараются, чтобы малыш твердо запомнил улицу и номер дома, где он живет: мало ли что может случиться с маленьким человечком, если он начнет самостоятельно путешествовать.

Так происходит знакомство с первым топонимом.

Позже маленький путешественник узнает, что его улицу пересекают другие улицы и переулки со своими собственными именами, что его родная улица заканчивается у большой площади, у которой тоже есть свое имя. А от площади идет большой проспект, ведущий к широкому мосту через реку, и у моста, и у набережных, и у проспекта тоже есть свои имена. Все они как бы объединяются именем города, от которого расходятся железные дороги и шоссе к другим городам, селам и деревням, к горам, озерам и морям…

Еще в самом раннем детстве мы входим в широкий мир географических названий. Они накапливаются в нашей памяти с каждым днем: имена ближних деревень и сел, имена соседних районов и областей, имена озер, рек, болот, островов, морей, стран встречаются в разговорах близких людей, в учебниках, книгах для чтения, в журналах и газетах… Должно быть, не без основания говорят, что культурный уровень в известной мере определяется и объемом знания географических имен, если, конечно, за каждым таким именем в воображении человека встает определенная картина какой-то страны или моря, озера или реки, города или горного хребта. А первой ступенью культуры, конечно, следует считать знание своей родины.

Когда кого-нибудь спрашивают, откуда он родом, то на этот вопрос обычно отвечают:

«Я волжанин». «Я сибиряк». «Я дальневосточник».

Или говорят так:

«Я с Урала». «Я с Дона». «Я с Северного Кавказа».

Ответ может быть еще точней: «Я саратовец». «Я ленинградец». «Я москвич».

Образы большого города или крохотной деревушки, дремучей тайги или бескрайней степи, берега моря или песков жаркой пустыни, скалистых гор или всхолмленной равнины, реки или озера, болота или сопок сразу же возникают в памяти человека, едва лишь он назовет место, где он родился или же где прошли годы его юности. Любой топоним, иногда даже не очень звучный и красивый, сразу превращается в волшебный ключик, открывающий шлюзы памяти.

Детство автора этой книги было связано с Донбассом, где сталкивалось друг с другом множество самых удивительных и неожиданных географических названий. Рядом с поселком Макеевкой существовала шахта «Иван», а неподалеку от нее были две «Софьи»: одна «Софья Наклонная», другая «Софья Вертикальная». Между местечком Юзовкой и Макеевкой протекала чахлая речка Кальмиус, в старину звавшаяся Калкой, на которой когда-то произошла битва русских с татарами. На пути от Юзовки к железнодорожной станции Юзово был рудник «Ветка», поблизости от него — какой-то «Нью-Йорк», а в окрестностях крупных населенных пунктов Донбасса располагались «Шанхай», «Собачеевки», «Нахаловки». Под Макеевкой стояла шахта «Итальянка», а по дороге к северу — на Харьков или к югу — на Таганрог я читал на стенах станций загадочные названия: «Изюм», «Харцызск», «Пятихатки», «Ясиноватая», «Криничная», «Путепровод», «Горловка», «Хацапетовка». К западу от Таганрога, между приморскими городами Мариуполем и Бердянском, стояли небольшие селения с крымскими именами Урзуф и Ялта. Названия рек удивляли меня еще больше: кроме понятных Волнянки, Московки, Соленой, Плоской, здесь текли реки Катлагач, Шайтан, Юшалы, Крулыман, Бегим-Гонрок…

Много лет спустя мне стало понятно, что для любителя топонимики мои родные места представляли сущий клад. Но в детстве я, признаться, не мечтал о разгадках всех этих мудреных имен. Меня интересовали разгадки более простых слов. А начался этот интерес с самого обыкновенного слова «гривенник». Слово «пятак» было понятно без объяснений: медная монета стоимостью в пять копеек. А почему два пятака становились гривенником, я понять не мог. Да и само слово «копейка» приводило меня в смущение. Смутно я подозревал, что копейка, наверно, связана с копьем, а гривенник, может быть, даже с гривой. Но проверить, правильны ли мои догадки, было не у кого. Окружающих меня людей мало занимали эти лингвистические тонкости, и от меня обычно отмахивались: «Не задавай глупых вопросов! Не лезь с глупостями!»

Но на некоторые вопросы взрослые все же отвечали.

Так, я узнал, что Макеевка названа по имени рядом лежащего села, где находилась и шахта «Итальянка». Село это именовалось так по фамилии давнего владельца, а шахта носила иностранное имя потому, что на ней со дня ее основания работали итальянцы-шахтеры. Названия шахт «Иван», «Софья», «Мария», «Лидия» происходили оттого, что хозяева называли новые шахты именами своих детей — будущих наследников.

Рассказали мне и о шахтах «Софья Наклонная» и «Софья Вертикальная». Они назывались так потому, что у одной шахты был вертикальный ствол — колодец, по которому вверх и вниз ходили шахтные клети, спуская и поднимая шахтеров и добытый ими уголь, а у другой шахты был вход наклонный, похожий на коридор, и спуститься в эту шахту можно было либо на вагонетке, либо пешком.

Стало мне известно, почему рудник «Ветка» носил такое имя. Оказалось, он стоял в стороне от большой дороги и к нему была проложена особая ветка от главной железнодорожной магистрали. Рассказали мне и о происхождении названий некоторых станций. Станцию Пятихатку назвали так потому, что на этом месте стояло когда-то пять хаток, пять маленьких глиняных мазанок. Близ станции Криничная была когда-то криница, как на Украине называют родник или ключ.

Но, когда я спрашивал: «А почему Хацапетовка? А почему Шанхай? А почему Нью-Йорк? А что такое Крулыман? А вытерба?» — мне тут же говорили: «Ну хватит! Не задавай глупых вопросов!»

Однако меня не оставляла мысль узнать, что такое «вытерба».

Что такое «вытерба»

Донецкий бассейн в прежнее время считался одной из главных промышленных областей России. Здесь была самая частая сеть железных дорог, самое густое население, и к тому же самое интернациональное по своему составу.

В Донбассе дымило множество труб металлургических заводов, тепловых электростанций, коксовых печей, химических, кирпичных, цементных и иных предприятий. Здесь добывали уголь, соль, ртуть, огнеупорные глины, плавили чугун, варили сталь… На сравнительно небольшой территории были разбросаны многие сотни шахт и рудников. Возле каждого из них был свой поселок. А рядом с крупным заводом, как правило, вырастал большой населенный пункт. Но его называли не городом, а местечком, хотя населения в некоторых таких местечках было больше, чем в иных губернских городах царской России.

Местечком считалась и Юзовка, нынешний город Донецк.

Впрочем, за словом «местечко» скрывался свой смысл.

На Украине слово мисто значит «город». В Белоруссии оно звучит немножко иначе — место. А в Польше — място.