Пламя клинка - Денис Чекалов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тонкая цепь по-прежнему была обмотана вокруг запястья монстра, но стало ясно, что он здесь хозяин, а вовсе не мохнатые орки.
Демон рванул ее, и звенья порвались с жалобным тонким плачем.
— Эти клыкастые больше тебе не служат, — пояснил я. — Или ты думал, что я из щедрости отдал им ту серебряную монету?
Монстр тихо зашипел.
Его левая голова чуть слышно начала шептать заклинание, и черная сажа с каждым словом осыпалась на снег.
Правая нагнулась ко мне на выгнутой шее.
— Зря ты этой тропой пошел, чародей, — прошипело чудовище.
Я направил на него меч.
— Тебе ведь нужны не деньги, — заметил я. — С твоей-то магией, трясти кошельки прохожих… Чего ты на самом деле искал здесь, демон?
— Horta, — прошептал монстр последнее заклинание.
Кривые сабли в его лапах раскалились, вспыхнули и стали прозрачными, словно созданы были из чистых рубинов.
Огненные лучи вырвались из них.
Обрушились на меня, бурля и переливаясь.
Я вскинул адамантовый меч.
Он воссиял, играя яркими всполохами, и поглотил всю магию демона. Легкий толчок — это все, что я ощутил.
— Умник, значит…
Монстр провел лапой по змеиной морде.
— Умники долго не живут, ты слышал об этом?
Я улыбнулся.
— Глупые не живут вообще. Они лишь занимают место.
С диким, бешеным рыком демон бросился на меня.
Все четыре кривые сабли со свистом рассекли воздух, словно падающие звезды.
Уклониться от них было невозможно, парировать — тоже. Я распахнул магический плащ; алые лезвия ударились в него и легко отскочили.
В ту же секунду я всадил адамантовый меч в брюхо демона, по самую рукоятку.
Ну, то есть это мне так в первый момент почудилось, а потом я понял, что волшебный клинок рассыпался жалкими серыми обломками и я держу лишь бесполезную рукоять.
Демон захохотал.
— Ну что? Магия твоя не сработала? — спросил он.
Его сабли сгинули, и мощный удар всех четырех кулаков обрушился на меня.
Я отлетел прочь, как мячик для гоблин-гольфа.
Мой магический плащ, конечно, сдержал удар, но не смог остановить его полностью.
— Лети, птичка! — осклабились морды демона.
Я врезался спиной в ствол огромного дерева. Было так больно, я думал, у меня все кости сломались. Потом я рухнул к подножию дерева, и лавина снега обрушилась мне на голову.
Обжигающий холод объял меня, это значило, что магический плащ порвался в клочки.
Он больше не защитит ни от холода, ни от клинков чудовища.
— Ну что?
В голосе монстра звучало издевательское сочувствие.
— Ничего не хочешь сказать напоследок, а, умник? Мудрые мысли кончились?
Одним прыжком чудовище оказалось рядом со мной.
— Я убью тебя, — посулило оно. — А потом пойду и вырежу пару деревень. Не сам, конечно, лапами моих орков.
Демон наклонился ко мне:
— А ты будешь смотреть на это из Лимба и знать, что все эти люди умерли по твоей вине.
Я лежал в глубоком сугробе и пытался понять, сломан ли у меня позвоночник.
— Я не хочу убивать тебя, — сказал я. — Насилие и жестокость — это не выход.
— Слабые всегда это говорят, — оскалился монстр.
— Глупые всегда путают ум со слабостью. А знаешь почему?
— Почему?
Его сабля коснулась моего горла.
— Когда они понимают свою ошибку, — сказал я, — становится уже слишком поздно.
Я перехватил его лапу и резко выломал.
Это помогло мне подняться.
Раздался хруст сломанных костей, я не был уверен, чьих, но какая разница?
Демон взмахнул горящими саблями, я уклонился и врезал ему кулаком под ребра. Он застонал от боли.
Змеиная голова рванулась ко мне, оскалив ядовитую пасть. Я вмазал ему по морде, кровь хлынула изо рта чудовища, и глаза его от удара вытекли по чешуйчатым щекам.
Он отбросил в сторону сабли.
Две лапы схватили меня за горло, стали душить. Третья обрушилась на незащищенный висок, словно паровой молот. Четвертой он сжал мою правую руку, и сжал так, что я задохнулся в крике.
Боль — это хорошо.
Боль помогает жить и дает причину бороться.
У меня осталась свободной левая.
Я резко ударил его туда, где разветвлялись две шеи. Мой кулак раздробил его горло и в осколки превратил позвоночник.
Обе змеиные пасти распахнулись в беззвучном крике.
Кровавые обломки костей посыпались изо рта чудовища.
Демон качнулся и медленно упал на колени.
Лапы его разжались и выпустили меня.
— Ты умрешь, — шепнуло чудовище. — Мой хозяин… придет и убьет тебя. И всех, кто дорог тебе… И всех, кто просто попадется под руку.
Он тихо засмеялся.
Кровь хлынула из обеих пастей, и мертвое тело демона рухнуло на чистое белоснежье.
3
Медленно, словно просыпаясь от тяжелого сна, орки приходили в себя.
Их атаман провел рукой по глазам, потом сорвал с себя шлем и умылся холодным снегом.
— О, великие боги! — прошептал он.
Оглянулся вокруг, словно видел все в первый раз.
Подошел ко мне.
Каждый шаг давался ему с трудом, словно орк заново учился ходить. Наверное, так и было.
Не дойдя немного, он упал на колени и низко поклонился, коснувшись снега лицом.
Другие орки сделали то же самое.
— Спасибо! — прорычал атаман. — Ты спас нас от власти демона, теперь мы в неоплатном долгу.
Раз в неоплатном, значит, платить и не собираются.
— Да пребудут с тобой кровавые боги, — прошептал орк.
— И вам тоже доброго дня, — согласился я.
Они развернулись и медленно направились прочь.
Атаман не стал даже поднимать рунический шлем.
Я ждал, пока орки скроются за деревьями.
Теперь пришло время самого главного.
Я победил чудовище, осталось с торжеством оглядеться, жарко поцеловать полуобнаженную девушку, сесть на коня и умчаться в закат.
Вместо этого я скрючился пополам и долго блевал.
Да, в жизни все не так романтично, как поют бродячие барды.
Зимой не так противно блевать, я стоял на коленях, погрузив обе руки в снег, и это слегка уменьшило боль.
Чувство было такое, словно кентарийский дракон прожевал меня, заглотил, переварил и выкакал.
Истинная победа никогда не приносит радости.
Миг торжества — все, что у тебя есть, прежде чем отходняк не раздавит.
Я потянулся к поясу.
Пальцы болели так, словно кости превратились в муку. Ну конечно, все колбы с лечебным снадобьем разбились и лопнули.
С героями в песнях бардов такого никогда не случается. Налетел ветер, и только сейчас я понял, как же здесь холодно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});