Русь Новгородская - Вячеслав Тулупов

Если Новгород не победитель, то зачем осмысливать его исторический путь? За что рукоплескать? Чему подражать и учиться у побежденного, опустошенного, разоренного, растоптанного?

Да, Новгород не объединил Русь. Однако на этом основании нельзя делать вывод, что у него нечему учиться. У Великого Новгорода надо учиться тому, чего не было у Москвы и что было лучше, чем в Москве. У Новгорода надо брать ту самобытность, которая может оказаться полезной, конечно, со скидкой на время, русскому народу.

Новгородской республики нет, но остался ее исторический опыт, у которого всегда будет шанс оказаться полезным для бытия русской нации. Да и у самого Господина Великого Новгорода остается возможность духовно возродиться, пока на земле существует русский народ. Возродиться в своих лучших проявлениях где-нибудь на огромных пространствах русской ойкумены.

Возможно ли отыскать нечто полезное для современности в древней истории? Вопрос вполне закономерен. Проходит несколько веков, и мир меняется коренным образом. Кажется, что из древности заимствовать совершенно нечего. Однако обращаться к собственной многовековой истории необходимо не для того, чтобы брать оттуда формальные атрибуты. Самое ценное, что можно почерпнуть из древности, — это осмысление национальных достижений в области политики, культуры, духовности и осознание народных падений, трагедий, катастроф.

Сейчас перед государством стоят сложные проблемы? Их решения, вполне вероятно, можно найти в глубине веков. Почти наверняка с подобными задачами нация уже когда-то сталкивалась и так или иначе их преодолела. Прежде всего надо обращаться к собственному историческому опыту. Навыки со временем угасают, но окончательно не исчезают. Научившись плавать или ездить на велосипеде, человек не теряет этого умения, сколько бы ни прошло лет. Навыки у нации также не исчезают без следа. Попросту надо время от времени освежать историческую память.

Новгородцы не объединили Русь, не создали империю. Свое предназначение они видели совершенно в другом. Новгородцам удалось построить такое общество, за которое они без колебаний веками отдавали жизни на полях сражений. Собственные достижения в области общественного строя, экономики, культуры и духовности настолько впечатляли новгородцев, что почтение к своему государству у них иногда граничило с превозношением над прочими русскими землями. Граждане Новгородской республики не желали ни с кем объединяться, никого завоевывать по одной причине: слияние с кем бы то ни было они воспринимали как угрозу для своего благополучия и образа жизни.

Если русские в Великом Новгороде чувствовали себя так комфортно, то не стоит ли внимательнейшим образом изучать новгородский феномен? Тем более что подобные периоды привольной жизни в истории русского народа встречаются редко.

Военно-политическая история Новгорода сложилась в конечном счете неудачно. Однако про его духовную, культурную, социальную и общественную истории так сказать нельзя. В этих аспектах жизни новгородцы достигли вершин. Во многих сферах они самореализовались полностью, и их опыт для русской нации бесценен.

ВОЗНИКНОВЕНИЕ НОВГОРОДСКОГО ЭТНОСА

«На протяжении многих десятилетий в науке бытовал тезис о единстве всех восточных славян, якобы расселившихся с территории среднего Поднепровья»{4}. В частности, считалось, что новгородцы — потомки славян, населявших центральные районы будущей Киевской Руси. Однако так ли это на самом деле? Современные исследователи внесли серьезные коррективы во взгляды на происхождение новгородского этноса.

Сам факт продвижения южных славян на север к Ильменю у историков не вызывает сомнений. «Совершенно очевидна основная линия продвижения славянских групп на север — это ось: Днепр — Ловать — Волхов, то есть главная водная линия, пересекавшая восточнославянские земли и основа позднейшего пути „из варяг в греки“. Двигаясь с юга, славянское население раздвигало к западу и востоку массив балтских и финских племен»{5}. Славяне, заселившие территорию возле Ильменя, вошли в историю под именем ильменских словен. Язык ильменских словен имел много диалектных признаков южнославянских наречий, особенно словенского и сербского{6}.

На берегах Волхова и Ильменя произошла встреча южных славян с другим славянским племенем. Что это было за племя? Псковские кривичи. Говор псковских кривичей имел большое сходство с диалектом славян, населявших многие области Польши. «Соединение материалов археологии и лингвистики привело к формулированию важнейших результатов совместного исследования. Оказалось, что древненовгородский диалект имеет восходящие к сугубой древности отличия от других восточнославянских диалектов, что указывает на истоки славянского расселения в новгородско-псковской области, идущие с южных берегов Балтики, то есть с территории северных Германии и Польши»{7}.

Лингвистический анализ берестяных грамот и археологический материал убедительно доказали, что древний новгородский диалект возник при слиянии говоров псковских кривичей и ильменских словен. Это подтверждает мнение о том, что новгородская земля заселялась славянами с двух направлений: с запада и юга.

На новгородской земле произошла встреча и смешение двух славянских потоков — западного, «кривичского», и южного, «словенского». Причем миграционный поток балтийских славян, по всей вероятности, был более мощным, чем южнославянский. Именно на это и указывает лингвистический анализ древненовгородского диалекта.

Образование на территории возле Волхва и Ильменя нового славянского государства, Новгородской Руси, — один из основополагающих моментов национальной русской истории. «Ядрами формирования государственности на Руси являлись два ее главных центра, сформировавшиеся на юге и на севере страны, — Киев и Новгород, объединение которых в 882 году при пришедшем из Новгорода на юг князе Олеге традиционно считается временем образования единого древнерусского государства — Киевской Руси. Вокруг Киева и племени полян объединились южные восточнославянские племена, вокруг Новгорода — северные»{8}.

Новейшие исследования историков привели к очень важному выводу. Этнической основой первого русского государства, Киевской Руси, не были исключительно южные славяне, заселившие берега Днепра. В равной степени с ними в образовании русской нации участвовали и северные славяне — новгородцы. «Новые наблюдения в корне меняют представление о путях сложения Древнерусского государства: оно образовалось в результате слияния и взаимного обогащения двух славянских традиций: среднеднепровской и новгородско-псковской»{9}. Это — также один из основных факторов древнерусской истории.

Новгородский этнос на раннем этапе своего формирования испытал некоторое влияние финно-угорских племен, с которыми славяне находились в тесном контакте.

Насколько это влияние было велико? Видный исследователь истории Новгорода Е. Н. Носов считает, что финно-угорские племена не участвовали в основании Новгорода, однако новгородская средневековая культура «впитала элементы финской материальной культуры». Носов даже предполагает, что в Новгороде могла проживать небольшая община финского населения{10}.

За прошедшие десятилетия и даже столетия немало было сказано и написано о Новгороде как о «центре скандинавской активности на Руси». В определенной степени об этом свидетельствуют письменные источники, однако вплоть до самого последнего времени такому утверждению, казалось бы, противоречили археологические материалы. При раскопках Новгорода были встречены скандинавские находки, и даже не так мало по сравнению с такими центрами на западе, как Йорк или Дублин, но, в целом, материальная культура Новгорода совершенно определенно является по своему характеру восточноевропейской, и скандинавские предметы выступают единичными свидетельствами контактов с западной частью Балтики.

Однако в 1970–1980-х гг. Е. Н. Носову удалось установить, что современному Новгороду предшествовал протогородской центр IX–X вв. на так называемом Рюриковом городище, находящемся в двух километрах к югу от. города. На этом поселении «скандинавские элементы выступают очень ярко»{11}.

Однако «население Городища, в основном, состояло из местных жителей и скандинавских эмигрантов, которые быстро слились в одно общество… Скандинавская окраска материальной культуры Городища, как и в других местах на Руси, исчезла к концу X в., то есть довольно быстро»{12}.

Археологические исследования, которые интенсивно велись в Новгороде, показали, что скандинавы вначале жили компактными поселениями, но вскоре ассимилировались среди славян. Скандинавская культура не оказала заметного влияния на новгородскую{13}.