Injectio платины 3 (СИ) - Анфимова Анастасия Владимировна

Их провожатый бодро шагал вперёд, время от времени оглядываясь, отвешивая поклоны и громко хлюпая носом.

Проехав вдоль высокого каменного забора, младший брат губернатора увидел широко распахнутые ворота, над которыми красовалась заботливо прикрытая черепицей чёрная вывеска, где белели каллиграфически выведенные буквы названия: "Бамбуковая жаба".

— Вот ваша гостиница, господин, — повернувшись к чиновнику по особым поручениям, мальчишка уставился на него голодными глазами, даже не решаясь просить о вознаграждении.

— Дай ему лян, Кубвань, — распорядился тот, направив Снегиря на просторный, вымощенный камнем двор, заполненный повозками и людьми.

Всегда ревностно относящийся к хозяйскому добру, слуга недовольно заворчал, отвязывая от пояса солидный, набитый медяками кошель, но не посмел ослушаться.

— Спасибо, щедрый господин! — устремился вслед удалявшемуся всаднику звонкий мальчишеский крик, легко перекрывая невнятный гомон и привлекая всеобщее внимание к новым гостям. — Да пошлёт вам Вечное небо благополучия и долгих лет!

Не обращая внимания на его вопли, Рокеро Нобуро ловко соскочил с мерина, привычно бросив поводья тут же подскочившему слуге.

Поодаль остановился фургон. Низенькая буланая лошадка с отвислым брюхом устало опустила большую, некрасивую голову.

Спрыгнув на покрытые тонким слоем грязи камни, возница приставил к повозке короткую деревянную лестницу и с поклоном помог спуститься недовольно зыркнувшему на него господину Фунадо.

Мельком взглянув в его сторону, молодой человек неторопливо, как и подобает уважаемому, солидному дворянину, поднялся по кроткой лестнице к гостеприимно распахнутым дверям, ведущим в светлый, просторный зал с вольготно расставленными столами, где ели, пили и чинно беседовали прилично одетые посетители.

Оглядевшись в поисках хозяина заведения, младший брат губернатора тут же заметил спешащего к нему полного мужчину в расшитом жилете поверх кафтана из дорогого тонкого сукна.

— Здравствуйте, благородный господин! — пухлое лицо с аккуратно подстриженной седоватой бородкой расплылось в счастливой улыбке. — Зашли утолить голод и жажду или желаете остановиться в моей жалкой халупе?

Оценив размеры помещения, качество бумаги на окнах, сохранившуюся, несмотря на зимнюю слякоть, чистоту пола, чиновник по особым поручениям решил, что скромность собеседника всё же явно превышает требования хорошего тона, однако возражать не стал, ограничившись сухими словами:

— Нам нужно две комнаты.

— Вам повезло, благородный господин! — ликующе вскричал Тошаки. — Сегодня как раз освободились две…

— И распорядитесь насчёт наших лошадей, — оборвал его молодой человек. — Пусть мерину обязательно дадут овса. Надеюсь, он у вас есть?

— Разумеется, господин, — посерьёзнев, заверил его собеседник. — Можете не беспокоиться.

Он кивнул кому-то из слуг и вновь обратился к молодому человеку:

— Позволено ли будет ничтожному узнать благородное имя знатного гостя?

— Рокеро Нобуро, — представился тот. — А ты и есть почтенный Тошаки?

— Да, — поклонившись ещё ниже, подтвердил бородач. — Вашего ничтожного слугу зовут именно так.

И, выпрямившись, посмотрел куда-то за спину собеседника.

Бросив взгляд через плечо, тот заметил приближавшегося служащего Палаты налогов и податей.

— Вот господин Фунадо, — сказал он трактирщику. — Хозяин этой гостиницы — Тошаки.

— Здравствуйте, благородный господин Фунадо, — отвесив ещё один поклон, владелец заведения предложил: — Не будут ли, господа, любезны взглянуть на комнаты, которые я смиренно готов им предложить?

— Веди, почтенный, — кивнул младший брат губернатора.

Следуя за хозяином, гости неторопливо поднялись по лестнице на тянувшуюся вдоль трёх стен галерею, куда выходили двери жилых комнат.

Миновав три из них, Тошаки остановился у четвёртой и виновато развёл руками.

— Простите ничтожного слугу, благородные господа, но я никак не могу поместить вас рядом. К сожалению, свободны только эти покои и вон те.

Он указал на противоположный конец галереи.

— Показывай, чего у тебя тут, — нетерпеливо хмурясь, велел чиновник по особым поручениям.

Владелец заведения снял с кожаного пояса связку ключей, выбрал нужный и щёлкнул небольшим навесным замком.

Вытащив дужку из ушек, он с гордостью распахнул перед клиентами узкие створки с заклеенными бумагой оконцами наверху.

Окинув помещение пристальным взглядом, Рокеро Нобуро не счёл нужным скрывать презрительную усмешку.

Какое убожество! И это самая респектабельная гостиница в городе! А может, Тошаки просто платит стражникам у ворот, чтобы те обманывали доверчивых путешественников, направляя их в эту дыру?

Молодой человек строго посмотрел на заискивающе улыбавшегося хозяина.

— У тебя все комнаты такие?

— Нет, господин! — энергично возразил собеседник и гордо выпятил жирную грудь. — Это самая лучшая! Только для важных чиновников и особо уважаемых благородных господ.

— Покажи другую! — распорядился младший брат губернатора.

— Я, пожалуй, остановлюсь здесь, — неожиданно заявил сотрудник Палаты налогов и податей. — Если вы, конечно, не возражаете, господин Нобуро?

Хозяин гостинцы метнул в его сторону внимательный взгляд, после чего посмотрел на чиновника по особым поручениям и улыбнулся ещё подобострастнее.

Когда старший по возрасту фактически спрашивает разрешения у младшего, значит, он признаёт его главенство.

Теперь Тошаки точно знает, кто из его новых постояльцев занимает более высокое общественное положение, и кому следует угождать в первую очередь.

— Нисколько, господин Фунадо, — любезно улыбнулся молодой человек. — А мне почтенный хозяин покажет другую комнату.

Он сурово свёл брови к переносице.

— Ничуть не хуже. Не так ли?

— Конечно, благородный господин! — заверил его собеседник. — Клянусь Вечным небом!

Перед тем, как отправиться дальше, он с поклоном вручил ключ от комнаты господину Фунадо.

Молодой человек постарался придать своему лицу невозмутимое выражение, что никак не мешало ему замечать пятна облезлой краски и лака на стенах и на полу, пыль на грубых узорах резьбы деревянных перил и даже на безвкусно-пузатых бумажных фонариках, густо развешанных на поддерживавших галерею и крышу столбах.

"О Вечное небо, что за дыра?!" — досадливо кривясь, думал чиновник по особым поручениям, с тоской наблюдая, как хозяин гостиницы, пыхтя, возится с замком. Тот, кажется, заело, и Тошаки, вымученно улыбаясь, ковырялся в скважине длинным ключом.

Наконец коварный механизм сдался, выпустив дужку, и владелец заведения смог радушно распахнуть перед гостем двери.

Шагнув внутрь, Рокеро Нобуро скептически оглядел помещение.

Два стола. Один посередине комнаты, второй — возле затянутого полупрозрачной бумагой окна. Три красивые резные табуретки, покрытые старым, потрескавшимся лаком. Широкая кровать с двумя обтянутыми цветастой тканью подушками и тёмно-синим одеялом. Низенький шкаф с множеством отделений.

Стены украшала парочка аляповатых картин. На одной неизвестный художник пытался изобразить горный пейзаж с обязательным водопадом, на другой — неестественно пышный букет пионов.

Вспомнив недвусмысленные намёки старшего брата, молодой человек с тоской подумал, что здесь придётся жить не один день, и от этого его настроение ещё сильнее испортилось.

— Пришли сюда моих слуг с вещами, — распорядился он, не глядя на согнувшегося в подобострастном поклоне хозяина гостиницы.

— Слушаюсь, господин, — отозвался тот.

— И замени замок! — не сдержавшись, рявкнул ему вслед чиновник по особым поручениям.

— Сейчас же, господин! — донеслось с лестницы.

Подойдя к кровати, Рокеро Нобуро подозрительно принюхался, но не почувствовал никаких неприятных запахов, кроме горьковатого аромата полыни.

Потрогал матрас, с удовлетворением убедившись, что тот не успел слежаться до каменной твёрдости, но садиться на постель не стал, а, опустившись на табурет, вновь задумался о своём поручении.