Ангел широкоплечий. Новеллы - Владимир Хотилов

Катин супруг показался тебе молчуном и, похоже, не проронил тогда ни слова, хотя изредка посматривал в твою сторону напряжённым, чуть пристальным взглядом. Этот высокий, худощавый мужчина с усиками и с коляской в руках воплощал собой солидность и надежность, но тебе почему-то не запомнился – в памяти остался только затаённый холодок в его чёрных глазах и ничего больше.

Удивительно, но в тот день ты снова встретил Валентина. Ничего особенного, а тем более мистического, в этом не было. Он бродил по родному городу, который покинул несколько лет назад и которым, как и ты, особо не дорожил. И вы, уже в почти чужом для вас городе, столкнулись лицом к лицу на старой площади, где проходил какой-то праздник для гуляющих здесь коренных горожан, приезжих людей и прочих зевак.

Главные торжества к тому времени завершились и вы, чуть раздосадованные, что не успели отведать праздничных даров, отправились домой. По дороге заглянули в новый дворец культуры, однако обогащаться культурно не собирались и задержались лишь в достаточно вместительном буфете с баром. Расположившись за стоячим столиком, неторопливо потягивали пиво и вели беседу, разглядывая публику и приятный интерьер заведения.

С момента встречи прошло не более получаса, а говорил, в основном, Валентин, как старший и более опытный. Ты слушал приятеля, иногда произнося простые фразы, но у тебя не возникало желание спросить у него, почему он один, и где его жена Людмила, с которой Валентин познакомил тебя весной.

Рядышком, по соседству, оказались две женщины: одна уже дама в годах, а другая совсем молоденькая девушка, видимо, её дочь. Валентин вежливо, даже ласково, обратился к даме, завёл с ней разговор и поинтересовался, кем ей приходится девушка. А когда узнал, что эта её дочь, то назвал девушку красавицей и начал шутливо свататься к ней, нахваливая себя мамаше потенциальной невесты.

– Мама, вы посмотрите… Посмотрите! – уже по-свойски говорил ей Валентин. – Чем не жених, а?!.. Чем не хорош?!.. Всё на месте, всё в порядке! – обворожительно улыбаясь, заводился он. – Плечи крепкие, а грудь, какая?!.. Широкая, настоящая мужская грудь!.. С такими плечами и такой грудью, мама, вам будет спокойно за свою красавицу!

Красавица краснела от смущения, а мамаша задумчиво отвечала:

– Не в груди дело, парень, не в её ширине, а что там… внутри… Есть ли там душа? – вот что дорого…

– А у меня есть душа? – неожиданно спросил Валентин, играючи выпячивая перед женщиной свою на самом деле широкую грудь. – Просветите, мама… просветите… Как рентгеном!

Женщина внимательно на него посмотрела, а затем произнесла твердо и без сожаления:

– Не-а…

– Как нет?! – удивлённо воскликнул Валентин и румянец залил не только симпатичные ямочки на щеках, но и всё его лицо. И тебе показалось, что Валентин обозлился.

– Как нет?! – повторил он ещё раз, уже с нескрываемым разочарованием, оглянулся беспомощно вокруг и, указывая рукой на тебя, спросил у женщины: – А у него… Вот у него есть душа?!

Женщина на тебя почему-то не взглянула, но ответила уверенно:

– А у него она есть… Это точно! – потом повернулась к тебе, посмотрела с ласковым прищуром и сказала негромко. – Вот за него я б свою дочку отдала… наверняка!

Признание женщины тебя ни успело вдохновить, и ты, лишь улыбнувшись, продолжал молчать, зато её слова, похоже, окончательно добили Валентина, и старший брат твоего приятеля, утратив кураж, мгновенно скис и выглядел явно огорчённым.

После, возвращаясь, вы шли какое-то время вместе и Валентин вдруг произнёс с усмешкой:

– А я развелся со своей женой… недавно… Ты, кажется, её видел… весной – помнишь?!

– Помню, – ответил ты, – светленькая такая…

– Ага, светленькая! – ещё злее усмехнулся Валентин, проговорив нараспев. – Светлая-присветлая такая…

Ты подумал, что тема исчерпана и хотел спросить его про что-то другое, но Валентин начал вспоминать день их развода, вернее, как после него, вечером, став уже не супругами, они отправились с бывшей женой в общагу и занимались там до утра сексом.

Ты ещё не понимал, каким образом уже чужие, не любящие друг друга люди, официально разведённые мужчина и женщина, могут этим заниматься, к тому же сразу после развода… А Валентин не скупился на подробности и, смакуя их, рассказывал тебе, как он долбил свою светленькую в последний раз.

«Зачем… зачем всё это?!.. Для чего он всё мне рассказывает?.. Кому нужно знать, как он елозил свою чопорную суку?» – удивлялся ты и не мог найти этому разумного объяснения. Правда, слушать Валентина и удивляться тебе пришлось недолго – на перекрестке вы разошлись, каждый в свою сторону, и ты не жалел об этом.

Время шло, о своем попутчике ты больше не вспоминал, не думал, пока случайно не встретил его младшего брата. Уже в разговоре тот обронил:

– А тебе от Валентина привет!

Ты удивился, позабыв про его старшего братца, но из вежливости спросил:

– Ну и как он?

– Отлично!.. Женился… и сейчас перераспределился, как молодой специалист, в наш город… На днях помогал переезжать ему на новую квартиру – получил двушку современной планировки – у него всё замечательно! – с удовольствием делился приятель.

– Женился?! – удивлённо произнес ты, будто что-то припоминая. – Эта такая светленькая… стройняшка?!

– Нет… Ты путаешь! – заулыбался приятель. – Светленькая – это его первая… Сейчас у него другая – шатенка… Весёленькая такая – души в нём не чает!.. Думаю, братану, на это раз с женой повезло!

– Везёт тем, кто везёт! – кисло пошутил ты, не найдя подходящих слов для его брата, и еще добрых два года ничего не знал про них обоих, пока снова не встретил приятеля зимой, в середине февраля.

Приятель поздравил тебя с праздником.

– Не рановато ли? – отшутился ты, полагая, что тот поторопился с поздравлением.

– Самый раз! – усмехнулся приятель. – Или забыл?! – сегодня день святого Валентина – покровителя всех влюблённых.

Пришла очередь усмехнуться тебе:

– Покровители либо живые, либо их нет вообще…

Беседуя с приятелем, ты узнал не только про его дела, но и про Валентина, но уже не святого, а его родного братца.

– Собрался на родину жены… Переезжает в её город – нынче есть подходящий вариант для обмена, – без особой радости рассказывал приятель.

– С чего это он, – поинтересовался ты, – какая муха укусила?

– А он здесь всё взял, что можно, – отвечал откровенно приятель, – и квартиру, и должность с подходящей для трудовой отметкой… Теперь, говорит, можно линять отсюда!

Ты с недоумением посмотрел на него, словно ожидая пояснений.

– Завод-то новый… огромный, – заметив это, заговорил приятель с некоторой ехидцей в голосе. – На него тут всякие слетелись: и пчелы, и трутни, и мухи… И всем давай квартиры, и должности повыше!.. Сейчас там пахать надо, – приятель театрально развел руками, – а пырять уже некому – дураков нынче нет!

«И кто ж твой братец в этом раскладе? – услышав эти слова, подумал ты. – Уж точно не дурак!»

– У Валькиной жены мать там осталась, а сама она рожать надумала, – прозвучал голос приятеля, прерывая твои мысли. – В общем, всё идёт по-семейному…

– И где это? – почти машинально спросил ты.

Приятель назвал город.

– Так это ж, тёплые края… – быстро сообразил ты.

Брат Валентина знал географию не хуже тебя, поэтому с тобой согласился.

«Валентинус… Валентино… Валентин… – вертелось у тебя в голове после этой встречи, видимо, из где-то ранее услышанного или, возможно, чего-то прочитанного. – И кто дал ему это имя?.. Ангел широкоплечий… Интересно?!.. Нет, этот Валентин уж точно не святой, как пить дать!»

Прошло ещё несколько добрых лет, добрых хотя бы потому, что ничего плохого, тем более страшного в твоей жизни не случилось, а некоторые люди вокруг тебя, наверное, были тогда даже счастливы только от одной мысли, от своего мироощущения, что просто живут на этом свете.

– Ты помнишь Катю? – как-то спросила тебя мать.

– Катю?!.. Какую Катю? – не сразу догадался ты.

– Со старой улицы… Ну, где начинали жить… в городе – помнишь?!

– Помню, а что?

– Её убили… Муж убил… Говорят, очень ревнивым оказался!

– Печально… Очень!.. У неё ведь дети, кажется, были… – медленно произнёс ты, вспоминая тот летний день, когда на крутой дороге встретил молодую семейную пару с детской коляской. С той поры Катю ты больше не видел… И, закрыв на мгновение глаза, представил её лицо: загорелое, зелёноглазое, казалось, с вечной улыбкой на чувственных и ярких, как спелая вишня, губах.

Ты верил, что именно такие, никогда неунывающие люди наделены редким даром восприятия всей полноты бытия и поэтому всегда будут излучать радость, пока живут на белом свете. И уже только этим они сами, как причудливые, живые цветы, украшают собой нашу жизнь… Катя была неброским, полевым цветком, озорным и смешливым, и этот цветок безжалостно растоптали.