Картина в тайнике - Ростислав Самбук

- Убьет Пруся, - машинально повторил Роман Панасович.

- Вы полагаете? - даже перегнулся через стол Раблюк.

- Нет... нет... Рассказывайте дальше, пожалуйста... Кстати, ваши сотрудники допрашивали Якубовского?

- Он был понятым, когда предварительно осматривали дом убитого. Разумеется, его расспрашивали, не заметил ли он что-нибудь подозрительное. Говорит - нет... Возможно, мы тут допустили ошибку, но что поделаешь...

- Ничего... - Козюренко понравилось, что Раблюк сказал "мы" - не выкручивался, не валил на инспектора угрозыска, выезжавшего на место преступления.

- Как утверждают судебно-медицинские эксперты, убили Пруся между одиннадцатью и двенадцатью ночи. Утром восемнадцатого мая его видели у заготконторы с каким-то гражданином. Потом они вместе обедали в чайной. Понимаете, - почему-то виновато улыбнулся подполковник, - городок у нас небольшой, и свежий человек бросается в глаза.

- Приметы? - Роман Панасович чуть пошевельнулся в кресле - сообщение заинтересовало его.

Подполковник быстро сказал:

- Пожилой мужчина в потертом темно-синем костюме и серой фуражке армейского образца, но с мягким козырьком, среднего роста, лицо в морщинах. Дежурная заготконторы сказала: "Как печеное яблоко..."

Роман Панасович кивнул: видно, попалась женщина наблюдательная.

- А это ответ из области на ваш вчерашний запрос, - Раблюк подал телефонограмму.

Роман Панасович пробежал глазами неровные строчки: записывали быстро и не очень разборчиво, но Козюренко научился свободно читать любой почерк.

- Действительно любопытно... - сказал неопределенно, словно сомневался в подлинной ценности сообщения, хотя это было не так: из области подтверждали, что во время войны Василь Корнеевич Прусь находился в партизанском отряде, действовавшем на Львовщине, и что именно этот отряд напал на гитлеровский обоз и захватил несколько машин с ценностями, которые враг пытался вывезти в Германию. - Интересно... Давайте сделаем так, Иван Терентьевич. Во-первых, вызовите сюда, в райотдел, Якубовского. Я хочу поговорить с ним. Во-вторых, ознакомьте всех ваших работников с приметами неизвестного, с которым видели Пруся. Дежурной заготконторы покажите паспорта обитателей гостиницы - может, среди них опознает человека, приходившего к Прусю. Поинтересуйтесь теми, кто выписался из гостиницы вчера и позавчера. Если кто-то похож, - он улыбнулся, - на печеное яблоко, немедленно сделайте запрос - пусть сразу же пришлют фотографию для опознания.

Козюренко выдержал паузу, и подполковник понял его.

- Будет исполнено! - встал он. - Мы приготовили вам для работы кабинет моего заместителя, на третьем этаже. Там уютнее... Но если вас устраивает мой...

- Ну что вы, Иван Терентьевич! Мне нужны стол, телефон и диван больше ничего. Правда, еще... Не сможете ли вы достать какое-нибудь одеяло и подушку? Иногда жаль терять время...

- Еще как, - махнул рукой Раблюк. - Кстати, если не возражаете, я хотел бы пригласить вас на обед.

- Благодарю, но не хочу связывать вас обещанием. Когда вы обедаете? О, в три? Чудесно, постараюсь быть. Однако не обижайтесь, если не удастся. У нас же с вами служба такая.

Раблюк кивнул: действительно, служба беспокойная - не знаешь, где будешь через полчаса.

Кабинет заместителя Раблюка понравился Козюренко. Из его окна открывался красивый вид - перспектива длинной улицы, с одной стороны одноэтажные коттеджи, утопающие в садах, с противоположной - парк.

Козюренко немного постоял у открытого окна, с наслаждением вдыхая аромат цветов, вздохнул и сел к телефону. Набрав номер начальника областного управления милиции и услышав, как громко задребезжала мембрана, удовлетворенно сказал:

- У тебя, Юрко, чувствую - все в порядке. Буду рад скоро увидеться, а то черт знает что творится: ты в Киеве - меня нет, я во Львове - ты где-то пропадаешь.

- Старина! Жму твою лапу. Приезжай вечером. Нина будет рада. И никаких отговорок, здесь я начальство. Вчера хотел тебя встретить в аэропорту, да, понимаешь, такое вышло... Короче, приедешь - расскажем... Ну, а у тебя как дела? - спросил без всякого перехода.

- Идут, - не совсем уверенно ответил Козюренко. - А чтобы они шли быстрее, ты вот что, дружище, сделай... - Представил, как Юрко нажал кнопку магнитофона, боясь что-нибудь упустить... Хотя нет, Юрко, может быть, потянулся за карандашом и прижал локтем лист бумаги, чтобы удобнее было писать. По привычке причмокивает губами, совсем как ученик первого класса, а ему уже за пятьдесят... Черт, как незаметно бегут годы! Кажется, совсем недавно закончили с Юрком юридический факультет, и вот оба уже в чинах, у самого - лысина, а у Юрка от забот побелела голова Но голос у него не изменился. Такой же бодрый и густой. Девушки, бывало, влюблялись в него по телефону....

- Ты меня слышишь, Юрко? - спросил Козюренко, потому что показалось, что тот молчал чуть не минуту.

- Конечно.

- Свяжись с облпотребсоюзом. Надо, чтобы оттуда послали в Желеховскую заготконтору на должность убитого Пруся хорошего человека. Да, правильно, начальником цеха по переработке овощей. В этой заготконторе, как я понимаю, есть комбинаторы и сукины сыны, а желательно было бы, чтобы они этого нового человека приняли, как своего... Я хотел бы с этим человеком поговорить перед тем, как он приедет в Желехов. И еще... ужинать буду у тебя, если организуешь сегодня репродукцию этой проклятой картины...

- Как тебе не стыдно, - даже захлебнулась мембрана. - Это же шедевр мировой живописи!

- И этот шедевр может исчезнуть, если я не буду иметь репродукцию.

- Можешь считать, что она уже у тебя.

- Ты уверен?

- Я знал, что она тебе понадобится. Директор картинной галереи уже привез ее.

- Ну, дружище, ты меня растрогал. Нужны также данные о деятельности партизанского отряда Войтюка.

- В котором был Прусь?

- А ты, вижу, в курсе...

- К нам такие криминалисты приезжают не каждый день. Сейчас я пошлю кого-нибудь из ребят в архив.

- Тогда, возможно, тебе придется угощать меня сегодня еще и обедом...

- С радостью. Сейчас позвоню Нине...

- Не надо, зачем ей лишние хлопоты?

- Э-э, голубчик, мне же потом достанется - почему не предупредил...

Положив трубку, Роман Панасович придвинул к себе дело Пруся. Уже просматривал его, но должен знать все досконально.

С маленького фото на него смотрел человек с лохматыми бровями и мясистым носом. Смотрел так сурово и подозрительно, что Козюренко показалось - улыбка никогда не касалась его губ. Этот мрачный человек родился в тринадцатом году в небольшом селе под Львовом. Родители его крестьяне, и сам он тоже жил в селе.

С сорок третьего года - в партизанском отряде. После войны все время в Желехове, в заготконторе. Только сначала он был обыкновенным рабочим, потом мастером и, наконец, начальником цеха. Что ж, рост закономерный. Прусь заочно окончил техникум пищевой промышленности. Был он человеком не очень-то и грамотным, судя по нескольким ошибкам в автобиографии, но, конечно, дело свое знал, ибо в райпотребсоюзе отзывались о нем как о специалисте хорошо, не раз премировали и объявляли благодарности. Жил скромно. Дом, правда, построил большой, с мансардой. Но он был почти пуст. В трех нижних комнатах стояли почерневшие от времени стол, стулья, дешевенький шкаф и продавленный диван. Только в мансарде, где Прусь жил, весь пол закрывал красивый ковер, а над широкой тахтой, застланной пушистым гуцульским покрывалом, нависал импортный торшер. На сберкнижке лежало всего триста рублей. И денег у убитого не нашли. Прусь жаловался сотрудникам, что задолжал, строя дом, и вынужден считать копейки. Но люди видели, как он навеселе приезжал из Львова на такси. Высаживался, правда, где-нибудь на безлюдных улицах. Да разве можно что-нибудь скрыть от любопытных глаз желеховцев?

В дверь постучали, и Козюренко оторвался от бумаг.

- Пришел Якубовский, - доложил дежурный по райотделу.

- Пусть войдет.

Якубовский чем-то походил на Пруся, и в то же время был совсем не похож на него "Такой же мрачный и подозрительный, - подумал Роман Панасович. - Не даст никому спуску, особенно соседу, построившему себе дом лучше, чем у него".

- Я - следователь, - отрекомендовался Козюренко и подвинул Якубовскому стул. - Надеюсь, догадываетесь, почему пришлось побеспокоить вас?

Якубовский посмотрел исподлобья и еле заметно шевельнул губами.

- Знаю, - ответим хмуро. - Ищете убийцу Пруся.

- И питаем надежду, что вы поможете нам.

- Извините, пан начальник, я ничего не знал и не знаю.

- Ну зачем же так категорично? - засмеялся Роман Панасович. - Вы приобрели дом на Корчеватской улице четыре года назад?

- Да.

- До этого знали Пруся?

- Нет.

- Итак, вы знакомы четыре года. Этого достаточно, чтобы изучить друг друга, а может, и подружиться, как и надлежит добрым соседям. Как вы думаете?

- Да, достаточно, - утвердительно кивнул Якубовский.