В чужом теле - Ричард Карл Лаймон

class="p1">Узкая, довольно темная из-за густых деревьев, заслонявших фонари, она шла где-то метров семьсот вдоль заброшенной железной дороги. Где одному богу известно, кто может прятаться.

Где вот такой же ночью расстреляли копа.

Нил сделал поворот и нажал на газ.

Слева от него тянулся пустырь. Справа - ряды каких-то темных домов, если так можно было назвать эти полу-развалившиеся лачуги.

Вот будет прикол, если тут двигатель заглохнет.

Хотя его машина, вроде, была в полном порядке.

"В следующий раз, - сказал он себе, - Просто езжай по бульвару Робертсона и забудь про этот идиотизм с окольными дорогами".

"Ага, конечно. В следующий раз просто не пытайся возвращать чертовы фильмы в долбаный прокат посреди ночи. Ты сам нарываешься на неприятности".

"Ты сам себя накручиваешь сверх меры, вот что ты делаешь. Лучше просто молись богу, чтоб никто не узнал, какой ты на самом деле жалкий трус".

Сквозь открытое окно, смешиваясь с тихим ночным ветерком и приглушенным гулом шоссе позади, раздался отдаленный, но отчетливый женский крик:

- Помогииитееее!

У Нила все сжалось внутри.

Он глянул влево.

На какое-то мгновение, обзор закрыл мини-фургон, припаркованный через дорогу.

Проехав мимо, он увидел полосу заросшего пустыря, уходившую к насыпи. Притормозил и выглянул из окна. Вдали, на большой высоте, машины, грузовики и огромные фуры проносились по шоссе Санта Моника. Он никого не увидел на обочине автострады, как и в темноте среди деревьев и густых кустов, что скрывали основание насыпи, постепенно редея ближе к полосе отчуждения старой железной дороги. На рельсах тоже никого не было видно.

Никаких огней с той стороны не горело.

"Кричать могли откуда угодно" - подумал он.

Нил уже давно привык слышать отдаленные крики и вопли по ночам. Иногда выходил из своей квартиры на балкон, вглядывался вдаль и прислушивался. Но никогда не делал чего-то больше. Большинство таких криков, как он подозревал, были результатом каких-то развлечений местных подростков.

- Не надо!

Нил скривился и ощутил мурашки по всему своему телу.

Он резко свернул влево, съехал с дороги, ударил по тормозам, затем заглушил мотор и погасил фары, выдернув ключ из зажигания. Зажав чехол с ключами в зубах, он откинул правой рукой крышку ящика сбоку от сидения. Пошарив там ладонью, он залез под блокнот, кошелек для мелочи, стопку салфеток, и вытащил пистолет "Зиг Зауер" .380 калибра. (Прим.пер: По всей видимости, SIG Sauer P230/P232)

Подумал про запасной магазин. Где-то там должен лежать.

Но не было времени искать его.

Все еще держа ключи в зубах, а пистолет в правой руке, он распахнул дверь левой и выпрыгнул из машины. Подскочил к бреши в сетчатом заборе, нырнул сквозь нее и побежал прямо к самому густому пятну темноты у подножия насыпи.

На бегу он вытащил изо рта кожаный чехол. Сунул его в передний карман своих шорт. Карманы были глубокими, так что ключи принялись шлепать его по бедру при каждом шаге.

Свободные темно-серые шорты казались светлыми в непроглядной ночи.

Ноги выделялись еще ярче. А белые носки словно сияли. Только кроссовки и рубашка были темными.

Надо было одеться в черное.

"Ага, - подумал он, - Точно. Надо одеваться как полагается на мои полуночные спасательные операции".

Он поверить не мог, что делает это.

Должно быть, рехнулся.

Он ни разу в жизни не бросался кого-то спасать. И никогда не думал, что жизнь может ему такой случай предоставить.

Пистолет в машине предназначался для самообороны, как средство последнего шанса в случае нападения преступников. Он купил его, насмотревшись новостей, где транслировали в прямом эфире съемки с вертолета, как погромщики средь бела дня вытаскивали людей из машин на перекрестках и зверски избивали во время беспорядков 1992 года.

Ведь никто не предупредит заранее, что ты вдруг окажешься посреди массовых погромов, или попадешься на глаза бандиту, который захочет угнать твою тачку, а заодно и тебя грохнуть.

Исходя из этих доводов он и возил в машине пистолет.

Чертовски незаконно, но риск того стоил.

Пусть лучше судят двенадцать, чем несут шестеро, как говорят.

Интересно, стал бы он сейчас что-то делать, если бы оказался в этом месте безоружным?

Ни за что. Это было бы сущим безумием.

"Это и так безумие!" - напомнил он себе.

Но продолжал бежать, вскидывая ноги, взмахивая руками, перепрыгивая через смутные очертания рельсов, колючих кустов, ям в земле, старых покрышек, остатков мягкого дивана, целой кучи раздавленных жестянок, от которых воняло машинным маслом. Обогнул несколько крупных кустов, бампер от машины, пару деревьев, унитаз, судя по запаху, не так давно использованный по назначению, и старую дверь, что лежала плашмя на земле, будто вход в подземелье.

Потом что-то схватило его за ногу.

Корень дерева, моток колючей проволоки, или же кабель от одного из погрязших в земле бытовых приборов.

Он не знал точно, что, но оно схватило его за левую ногу, и он с размаху полетел вниз головой вперед.

Во время падения, едва не заорал "Бля!"

Но сохранил самообладание, и закричал лишь мысленно.

Падать было больно. Он рухнул на невидимую мозаику из травы, грязи и мусора.

Что-то под ним хрустнуло, смялось, зашуршало, нанесло его телу сразу несколько царапин и уколов. Из легких словно разом вышибло весь воздух. Что-то вдарило по яйцам. Огонь вспыхнул в коленях, кистях рук и груди. Он подумал, что теперь наверняка будет куча кровотечений.

Хотелось подняться немедленно.

Кто знает, какие жуткие вещи могут сейчас лежать прямо под ним, впиваясь в его плоть.

Он мог легко представить массу вариантов: ржавые гвозди, битое стекло, использованные презервативы, подгузники или гигиенические салфетки, собачьи или человечьи фекалии, пауки, слизни, змеи. Полу-раздавленная крыса может сейчас выскользнуть из-под его живота и куснуть в отместку.

Какое-то время, однако, он попросту не мог пошевелиться.

Затем приподнялся на четвереньки, и отдышавшись немного, встал. Стоять в полный рост не получалось - слишком больно. Приходилось пригибаться, и дышать все еще было тяжело.

"Вот тебе и награда за попытку поиграть в героя!" - подумал он.

Чувствовал себя так, словно его здорово отколошматили дубинкой по груди и паху.

Теплые струйки стекали с его правого локтя и обоих колен.

- Не надо, - услышал он, - Пожалуйста.

Не крик, скорее умоляющий всхлип.

Откуда-то из темноты среди деревьев, прямо по курсу и чуть левее.

Не отрывая взгляда от того места, Нил сжал зубы и поковылял