Непостижимая концепция - Вадим Панов

— То есть колдун творил добро?

И фабричный лидер, к немалому удивлению Бергера, осекся. Впервые за весь разговор, за все их короткое трехчасовое знакомство. Вопрос сбил Химика, и Федор попытался развить тему:

— Если колдун дарил людям покой, он дарил им добро. Так?

— Но разрушал мир. — Фабричный лидер с трудом подыскал аргумент.

— Что есть мир без людей? Что есть мир, наполненный несчастными, озлобленными людьми?

Федор понял, что ему удалось чуть-чуть разжать створки раковины, в которой прятался Химик, и он продолжил напирать. Но фабричный лидер уже пришел в себя.

— Человек слаб, Бергер, человек страшится перехода и хочет невозможного. Иногда он принимает покой за счастье, а добро… — И снова пауза. — Человек не думает, что некоторые законы менять нельзя, человек эгоистичен.

И снова — правда. Не жестокая, но жесткая. Правда о людях. О том, какие они.

— Тот зиккурат был сетью? — уточнил Федор. Он решил ненадолго отступить.

Химик улыбнулся, но не ответил. Продолжил рассказ:

— Вот тогда-то, увидев нарушение Закона, боги рассердились и вонзили в Землю копье.

— Чтобы уничтожить колдуна?

— Чтобы спасти Срединный мир.

Финал получился скомканным, однако Бергер все равно остался доволен: именно такого объяснения Катастрофы в его коллекции еще не было. Как правило, жители дичающих общин — а Шамильский улус был именно таким — объясняли случившуюся четыре года назад Катастрофу проще: пробуждение древних монстров, кара небесная, столкновение с сонмом демонов. Химик же не только изложил ясную причину катаклизма, но и увязал ее с продуманной космогонией.

— Вы действительно верите в это?

— Я? — Фабричный лидер рассмеялся, как закаркал, но выцветшие его глаза остались холодными. — Ты просил сказку, путник, ты ее получил. — Он поднялся на ноги. — Я же верю только в Аллаха, великого и милосердного.

Возвращение в реальность оказалось настолько стремительным, что Бергер совершенно растерялся: он не понял, что заставило Химика так резко свернуть разговор. И лишь через несколько секунд расслышал гул моторов: к Фабрике подъехала колонна потрепанных мобилей защитного цвета.

Два из шести зданий Фабрики являлись производственными цехами; их вытянутые, лишенные окон коробки параллельно тянулись по длинной западной стороне, прикрывая обитателей Жрать от леса. Или же закрывая обитателям Жрать обзор на лес: тут уж как посмотреть. Впрочем, как ни смотри, а две пулеметные точки на крыше крайнего цеха присутствовали, и стояли на них самые настоящие «молотки» от «Науком».

Южными воротами оба цеха едва не втыкались в квадратное и высокое хранилище исходного сырья, а северные упирались в склад готовой продукции, который почти всегда пустовал — Химик не рисковал держать на Фабрике запасы дорогостоящего пищевого концентрата. В дальнем восточном углу стояла бойлерная, именно к ней шли электрические кабели от остальных построек. А прямо у главных ворот размещалось здание администрации, ставшее для обитателей Жрать жилым. И именно у администрации бросил якорь караван Расул-бека. Не весь, конечно: грузовики дотарахтели до склада, где встали под погрузку, а вот все четыре внедорожника, защищенные тонкой противопульной броней — другую элетромобили не утянули бы, — припарковались неподалеку от кострища. Боевики рассредоточились по двору, мрачно озирая спокойных обитателей Фабрики — к Аче и Ваче подтянулись еще шестеро, правда, безоружные, — а главный гость подошел к Химику и после приветствия осведомился:

— Голодранцев кормить не надоело?

Вопрос был обязательной частью ритуала встречи: Расул-бек выражал легкое недоумение принципиальной позицией фабричного лидера, бесплатно раздававшего до половины производимого концентрата. Хозяин Шамильского улуса не мог ничего изменить, но не забывал напомнить, что он против.

— Они без меня передохнут, — стандартно ответил Химик.

— Лентяев плодишь.

— Ты сам в это не веришь.

На довольствие фабричный лидер брал только тех, кому и в самом деле приходилось туго, и прекращал помогать, когда люди становились на ноги.

— Товара достаточно? — перешел к делу Расул-бек. — Мне много надо.

— Грузовики забьем под завязку, — пообещал Химик.

— Это хорошо. — Шамильский хозяин зевнул, в последний момент прикрыв разинутую пасть ладонью, и очень тихо сообщил: — В столице еще одна фабрика накрылась, когда починят — неизвестно.

— Я тебя предупреждал, что нельзя технарей в рабство обращать, — хмыкнул фабричный лидер.

— Свободным имеет право быть только воин, — без особой убежденности ответил Расул-бек.

— Конечно. — Химик потер пальцы, словно сомневаясь, стоит ли задавать следующий вопрос, но не удержался: — Ты нашел Тару?

И получил чрезвычайно быстрый ответ:

— Нет.

Такой быстрый, каким может быть только лживый ответ.

— Когда найдешь, не слушай ее — сразу вези ко мне. Она опасна.

— Я помню уговор, — мотнул головой Расул-бек и резко повернулся к Бергеру. — Ты кто такой?

Смена темы произошла с изумительной неуклюжестью, однако Химик сделал вид, что его все устраивает; продолжать разговор насчет Тары фабричный лидер не стал, и Федору пришлось отвечать.

— Этнограф, — угрюмо буркнул Бергер.

Он впервые увидел хозяина улуса в анфас и с удивлением отметил, что правую щеку Расул-бека рвет старый шрам, резко идущий от скулы до рта. Шрам не казался чужеродным на лице боевика, он придавал образу законченность, казалось, Расул-бек рожден с ним.

Так же, как Химик.

— Этнограф — это как? — осведомился тем временем шамильский хозяин.

— Как видишь: две руки, две ноги, одна голова.

— Умный?

— Не дурак.

— Он в обед из леса вышел, — сообщил Химик, задумчиво разглядывая кострище, над которым умирали последние струйки дыма. — Говорит, через Баляль прошел.

— И ты его пустил?

— Мне стало интересно.

— Что?

— То, чем он занимается.

— А чем… — Расул-бек сообразил, что, задавая вопрос Химику, он теряет лицо, резко оборвал фразу, повернулся к Бергеру и выплюнул: — Чем занимаешься?

— Собираю сказки.

Увлеченный беседой этнограф не заметил подошедшего сзади бойца, а потому жестокий удар в голову стал для него полной неожиданностью.

«Козел!»

«Не уважаешь, мразь!»

«Только не убейте!»

Вопли и последующие пинки слились для Бергера в один неприятный процесс. К счастью, довольно кратковременный: меньше чем через минуту упавшего на землю ученого грубо вернули в положение «Стоять», встряхнули, помогая избавиться от шума в голове, и Расул-бек продолжил интервью: