Иллюзия брака - Ксения Власова

я обратилась к другому своему дару — магии иллюзий. Создать в воображении несчастного стражника образ этого лорда, крайне недовольного тем, что в камере сидит Бен, больной чумой, было совсем несложно. Как и подкинуть мысль, что парня нужно немедленно выпнуть из темницы, пока он не перезаражал всех остальных: не только заключенных (тех все равно завтра казнят), но и самих стражников. Моего, к слову, звали, Фредом.

Свои имена мы всегда держим где-то на краю сознания.

— Темные боги в свидетели! — зарычал стражник Фред. — Что же ты молчала! Нужно немедленно его найти! Мне только чумы в темнице не хватало!

— Представьте, как разозлится лорд Гарланд, — поддакнула я, не торопясь убирать пальцы с грубой мужской ладони. — Ведь сегодня в темнице расквартирован один из его отрядов.

Эту информацию я тоже считала среди страхов Фреда. Признаться, меня и саму это напугало: меньше всего мне хотелось столкнуться с кем-то из офицеров, часто являющихся боевыми магами. Но выбирать не приходилось.

Эх, будь на месте Бена любой другой… Я бы уже сделала ноги!

Стражник побледнел как мел, и я торопливо добавила:

— Лорду Гарланду не обязательно знать о парнишке, больном чумой. Если лорд не досчитается утром заключенных (что вряд ли, не станет же он лично проверять число осужденных), скажите ему, что парнишка помер ночью. Сердце не выдержало.

Фред посмотрел на меня с уважением. В его разуме, заволоченном туманом моей лжи, ожившие страхи чуть поблекли.

— Соображаешь! — крякнул он. — Ладно, идем со мной. Заберешь своего полудохлика. Он, небось, даже не в состоянии передвигаться самостоятельно.

Я закивала, стараясь скрыть радость на лице. Лязгнул отпираемый засов, и мне в глаза ударил яркий свет факелов. Боясь, что магия рассеется, я поспешно ухватилась за рукав Фреда. Тот фыркнул, но не оттолкнул меня.

— Сама-то тощая какая, еле стоишь на ногах. Ладно, держись за меня, пойдем за твоим дружком.

— Благодарю, сэр.

Произнесла я это вполне искренне. Фред оказался неплохим человеком. Конечно, в излишней доброте его нельзя было упрекнуть, но и злобы в нем не было. Уже удача.

Я знаю, что говорю. Я эмпат, чувства людей для меня словно текст открытой книги.

Мы миновали длинный, бесконечный коридор и уже свернули к лестнице, ведущей к подвалам, когда мою радость оборвал мужской хриплый голос:

— Стоять! Что здесь делает девушка, Фред?

Внутренне обмирая от страха, я повернула голову на голос. В проеме распахнувшейся двери стоял тот, кого мой новый знакомый боялся сильнее всего на свете — лорд Брайен Гарланд.

Я мысленно застонала. Темные боги в свидетели! Только я могла словить такую «удачу!» Не зря в семье считали, что небеса надо мной посмеялись, когда в довесок к двум дарам досыпали еще и талант влипать в неприятности.

— Лорд Гарланд! — со священным ужасом воскликнул Фред и тут же склонился в низком поклоне. — Простите, что отвлекли вас от дел!

Я, следуя примеру своего сопровождающего, тоже присела в реверансе — неловком, неумелом, в таком, какой делают необразованные девочки с улицы, когда стремятся угодить благородным господам. Склонив голову, я рассматривала новоявленного участника этого спектакля из-под полуопущенных ресниц. Увиденное мне категорически не нравилось.

Высокий широкоплечий мужчина в дорогой, но практичной одежде обладал пронизывающим, будто прощупывающим тебя взглядом. Такой обычно бывает у человека, привыкшего в каждом встречном подозревать врага. Светлые, почти пепельные волосы, коротко подстриженные, будто у воина, контрастировали с темно-карими глазами. Тонкие губы и острый подбородок в сочетании с ярко очерченными скулами придавали его внешности легкий налет чужеземности. Кажется, такие заостренные лица часто встречаются у жителей островов. Наверное, именно поэтому я не могла сказать, красив лорд Гарланд или нет: он просто был чужим. А все чужое наш мозг всегда воспринимает как опасное и отталкивающее.

Впрочем, у меня имелись и более реальные причины опасаться лорда.

— Фред, что здесь делает девушка? — уже настойчивее повторил Гарланд и широкими шагами приблизился ко мне. — Почему ты впустил в темницу посторонних?

Бросив вопрос Фреду, он, тем не менее, рассматривал меня, будто нутром чуя, кого стоит винить в этой оплошности. Что ж, у магов обычно хорошая интуиция. И чем сильнее маг, тем больше он полагается на шестое чувство, а не на доводы рассудка.

Пожалуй, лучше бы мне поторопиться. Я не знаю уровень магии Гарланда, но рискнуть придется.

Прежде я уже имела опыт работы сразу с двумя-тремя людьми, так что сил мне должно хватить. Правда это происходило не на голодный желудок и не с замерзшими ногами… Удивительно, как важно физическое состояние, когда обращаешься к внутренней силе — возвышенной и неземной.

— Милорд, я не посторонняя, — тихо, но уверенно, будто желая загипнотизировать монотонным голосом, проговорила я и ухватила Гарланда за запястье. — Позвольте все объяснить.

Теперь я стояла ровно между мужчинами, каждого из которых держала за руку. Сложность заключалась в том, что страх Гарланда наверняка был совсем иным, чем у Фреда. Мне придется поделить собственное сознание, чтобы вместить в него две лжи — по одной для каждого моего подопечного. Сложная, филигранная работа, но в семье Ивори еще не то умеют.

Умели. Конечно, умели.

В памяти снова прокатилось эхо болезненных, острых воспоминаний, и я сделала торопливый, жадный вдох ртом, чтобы не дать спазму сдавить горло. Никак не привыкну говорить о семье в прошедшем времени, а ведь три года прошло.

— Уж потрудитесь объяснить, мисс, — слегка насмешливо сказал Гарланд и покосился на мои пальцы, обхватившие его запястье. — Это еще зачем?

Он спросил вслух, но будто больше для себя. Вместо ответа я одним рывком проникла в его разум. Меня обступила привычная темнота, которая спустя мгновение вспыхнула фейерверком чужих картинок — желаний, как осознанных, так и подавленных. Рассматривать их мне было некогда: силенок прикинуться джином все равно не хватит. Я уже хотела нырнуть глубже — в вязкую черноту страхов, когда. На моем пути возникла стена. Я, не успев затормозить, с разбегу врезалась в нее и застонала. Уже в реальном мире, а не иллюзорном.

Удар оказался настолько болезненным, что я невольно отпустила руку Гарланда и потерла ноющий лоб. По ощущением, на нем