Мегрэ и его мертвец - Жорж Сименон

Связь оборвалась.

— Я вам говорила, — как ни в чем не бывало продолжала пожилая дама, увидев, что инспектор повесил трубку.

— Одну минуту, с вашего позволения. — Мегрэ открыл дверь, ведущую в дежурное помещение.

— Жанвье. Надень шляпу и бегом на набережную Гран-Огюстен. Там есть небольшое кафе «Подвалы Божоле». Узнай, там ли еще тот малый, который только что звонил.

Комиссар снова снял трубку:

— Соедините меня с кафе «Подвалы Божоле».

Он посмотрел в окно и на другом берегу Сены, где к набережной Гран-Огюстен примыкает парапет моста Сен-Мишель, увидел узкий фасад неказистого бистро, куда иногда захаживал, чтобы выпить у стойки стаканчик вина. Вспомнил, что надо спуститься на ступеньку вниз, что в помещении прохладно и что на владельце черный фартук.

Вход в кафе загораживал грузовик. Прохожие обходили его по мостовой.

— Видите ли, господин комиссар…

— Прошу прощения, мадам! — По-прежнему глядя в окно, Мегрэ стал старательно набивать трубку.

Эта старуха со своими россказнями отнимет у него все утро, если не больше. Принесла с собой груду бумаг, планов, свидетельств, даже анализы продуктов.

— У меня всегда были подозрения, вы понимаете?

От посетительницы исходил густой, удушливый аромат духов, наполнявший помещение и перебивавший запах трубочного табака.

— Алло! Вам еще не удалось связаться?

— Пытаюсь, господин комиссар… Но номер постоянно занят… Может, трубка снята?

В одной рубашке, без пиджака, Жанвье развязной походкой перешел мост и сразу направился в бистро. Грузовик отъехал, но внутри кафе все равно было слишком темно. Прошло еще несколько минут. Затем зазвонил телефон.

— Все в порядке, господин комиссар. Телефон работает.

— Алло!.. Кто говорит? Это ты, Жанвье? Трубка была снята?.. Ну?..

— Действительно, по телефону говорил невысокий мужчина.

— Ты его видел?

— Нет. Когда я пришел, его уже не было. Видно, он все время глядел в окно кабины и открывал дверь.

— А потом?

— Вошел какой-то тип, посмотрел на телефонную кабину, подойдя к стойке, заказал стакан аперитива. Как только первый заметил его, то сразу же оборвал разговор.

— Они оба вышли из кафе?

— Да, один за другим.

— Пусть кабатчик как можно подробнее опишет их обоих… Алло!.. Возвращайся через площадь Шатле… Расспроси постовых полицейских… Выясни, не обращался ли к кому-нибудь из них минут сорок назад этот малый с просьбой арестовать его преследователя.

Когда Мегрэ повесил трубку, старуха, одобрительно поглядев на него, произнесла, словно ставя хорошую отметку:

— Вот как надо вести расследование. Вы время зря не тратите. Ничего не упускаете из виду.

Мегрэ со вздохом сел. Он хотел было открыть окно: в натопленной комнате становилось душно, но решил все-таки спровадить министерскую протеже.

Обен-Васконселос. Эта фамилия надолго врезалась ему в память, хотя Мегрэ больше не видел эту даму. Уж не умерла ли она вскоре? Вряд ли. Он бы узнал об этом. Может, ее отправили в лечебницу? А может, не найдя поддержки со стороны полиции, она обратилась в какое-нибудь частное агентство? Вероятно, на другой день у нее появилась какая-то другая мания.

Битый час пришлось комиссару слушать россказни о всех обитателях того мрачного дома на улице Пресбур, которые только и думали с утра до вечера, как бы отравить старуху.

В двенадцать часов Мегрэ наконец открыл окно и с трубкой в зубах вошел в кабинет начальника управления.

— Отделались от нее деликатно?

— По возможности.

— В свое время она была одной из красивейших женщин Европы. Я знал ее мужа. Это был самый мягкий, самый бестолковый и самый нудный человек, какого только можно представить. Вы идете, Мегрэ?

Тот заколебался. На улицах чувствовалось чуть слышное дыхание весны. В кафе «Дофина» столы уже были вынесены на террасу, и замечание шефа Мегрэ воспринял как приглашение пропустить рюмку аперитива.

— Пожалуй, я останусь. Утром мне звонили. Странный это был разговор.

Он хотел было рассказать подробнее, но тут задребезжал телефон. Начальник снял трубку, потом протянул Мегрэ.

— Это вас, Мегрэ.

Инспектор сразу же узнал голос. В нем было еще больше отчаяния, чем утром.

— Алло!.. Нас прервали… Он вошел… Он мог услышать через дверь кабины. Я испугался…

— Где вы?

— В кафе «Таба де Вож» на углу площади Вож и улицы Фран-Буржуа… Я попытался оторваться от него… Не знаю, удалось ли… Клянусь, он постарается убить меня… Объяснять слишком долго… Другие, верно, подняли бы меня на смех, но вы…

— Алло!

— Он здесь… Я… Извините…

Начальник уголовной полиции посмотрел на Мегрэ. Тот насупился.

— Что-нибудь случилось?

— Право, не знаю… Какая-то нелепая история… Не возражаете?..

Мегрэ снял трубку другого аппарата.

— Соедините меня с «Таба де Вож»… Да, владельца… — Обратившись к начальнику, комиссар добавил:

— Только бы он не забыл повесить трубку!

Телефон зазвонил почти тотчас.

— Алло! «Таба де Вож»? Я разговариваю с владельцем?.. Посетитель, который только что звонил, все еще у вас?.. Что такое?.. Да, сходите и выясните… Алло!.. Только что ушел?.. Он расплатился?.. Скажите, входил ли кто-нибудь еще, когда он разговаривал по телефону? Нет… На террасу?.. Посмотрите, там ли он еще?.. Тоже ушел?.. Не дождавшись выпивки, которую заказал?.. Благодарю… Нет… Кто интересуется, вы говорите?.. Полиция… Нет, не беспокойтесь…

И тут Мегрэ решил не идти с шефом в кафе «Дофина». Когда он открыл дверь дежурной комнаты, то увидел Жанвье. Тот успел вернуться и ждал его.

— Зайди ко мне. Рассказывай.

— Довольно странный тип… Невысокий, в плаще, серая шляпа, черные туфли… Влетел в кафе «Подвалы Божоле» и кинулся к телефонной будке. Мимоходом крикнул хозяину: «Плесните чего-нибудь…» В окно кабины кабатчик видел, как тот возбужденно размахивал руками. Потом, когда вошел другой, он выскочил как пробка, не успев ничего ни выпить, ни сказать, и кинулся в сторону площади Сен-Мишель.

— А второй?

— Тоже низенький… То есть не очень высокого роста, плотный такой, чернявый…

— А кто с полицейским на площади Шатле?

— Так все и было. Малый в