Хроника моффской войны - Eldar Morgot

— Так получается, — Симмонс провел пальцами по шероховатой поверхности плиты, — получается, они специально написали часть текста для нас, чтобы мы смогли прочитать её, а часть намеренно оставили закодированной? Так?

Морозов кивнул и развел руками.

— Зачем же чужаки написали последнее предложение? Вернее, для кого?

Симмонс молча наблюдал, как его многочисленные подчиненные снуют взад и вперед по огромному помещению Штаба ВР. Несколько раз офицеры ловили на себе взгляд адмирала и интуитивно прибавляли шаг или склонялись над мониторами. Но штабисты зря беспокоились. Симмонс смотрел на них, но словно и не видел. Он снова и снова повторял про себя ПОСЛАНИЕ, оставленное таинственными авторами:

О житель прекрасной планеты,На звезды ты взглянешь не раз.Наш прах — эти звезды на небе,Глядя на них, вспомни о нас!Мы плакали, боролись, любили,Но меч судьбоносный остер.Мы верим, не зря мы спешили,Горит созиданья костер!Когда же прочтешь эти строки,Запомни их ты навсегда.Ведь жизнь это смысл Вселенной,Она не умрет никогда!

Симмонс молча прошелся вокруг своего стола. Что же скрыто в так и не расшифрованной части Послания? Что?

Перед ним мерцало трехмерное изображение ближайших к Земле звездных скоплений. Адмирал устало прикрыл веки. За окном забарабанил дождь. Капли били по стеклу сначала робко, но затем все сильнее и сильнее, словно осмелев после поддержки вдруг поднявшегося ветра. Симмонс открыл глаза.

— Штормовое предупреждение, — тихо проговорил он, снова поворачиваясь к мерцающим звездам, — штормовое…

2. Новейший Герострат

Самое непростительное в фанатике — это его искренность.

Чрезвычайный и Полномочный Посланник Совета Свободных Планет господин Джозеф де Билл, брезгливо сморщив нос, важно вступил на борт звездолёта "Ура!", отправлявшегося к планете Стан. Де Билл сохранял брезгливо-сморщенное выражение лица все время полета, никогда не улыбался, а на приветствия отвечал с таким видом, будто своим "Доброе утро" превращал собеседника в самого счастливого человека в Галактике. В общем, он заслужил прочную "любовь" всего экипажа, который состоял не только из людей, но и из ротариан. Последние не раз замечали, как костлявое лицо важного пассажира вытягивалось при одном только виде розовокожего ротарианина. В душе г-н де Билл был расистом и ксенофобом, что впрочем, не помешало ему неделю назад произнести пламенную речь на тему "Проблемы искоренения расизма в межзвёздных отношениях в свете действий и политики Земной Конфедерации".

Месье де Билл представлял Совет Свободных Планет, чья штаб-квартира находилась на Земле и в который входили как представители Земных государств, приравненные почему-то к планетам, так и посланцы далеких звездных колоний. Кроме того, в это достойное образование не так давно вступили первые и пока последние инопланетяне, с которыми столкнулись земляне со времени открытия гиперперехода, а именно ротариане.

Нужно отметить, что члены Совета относились к работе этого органа с плохо скрываемым уважением и с интересом слушали многочисленные резолюции, которые, правда, никто никогда не выполнял. Тем не менее, абсолютно все члены Совета с завидным старанием платили членские взносы, даже ротариане, вступившие в земную организацию разве что из вежливости, дабы не обидеть новых друзей-землян.

Мистер де Билл летел на планету Стан с очень важным и деликатным поручением: встретиться с тамошним правителем Юстинианом Неожиданным и попытаться отговорить его от разрушения древних статуй, которые миллион лет назад воздвигли вымершие разумные обитатели Стана. Знаменитые стометровые монументы представляли собой бесценный памятник, оставленный погибшей цивилизацией Стана. Юстиниан Неожиданный, с помощью войны захвативший власть на планете, являлся основателем новой религии, суть которой сводилась к тому, что сам Юстиниан, оказывается, не только спаситель Стана, но и Посланник Небес и Пророк, которому удалось, наконец, донести до невежественных людей свет правды и божественной благодати. В свое время сей деятель был активным борцом против господства планеты Торба, которая правила Станом около двадцати лет, но так и не сумела покорить население планеты, поднявшееся на войну с захватчиками. Торбиты плюнули и ушли, но жители Стана настолько привыкли воевать и убивать, что, пробыв некоторое время в мире и растерянности, затеяли новую войну, теперь уже между собой. Совет Свободных Планет надрывался от сочувствия и выпускал одну Резолюцию за другой, призывая станитов прекратить убивать друг друга и сесть за стол переговоров. Государства Земли и колонии наблюдали за потугами Совета с ленивым интересом, а Торба со злорадством: вот, дескать, нас клеймили как захватчиков, а на самом то деле не успели мы уйти, как на Стане начался бардак. Мол, когда мы были на Стане, убивали там всё-таки поменьше… Что касается Ротара, то ротариане предпочитали вежливое молчание, хотя и ужасались земным порядкам и нравам.

Став правителем, Юстиниан объявил себя не просто Юстинианом, а Юстинианом Неожиданным, изгнал всех своих противников со Стана и принялся насаждать новую религию с завидной старательностью. Расстреляв пятьдесят тысяч не согласных с новыми порядками безбожников, Юстиниан решительно отверг все призывы межзвездного сообщества к миру, когда вдруг осознал, что победил, преследовать больше некого, население усердно молится новому богу, даже воевать больше не с кем. И ему стало скучно. Тогда внимание диктатора привлекли древние статуи. Несомненно, решил Юстиниан, это какие-то идолы, а значит, нечто, противоречащее новой религии. Статуи надо немедленно уничтожить, дабы своим видом они не вносили смущение в души богобоязненных обитателей Стана.

Прознав про эти планы, Совет Свободных Планет пришел в ужас и незамедлительно выразил его в семи или восьми гневных Резолюциях, которые резко осуждали "варварские действия Юстиниана, направленные на разрушение бесценных исторические статуй-идолов планеты Стан". Сам "варвар" никак не отреагировал. Тогда Совет разродился ещё несколькими Резолюциями, где с еще большим гневом и возмущением были заклеймены "позорные действия станитского правительства", но все было напрасно: Юстиниан и в ус не дул. Более того, он выступил с речью, из которой следовало, что будут разрушены не только статуи, но и все экспонаты местных музеев, оставшиеся от погибшей древней цивилизации.