Авиатор: назад в СССР 10 - Михаил Дорин

закрываться. Через боковую дверь появилось ещё несколько пассажиров. И одного из них я был очень рад видеть.

— Сергеич, приветствую! — радостно подскочил ко мне сержант Бубко, который был техником моего самолёта в последнее время.

— Здорово, Вениамин Александрович, — пожал я ему руку и сержант со своими вещами опустился рядом со мной.

— Сергеич, ты когда моё полное имя и отчество называешь, я не сразу осознаю, что это ты мне, — улыбнулся Бубко. — Какими судьбами?

— В командировку в Мелитополь.

— Иди ты⁈ — удивился сержант. — А потом куда?

— Вениамин Саныч, не изображай оперуполномоченного. Я уже понял, что летим мы с тобой в одну и ту же страну.

— Сергеич, ты мужик смышлёный. Тебя не проведёшь, поэтому врать не буду, — согласился со мной Бубко.

Он рассказал, что отбор в Анголу был долгий. Не у всех желающих получилось пройти беседы с начальством. Особенно лютовал политотдел Центра.

— Меня чего только не спросили. Я даже перед заходом решил трилогию «Воспоминания» перечитать. Вдруг спросят, а я и рассказать не смогу о Леониде Ильиче.

Брежнев написал эту трилогию по своим воспоминаниям о фронте и дальнейшей работе в партии. Её даже озвучили на грампластинках.

Прошла герметизация грузовой кабины. Продолжала гудеть вспомогательная силовая установка, а затем и двигатели стали запускаться. Через несколько минут Ил-76 порулил со стоянки к полосе. На исполнительном старте шум стал нарастать и самолёт сильно затрясло.

— Держись, а то упадёшь, — крикнул я на ухо Бубко.

Тот вопросительно посмотрел на меня, не веря, что сейчас «Илюшин» резво стартанёт с места. Тем не менее, за край сидушки, всё же, ухватился. Пару секунд и большой транспортный самолёт стронулся с места, разгоняясь по полосе.

Меня сильно накренило в сторону, а сопровождающие, сидевшие напротив груза, и вовсе попадали с кресел. Не привыкли летать на таких машинах.

Тряска продолжалась, скорость росла и вот он момент отрыва.

Лететь долго, так что я занялся общественно полезным делом. С собой много литературы брать я не стал, но вот «Петра Первого» Алексея Толстого решил прочитать. В прошлой жизни не довелось, а тут наткнулся в магазине и решился купить.

Належавшись на твёрдых ящиках, я решил пройтись по грузовой кабине.

Очень уж хотелось поглядеть на полёт из штурманской кабины в носовой части самолёта. Штурман корабля мне в таком удовольствии не отказал.

Впечатления от полёта в этой кабине незабываемые. Впереди и под ногами стекло. А там, бескрайнее небо. Вроде каждый раз подобное наблюдаю из кабины истребителя, но отсюда ощущается всё по-другому.

В Мелитополе вышла длительная остановка, пока самолёт дозаправляли, а мы ждали ещё какие-то документы. За это время свободных мест на борту поубавилось.

Специалисты, а именно в таком статусе мы убывали в Анголу, по разговорам были из разных областей. Переводчики и автомобилисты, строители и сапёры. Даже несколько семейных пар с большими чемоданами.

Из их разговоров я понял, что летят они в Африку не на месяц.

Закончив все дела на этом аэродроме, наш «Илюшин» с кричащей надписью на борту «Аэрофлот» поднялся в воздух и занял нужный курс в Африку.

Почти 6 часов полёта, и вот мы начинаем снижение по кругу. Самолёт пока болтает, но он упорно разворачивается и теряет высоту, чтобы выйти на посадочный курс как положено.

Я снова пошёл к штурману. Он и в этот раз позволил мне постоять рядом и наблюдать момент посадки из «первого ряда» так сказать.

Высота позволяет разглядеть окрестности столицы страны — Луанды. На западе длинное побережье Атлантического океана и дельта какой-то реки, несущая к нему свои воды. На фоне заходящего солнца к югу от Луанды видна та самая «красная» земля Африки.

На севере и востоке от города, окрестности полны травянистыми саваннами с редкими деревьями. Не исключаю, что там множество диких животных.

Самолёт вышел на посадочный курс и продолжил снижение. Ощущение непривычное, захватывающее, когда при посадке ты несёшься навстречу земле. Через какое-то время начинает казаться, что между тобой и землёй абсолютно ничего нет — никакой преграды. Она всё ближе и вот-вот должна коснуться остекленения штурманской кабины. Но это всё обман.

Касание грубоватое, но Ил-76 и не истребитель. Тем более, гружённый. Постепенно самолёт начал замедляться и практически остановился после середины полосы.

Медленно срулили на магистральную рулёжку и направились к месту своей стоянки. Повсюду темнокожие бойцы в камуфлированной форме с автоматами Калашникова. На стоянках, помимо зарубежных Боингов и Цесны, наши Ан-26 и Ан-12. Есть «Илюшины», а также несколько вертолётов.

Где-то вдалеке видны исполинских размеров советские Ту-95 Военно-морского флота. Видимо, сейчас их дозаправят и они пойдут обозначать наше присутствие в Атлантике. Охрана у наших «медведей», как называют в народе Ту-95, серьёзного вида с укороченными АКС.

Когда грузовая рампа открылась, в кабину ворвался, наполненный жаром, африканский воздух. Не знаю, с чем сравнить, но, наверное, так пахнет Африка этих лет — пыль, керосин, гарь и пот.

Причём последнее уже твоё. Моментально я взмок, выйдя на бетон и постояв на нём всего несколько секунд. Палящее солнце, даже в это вечернее время не даёт спокойно находиться на улице. Посмотрев по сторонам, я не заметил каких-то встречающих или проверяющих. Всё же прибыли в другое государство, в таможенников нет.

Не успел я подумать о чём-то другом, как к самолёту примчал автобус ПАЗ-672.

— Товарищи прибывшие специалисты! — громко сказал вышедший из автобуса, невысокого роста лысый мужик в солнцезащитных очках и кубинской военной форме. — Я представитель главного военного советника из Советского Союза. Сейчас мы с вами пройдём таможню и все отправимся в расположение советской миссии. Там и разберёмся с каждым. Прошу!

Хоть кто-то появился, а то так бы и полетел обратно. Бубко не отставал от меня. Груз из самолёта передали под охрану наших представителей, и мы отправились в расположение Главного военного советника.

Таможню прошли быстро. Даже не пришлось показываться ангольским пограничникам. Усталость от длинного перелёта и высокая температура меня совершенно разморили. Остальные просто вырубились и не стали любоваться видами столицы Анголы.

Смотреть было особо не на что. Самым запоминающимся были огромные буквы названия столицы Луанды на главном терминале аэропорта. В самом городе царит разруха. Разбитые окна, много мусора и не самого приглядного вида местные жители. Не все, но тяжёлое положение народа налицо.

Повсюду военные с оружием, а кое-где и бронетехника, например — БТР-60. На стенах много различных надписей в поддержку правящей партии МПЛА. Вскоре