Авиатор: назад в СССР 10 - Михаил Дорин

class="p1">Въехав на аэродром, мы сразу отправились в штаб полка. Штыков уже был здесь, как и ещё один лётчик, прибывший обучать ангольцев и выполнять тем самым свой интернациональный долг.

— Дамир Ренатов, — представился он, и мы поздоровались со своим новым коллегой.

Высокого роста, худой и слегка шепелявящий парень. Приехал он с полка в Кубинке. Я сразу же спросил у него про судьбу лейтенанта Тубина, которого я недавно настоятельно рекомендовал не пускать в Афганистан.

— Нормально. Сам решил уйти в транспортную авиацию, — сказал Дамир и повернулся к открывшейся двери. — А вот ещё один.

В класс подготовки вошёл паренёк, которого я ещё совсем недавно видел во Владимирске. Как я и предполагал, мы с ним ещё пересечёмся.

— Здорово, Родя! Снова в одной группе! — радостно воскликнул Костя Бардин, обнимаясь со мной.

— Привет, Костя! Так совпало. Мне сюда не было резона ехать. В испытатели же поступил, — ответил я, и Бардин покачал своей светлой шевелюрой.

— Поздравляю. Давно приехал? — спросил Костян, присаживаясь со мной за стол.

— Вчера.

В небольшом классе мы должны были ждать Штыкова, который придёт и расскажет о нашей работе. Дамир и Костян уже начали работать с ангольцами. Так, что они поделились первыми впечатлениями.

— Пока терпимо, но им нужно на удары по наземным целям летать, а практики у них никакой, — ответил Дамир.

Пока Гусько и Марик расспрашивали Ренатова о других, более важных вопросах, касаемо покупок и алкоголя, мы продолжаем общаться с Костяном.

— Опять ты к себе неприятности притягиваешь, Серёга. Первый день в Анголе и сразу в переделке.

— Способ меня встретить я не выбирал. Так уж получилось. Кстати, что ещё будет доводить Штыков?

— Да как обычно. Новости расскажет. В Лубанго нет телевизоров, — сказал Костян.

Дверь открылась, и на пороге появился Штыков. Настроение у него было совсем недоброе, а у человека, вошедшего за ним и вовсе оно было дрянным. Это был советник местного главкома ВВС Совенко.

— Все здесь? Прекрасно! А теперь слушайте, что передаёт «Центр», — сказал Тимур Борисович и достал из портфеля телеграмму. — Ваша учебная миссия теперь превращается в учебно-боевую.

Глава 4

Морально я к чему-то подобному был готов. Надеяться, что моя командировка здесь продлится только месяц, было бы весьма опрометчиво. Всё равно бы нашлись какие-то причины, чтобы продлить её.

— Тимур Борисович, а чем обусловлено изменение статуса? Если мне не изменяет память, на инструктаже перед командировкой строго-настрого говорили — в бой не вступать, вас тут нет, вы только учите ангольцев, — сказал Марик, развалившийся на стуле.

— Барсов, ты можешь ехать домой, — ответил Совенко.

— Серьёзно? — удивился Марк.

Мне эта сцена напоминает постоянные перлы Барсова в Афгане. Какую только чушь он не спрашивал во время подобных общений с начальниками.

— А как же! Дорогу знаешь или показать? А ещё номер своей части и фамилию командира не забудь сообщить. Ему такое письмо придёт, что он сам рапорт на увольнение напишет, — пригрозил Марику Совенко.

Напоминает мне это одну из моих командировок в прошлой жизни. Там тоже постоянно грозились отправить тебя домой за неопрятный вид одежды и отсутствие должной формы доклада.

Марик смолчал, опустив голову. Гусько же продолжал улыбаться, как будто полковник сейчас тут шутку рассказал.

— Закончили с наведением порядка. Теперь приступим к работе, — продолжил Совенко и подошёл к большой карте на стене.

Он сообщил нам последние новости о состоянии дел на фронте. С его слов я понял, что УНИТА продвигается на юге, выбивая правительственные войска из деревень в провинциях Кунене и Квадо-Кубанго.

— По данным ангольцев, ЮАР сосредоточил 30 000 человек на границе, — указал он на разграничительную линию между Намибией, которая не была в эти годы суверенным государством.

— Это не новость, Тимур Борисович, — сказал Дамир, и такой выпад разозлил полковника.

— Встань и постой, — сказал Совенко и Ренатов медленно поднялся. — Почему старшего по званию перебиваешь?

Ну, как-то слишком наш советник лютует! Даже Штыков удивился.

— Я говорю, а вы слушаете. Около 80ти различных самолётов есть на этом направлении у южноафриканской армии. Это наша главная проблема, — сказал Тимур Борисович и сел за стол.

— Так в чём состоит наша учебно-боевая задача, товарищ полковник? — спросил Гусько.

— Без необходимости в бой не вступать. Заниматься обучением ангольцев. Соблюдать режим и комендантский час в своих домах. И, конечно, не посрамить моральный облик советского человека, — ответил Совенко.

Как-то всё размыто сказано. Будто бы не хочет нам отдавать прямых приказов полковник на выполнение боевых вылетов. Мол, учите местных, а они уже сами пускай воюют.

— Товарищ полковник, — обратился я к Совенко, когда он дал команду Ренатову сесть. — Как мы поймём, что настал момент вступить в бой? Не ждать же нам, когда ракету пустят по нам?

— Родин, это уже на твоё усмотрение. Вот только потом будь готов стоять на разборе перед командованием, — ответил Совенко.

— Так точно. Ещё вопрос, разрешите? — спросил я.

— Нет. Сейчас пойдёшь со мной, и там будешь отвечать, как Ан-12 умудрился в джунглях сесть.

Мне этот Совенко напоминает раннего Хрекова. Такой же недовольный, грубый и совершенно не пытается вникнуть в вопросы и просьбы своих подчинённых.

Выйдя на улицу, сразу почувствовал, насколько стало жарко. Уже в классе я почувствовал, что воздух накаляется, но сквозняк через открытые окна давал возможность дышать. А вот на улице всё не так.

Пускай и время зимы в Анголе сейчас, но холоднее от этого не становится. Новый камуфляж, который я надел утром, слабо «дышит». Совсем непродуваемый. Выданные мне немецкие ботинки были не растоптаны. Эх, сейчас бы мой светлый лётный комбинезон, который сгорел в Ан-12!

Сама база Лубанго не что иное, как аэропорт. Небольшой терминал, перед которым разместились несколько Ан-26, Як-40 и парочка самолётов Боинг.

В отдельном кармане размещены истребители МиГ-21. Прикрывают их на своих позициях зенитные установки ЗУ-23. Аэродром должен прикрываться и более дальнобойными средствами ПВО, типа «Стрела-1» или «Квадрат», если следовать временной линии. Пока я их не увидел.

Не нашёл я здесь никаких укреплений или капониров. Других защитных сооружений, кроме пары окопов и БТРов, тут не увидел.

Зато достаточное количество специального транспорта, начиная с топливозаправщиков с маркировкой какой-то нефтяной компании, и заканчивая АПА и кислородных машин.