В бездну - Влад Свон

– Где…, – послышалось у стены.

– Доброе утро. Выспались?

– А? – подопытный с трудом повернул голову и прищурился, пытаясь разглядеть размытую фигуру. – Кто…?

– Для вас – мисс Дабл. И раз уж я больше не незнакомка, извольте представиться и вы.

– Представиться…, – он попытался встать, но обнаружил, что руки и ноги привязаны к койке тугими ремнями. – Какого черта?! Где я?!

Взгляд бегал по полупустой комнате, в которой были только стол, стул и кровать. Голые, металлические стены, лениво отражали оранжеватый свет лампы. Двери нет. Пациент, насколько было возможно, посмотрел на окно, по которому шаркали сухие ветки. Небо темное, но еще не ночь.

– Мне повторить? – подуспокоившись, сказал мужчина.

Девушка запрокинула ногу на ногу, и скрестила руки на груди.

– Это спецприемник. Единственный в своем роде, прошу заметить, как и вы. Был выделен для содержания лица, совершившего преступление, выходящее за рамки нормы, то есть для вас. Как по мне, большая честь, – ее рот исказился странной улыбкой. – Но не обольщайтесь, долго держать тут никого не будут. Моя задача – закончить с делом побыстрее, убраться восвояси и, – мисс Дабл произнесла шёпотом: – Забыть тебя, как кошмар.

– Да что я сделал, твою ж мать?! Суд завершился оправданием, нет? Какого хрена вы удерживаете меня, в таком случае?!

Дабл сняла очки и положила их на стол, потерла веки. Все идет не так, как она ожидала. Нужен другой подход. Надо быть добрее, подумала она, расположить к себе, и тогда разговор станет чуть лучше. Девушка расстегнула и повесила пиджак на стул, ослабила галстук на воротнике рубашки и откинулась на спинку.

– Давайте начнем сначала, – смягчившимся тоном, сказала она. – Меня зовут Мэри. Назначена к вам в качестве консультанта для уточнения обстоятельств, поставивших вас на путь преступления. Мне нужны детали, мистер…?

Мужчина подумал, что Мэри обратится к нему по имени или фамилии, но она сделала паузу, в надежде услышать их от него самого. Мозг предательски молчал, как вдруг с потолка донеслось:

«Д-Ж-О-Н-Н-И».

– Вы что-то сказали? – всполошился он.

– Нет.

– Я не уверен, но мне показалось…

– Да? – Мэри наклонилась вперед. – Говорите.

– Джонни.

– Джонатан Флай. Верно. Видимо, память отшибло не полностью, – она усмехнулась, и сделала пометку.

– Не понимаю, как такое возможно.

– А что тут удивляться? Вы думали, что прикроетесь амнезией?

– Нет! – возмутился он. – Я честно не помнил!

– Ну-ну.

– Вы что-то сделали со мной.

– С чего бы?

– Вам нужны показания, чтобы очернить меня! Накачали наркотой и пытаетесь убедить, что я вру. Но обманщик в комнате один! – Джон указал на Мэри трясущимся пальцем скованной руки.

Девушка не ответила.

Джон заметил, что ее взор нацелен на планшет, по которому она постукивала карандашом в одну точку.

Мэри обвела в кружок слова «Вторая фаза», и вернула внимание к пациенту.

– Как ощущения? – поинтересовалась она. – Нет чувства «развязывания» языка? По моим подсчетам, в ближайшие несколько минут, общение забьет фонтаном.

– Что значит фонтаном?

– Скажите, мистер Флай, вам известно, что делали с военнопленными в не самых лучших случаях?

– Пытали?

– Это тоже, да. Но некоторых отдавали под эксперименты, такие как выяснение болевого порога, подвергали нагрузкам, чтобы выяснить, сколько человек останется в сознании, если его раскрутить в центрифуге и прочее.

– К чему вы ведете?

– С преступниками поступали похожим образом. Что есть лицо, нарушившее закон? Никому ненужный отброс общества. О нем никто не вспомнит, случись с ним беда. Но зачем тратить попусту такой ценный материал, не так ли? Поэтому на многих заключенных так же проводили опыты.

– Мразь… Вы не посмели!

– Еще как посмели, мистер Флай, – она соединила ладошки и прислонила их к губам, нахмурила брови и уставилась в пол. – Вам был введен особый препарат «ИВП-01». Стоит объяснять, что означают «нуль» и «один»? Не отвечайте, сама скажу, что препарат официально не производится, на людях не проверялся, ну, до сегодняшнего дня. С чем вас поздравляю, – Мэри оживленно похлопала.

– Не верю! Как же…к-а-к ж-е, – слова Джона поплыли, начали тянуться резиной, будто Мэри поймала их на крючок. Язык неприятно закололо, слюна приобрела металлический привкус. – Ч-т-т-о п-р-р-о-о-ис-х-х-одит?! – голос задрожал, исказился. Он попытался закричать, но ничего не вышло.

– ИВП, или Иллюзорное Воспроизведение Памяти, мистер Флай, – начала мисс Дабл, – погрузит вас в своеобразный сон, который покажет, а может и расскажет то, что спрятано в вашей памяти. Возможно, лишь намеками и фрагментами, но вы хотя бы убедитесь, что попали сюда не по ошибке. Побочные эффекты скоро пройдут, не беспокойтесь. Лежите и ждите. Образы сами начнут появляться перед вами.

– А-а-а чт-т-о б-уу-дете д-д-дделать вы? – по телу пошел холод, заставивший Джона стучать зубами.

– Наблюдать и задавать вопросы. Такова моя работа с пациентами. Не бойтесь, все будет хорошо.

Мэри звучала ласково, но Джон слышал только стужу в ее голосе, которая была не слабее мороза, растекшегося по коже.

– Это из-за лекарства! Не по-настоящему! – он зажмурился и ощущения вмиг пропали. Шторм сменился штилем. Конец. Джон издевательски рассмеялся про себя над попыткой «ученой» запугать его байками о супер-сыворотке. Самое страшное, что произошло – легкое заикание. Он хмыкнул и взглянул на Мэри. – Знаете, док, ваше хвалебное средство оказалось страшной байкой для умственно отсталых.

«Я БЫ ТАК НЕ СКАЗАЛА».

Слова прозвучали взрывным эхом такой силы, что барабанные перепонки были готовы лопнуть от давления воздуха. Комната стала темнее, светильник замерцал.

«ВЫ ЖЕ ПОНИМАЕТЕ, ДЖОНАТАН, ЭКСПЕРИМЕНТ НА ТО И ЭКСПЕРИМЕНТ, ЧТО НЕ ВСЕГДА ИДЁТ ГЛАДКО».

Еще темнее.

«ИВП – РАБОТАЕТ».

Лампа лопнула и комнату поглотил мрак.

Но вдруг, осколки на столе испустили тонкие, желтые лучики. Как диско-шар, они разрывали черноту и обнажали белую кожу, красные губы и черные волосы девушки.

«НУ КАК?»

Очередная волна баса ударила в лицо. Джону показалось, что Мэри, каким-то образом, манипулирует реальностью, созданной ИВП. Происходили изменения, но какие? Стекляшки запульсировали, их свечение закручивалось вихрем. К горлу пациента подступил тошнотворный ком, в животе разгорелся пожар, окутавший затем тело, сердце заколотилось пуще прежнего, лоб вспотел. Душно. Жарко. Воздух будто выкачивают, стоит только отрыть рот и сделать вдох. Если бы Джон мог пошевелиться, то сорвался бы к окну за глотком свежести, но, к сожалению, ослаблять ремни никто не собирался.

Хриплый писк донесся из белоснежного урагана огней:

«ПОЧЕМУ ВЫ ПРИТИХЛИ? НЕЧЕГО СКАЗАТЬ?»

– ТЫ…, – Джонатан Флай хотел выкрикнуть грубость, что накопилась за время пытки, но очередная метаморфоза кабинета остановила его.

Ураган притих, замедлился и замер. Стекляшки взлетели вверх, соединились в нимб и высвободили Мэри из вязкой темноты водопадом света.

Джон таращился на девушку, а точнее на то, что