Литература XVIII века - Гаврила Романович Державин

судьи,

И время Твоея державы

Да ублажат раби Твои.

Соседы да блюдут союзы;

И вам, возлюбленные Музы,

За горьки слезы и за страх,

За грозно время и плачевно

Да будет радость повседневно,

При Невских обновясь струях.

5

Годину ту воспоминая,

Среди утех мятется ум!

Еще крутится мгла густая,

Еще наносит страшный шум!

Там буря искры завивает,

И алчный пламень пожирает

Минервин с громким треском храм!

Как медь в горниле, небо рдится!

Богатство разума стремится

На низ, к трепещущим ногам!

6

Дражайши Музы, отложите

Взводить на мысль печали тень;

Веселым гласом возгремите

И пойте сей великий день,

Когда в Отеческой короне

Блеснула на Российском троне

Яснее дня Елисавет;

Как ночь на полдень пременилась,

Как осень нам с весной сравнилась,

И тьма произвела нам свет.

7

В луга, усыпанны цветами,

Царица трудолюбных пчел,

Блестящими шумя крылами,

Летит между прохладных сел;

Стекается, оставив розы

И сотом напоенны лозы,

Со тщанием отвсюду рой,

Свою Царицу окружает

И тесно вслед ее летает

Усердием вперенный строй.

8

Подобным жаром воспаленный

Стекался здесь Российский род,

И, радостию восхищенный,

Теснясь взирал на Твой приход.

Младенцы купно с сединою

Спешили следом за Тобою.

Тогда великий град Петров

В едину стогну уместился,

Тогда и ветр остановился,

Чтоб плеск всходил до облаков.

9

Тогда во все пределы Света,

Как молния, достигнул слух,

Что царствует Елисавета,

Петров в себе имея дух,

Тогда нестройные соседы

Отчаялись своей победы

И в мысли отступали вспять.

Монархиня, кто Россов знает

И ревность их к Тебе внимает,

Помыслит ли противу стать?

10

Что Марс кровавый не дерзает

Руки своей простерти к нам,

Твои он силы почитает

И власть, подобну небесам.

Лев ныне токмо зрит ограду,

Чем путь ему пресечен к стаду.

Но море нашей тишины

Уже пределы превосходит,

Своим избытком мир наводит,

Разлившись в западны страны.

11

Европа, утомленна в брани,

Из пламени подняв главу,

К Тебе свои простерла длани

Сквозь дым, курение и мглу.

Твоя кротчайшая природа,

Чем для блаженства смертных рода

Всевышний наш украсил век,

Склонилась для ее защиты,

И меч Твой, лаврами обвитый,

Не обнажен, войну пресек.

12

Европа и весь мир свидетель,

Народов разных миллион,

Колика ныне добродетель

Российский украшает трон.

О как сие нас услаждает,

Что вся вселенна возвышает,

Монархиня, Твои дела!

Народов Твоея державы

Различна речь, одежда, нравы,

Но всех согласна похвала.

13

Единым гласом все взываем,

Что Ты — Защитница и Мать,

Твои доброты исчисляем,

Но всех не можем описать.

Когда воспеть щедроты тщимся,

Безгласны красоте чудимся.

Победы ль славить мысль течет,

Как пали Готы пред Тобою?

Но больше мирною рукою

Ты целый удивила свет.

14

Весьма необычайно дело,

Чтоб всеми кто дарами цвел:

Тот крепкое имеет тело,

Но слаб в нем дух и ум незрел;

В другом блистает ум небесный,

Но дом себе имеет тесный,

И духу сил недостает.

Иной прославился войною,

Но жизнью мир порочит злою

И сам с собой войну ведет.

15

Тебя, Богиня, возвышают

Души и тела красоты,

Что в многих разделясь блистают,

Едина все имеешь Ты.

Мы видим, что в Тебе единой

Великий Петр с Екатериной

К блаженству нашему живет.

Похвал пучина отворилась!

Смущенна мысль остановилась,

Что слов к тому недостает,

16

Однако дух еще стремится,

Еще кипит сердечный жар,

И ревность умолчать стыдится:

О Муза, усугубь твой дар,

Гласи со мной в концы земные,

Коль ныне радостна Россия!

Она, коснувшись облаков,

Конца не зрит своей державы,

Гремящей насыщенна славы,

Покоится среди лугов.

17

В полях, исполненных плодами,

Где Волга, Днепр, Нева и Дон,

Своими чистыми струями

Шумя, стадам наводят сон,

Седит и ноги простирает

На степь, где Хину отделяет

Пространная стена от нас;

Веселый взор свой обращает

И вкруг довольства исчисляет,

Возлегши локтем на Кавказ.

18

«Се нашею, — рекла, — рукою

Лежит поверженный Азов;

Рушитель нашего покою

Огнем казнен среди валов.

Се знойные Каспийски бреги,

Где, варварски презрев набеги,

Сквозь степь и блата Петр прошел,

В средину Азии достигнул,

Свои знамена там воздвигнул,

Где день скрывали тучи стрел.

19

В моей послушности крутятся

Там Лена, Обь и Енисей,

Где многие народы тщатся

Драгих мне в дар ловить зверей;

Едва покров себе имея,

Смеются лютости борея;

Чудовищам дерзают вслед,

Где верьх до облак простирает,

Угрюмы тучи раздирает,

Поднявшись с дна морского, лед.

20

Здесь Днепр хранит мои границы,

Где Гот гордящийся упал

С торжественныя колесницы,

При коей в узах он держал

Сарматов и Саксонов пленных,

Вселенну в мыслях вознесенных

Единой обращал рукой.

Но пал, и звук его достигнул

Во все страны, и страхом двигнул

С Дунайской Вислу быстриной.

21

В стенах Петровых протекает

Полна веселья там Нева,

Венцом, порфирою блистает,

Покрыта лаврами глава.

Там равной ревностью пылают

Сердца, как стогны все сияют

В исполненной утех ночи.

О сладкий век! О жизнь драгая!