Космогоническая концепция (орден розенкрейцеров) - Макс Гендель

ЧАСТЬ 1. НЫНЕШНЯЯ КОНСТИТУЦИЯ ЧЕЛОВЕКА И МЕТОД РАЗВИТИЯ

ВВЕДЕНИЕ

В нашей цивилизации пропасть, разделяющая разум и сердце, широка и глубока, и этот разрыв становится все шире и глубже. Разум перелетает от одного открытия к другому в сфере науки, а сердце остается все более и более на задворках. Разум громко требует и считает, что может удовлетвориться не меньшим, чем материально доказуемым объяснением человека и всех. других созданий, составляющих чувственно воспринимаемый мир. Сердце инстинктивно чувствует, что существует нечто большее, и оно стремится к тому, что оно ощущает как истину более высокую, чем разум в состоянии постичь. Человеческая душа, охотно парила бы на эфирных крыльях интуиции, с радостью омывалась бы в вечном источнике духовного света и любви; но современные научные взгляды подрезали ее крылья, и она сидит, связанная и немая, и неудовлетворенные стремления терзают ее, как орел печень Прометея.

Необходимо ли это? Разве нет общей почвы, на которой голова и сердце могли бы встретиться, помогая друг другу, становясь при помощи друг друга более эффективными в поисках абсолютной истины и получая при этом равное удовлетворение?

Так же верно, как то, что ранее существовавший свет создал глаз, при помощи которого этот свет может быть увиден; как первичное желание роста создало пищеварительную и ассимилирующую системы для достижения этого результата; как мысль существовала ранее мозга и создала и все еще создает его для своего выражения; как разум сейчас движется вперед и вымогает у природы ее тайны самой силой своей дерзости — так же верно, что и сердце найдет средство разорвать связывающие его узы и вознаградить свои стремления. В настоящий момент оно заковано в кандалы доминирующим разумом. В один прекрасный день оно соберет силы, чтобы сломать решетки своей тюрьмы и стать силой еще большей, чем разум.

Верно и то, что в природе не может быть никакого противоречия, а потому сердце и разум должны быть способны к соединению. Показать эту общую почву и есть цель этой книги. Показать, где и как разум, при помощи интуиции сердца, может проникнуть глубже в загадки сущего, чем каждый из них мог бы в отдельности; где сердце, при помощи союза с разумом, можно удержать от заблуждения; где каждый из них может иметь полную свободу действий, не насилуя другого, и где и разум, и сердце могут быть удовлетворены. Только когда такое взаимодействие будет достигнуто и доведено до совершенства, человек достигнет более высокого и более верного понимания самого себя и того мира, частью которого он является; только это может дать ему широкий ум и большое сердце. При каждом рождении среди нас появляется то, что кажется новой жизнью. Мы видим, как маленькая форма живет и растет, становясь фактором в нашей жизни на дни, месяцы или годы. Наконец, настает день, когда форма умирает и уходит в разложение. Жизнь, которая пришла к нам неизвестно откуда, перешла в невидимое нами, и в печали мы спрашиваем себя: «Откуда она пришла? Почему была здесь? И куда ушла?» На каждый порог призрак Смерти бросает свою жуткую тень. Старые или молодые, здоровые или больные, богатые или бедные, — все, все одинаково должны перейти в эту тень; и сквозь века звучит жалобный вопль, просящий разгадки этой загадки жизни — загадки смерти.

Для огромного большинства людей три великих вопроса: «Откуда мы пришли?», «Почему мы здесь?» и «Куда мы идем?» — остаются без ответа по сей день. Стало, к сожалению, общепринятым считать, что ничего определенного не может быть известно об этих вопросах, представляющих глубочайший интерес для человечества. Не может быть ничего более ошибочного, чем такое мнение. Все и каждый, без исключения, могут стать способными к получению определенной информации по этому вопросу непосредственно из первоисточника; могут лично исследовать состояние человеческого духа как до рождения, так и после смерти. Здесь нет никаких предпочтений, как нет нужды в особых талантах. Каждый из нас получил от рождения способность знать все эти веши, но! — Да, есть «НО» весьма значительное. Эти способности присутствуют у всех, но у большинства людей они находятся в латентном состоянии. Требуется настойчивое усилие, чтобы их пробудить, и это оказывается сильным тормозом. Если бы эти способности, разбуженные и осознанные, могли быть получены за деньги, даже за очень большую цену, многие люди готовы были бы ее заплатить, чтобы приобрести такое огромное преимущество над другими; но лишь немногие согласны вести образ жизни, требуемый для их пробуждения. Это пробуждение приходит только в результате терпеливого настойчивого усилия. Его нельзя купить; к нему нет королевского пути. Допускается, что для того, чтобы выучиться играть на рояле, необходима тренировка и что нечего и думать о том, чтобы стать часовщиком, без того, чтобы пройти обучение. Когда же обсуждаются вопросы души, смерти и потустороннего, великих причин существования, многие думают, что они знают не меньше других и имеют равное право на выражение собственного мнения, хотя они, может быть, и часа в своей жизни не уделили изучению этих вопросов.

На самом же деле, никто не может рассчитывать на серьезное рассмотрение его мнения, если он не имеет квалификации в этих вопросах. В юридических случаях, когда приглашаются эксперты для дачи показаний, их, прежде всего проверяют на предмет выяснения их компетентности. Ценность их показаний будет равна нулю, если не будет выяснено, что они являются глубокими знатоками в той области знания, относительно которой требуются их показания. Если же они признаны квалифицированными — вследствие учебы и практики — для выражения мнения эксперта, оно принимается с глубочайшим уважением и почтением; и если показания одного эксперта подтверждаются другими, в равной степени знающими, то показания каждого дополнительного человека неоценимо повышают вес предыдущих показаний. Неопровержимые показания одного такого человека легко перевешивают показания одного или дюжины, или миллиона людей, не знающих ничего по вопросу, о котором они говорят, ибо ничто, даже умноженное на миллион — по-прежнему ничто. Это так же верно о любом другом предмете, как о математике. Как уже было выше сказано, мы охотно признаем эти факты в делах материальных, но когда обсуждаются вопросы, выходящие за рамки чувственно воспринимаемого мира, вопросы сверхфизического мира, когда исследуется отношение Бога к человеку, глубочайшая загадка бессмертной божественной искры, расплывчато названной душой, тогда каждый претендует на такое же серьезное рассмотрение его мнений и мыслей по духовным вопросам, какое дается мудрецу, жизнью терпеливых и трудоемких исследований достигшему мудрости в этих высоких материях.

Более того, многие не удовольствуются даже и претензией на равное рассмотрение их мнений, но будут глумиться и издеваться над словами мудреца, будут пытаться оспаривать его показания как лживые и с самоуверенностью глубочайшего невежества утверждать, что если они ничего не знают об этих вещах, абсолютно невозможно, чтобы кто-нибудь другой знал. Человек, осознавший свое невежество, сделал первый шаг на пути к знанию. Путь к непосредственному (из первоисточника) знанию нелегок. Ничто стоящее не приходит без настойчивого усилия. Никогда не лишне еще раз сказать, что здесь нет никаких особых талантов или «везения». Все, чем каждый является или обладает, есть результат усилия. То, чего у одного не хватает, по сравнению с другими, еще дремлет в нем и может быть развито правильными методами. Если читатель, глубоко осознавший эту мысль, спросит, что он должен делать, чтобы получить знания из первоисточника, нижеприведенная притча запечатлит в его мозгу идею, являющуюся одной из центральных в оккультизме.

Молодой человек пришел однажды к мудрецу и спросил: «Господин, что должен я делать, чтобы обрести мудрость?» Мудрец не удостоил его ответом. Повторив свой вопрос несколько раз с аналогичным результатом, юноша, наконец, ушел, чтобы вернуться на следующий день все с тем же вопросом. Снова не получил он ответа и вернулся на третий день, опять повторяя свой вопрос: «Господин, что должен я делать, чтобы стать мудрым?»

Наконец, мудрец повернулся и направился к близлежащей реке. Он вошел в воду, кивком пригласив юношу следовать за ним. Достигнув достаточной глубины, мудрец взял молодого человека за плечи и держал его под водой, невзирая на попытки юноши освободиться. Однако, он, наконец, освободил его, и, когда дыхание юноши выровнялось, спросил: «Сын мой, когда ты был под водой, чего ты желал сильнее всего?»

Юноша ответил без колебаний: «Воздуха! Воздуха! Я хотел воздуха!»

«А не предпочел ли бы ты взамен этого богатства, удовольствия, власть и любовь, сын мой? Не думал ли бы об этих вещах?» — допытывался мудрец.