Тяжело жить, когда ты сорокалетний, а тебя принимают за лоли 4 (СИ) - "Holname"

Инстинктивно Сильвия отскочила назад. В тот же миг на том месте, где она стояла еще пару секунд назад, появился столп пламени. Эта мощная магия, с недавних пор защищавшая особняк, уже была знакома Сильвии. Выпрямившись, девочка усмехнулась и напряженно протянула:

— Как мне здесь рады…

Где-то на территории особняка появилась человеческая фигура. Мужчина-дворецкий в черном фраке быстро приблизился к воротам особняк и взглянул на прибывшего гостя.

— Михаэль! — радостно позвала Сильвия, узнавая в этом человеке того бродягу, которого она спасла когда-то в столице.

Мужчина ничего не ответил. Повернувшись полубоком к девочке, он внезапно прошел вперед и скрылся где-то за каменным ограждением.

Сначала Сильвия ничего не поняла. Она точно чувствовала, что Михаэль не ушел далеко, но не понимала, что он собирался сделать.

Когда мужчина вышел вновь, он на глазах у Сильвии поднял в своих руках большую деревянную табличку, на которой было крупными красными буквами написано:

«Непослушным приемным детям вход запрещен».

Сильвия прочитала это, задумчиво нахмурилась и, так и не придав этому значения, с улыбкой ответила:

— А я не приемная.

Дворецкий улыбнулся, но в ответ так ничего и не сказал. Вместо этого он просто перевернул табличку и показал вторую надпись, оставленную на ней:

«Я не могла родить такую дочь».

Сильвия усмехнулась. Теперь она четко понимала, что ее мать была крайне обижена из-за сложившейся ситуации, правда она не понимала, как ей теперь нужно было поступать.

— Так, — девочка приподняла свой жалобный, разочарованный и молящий взгляд на дворецкого, — меня не впустят?

Мужчина вновь широко улыбнулся. Он опустил табличку в своих руках и отрицательно покачал головой.

Сильвия даже не успела что-то ему сказать. Михаэль просто развернулся и молча направился обратно в особняк. Девочка так и осталась перед воротами в полном одиночестве.

«В теории я могу просто зайти, — начал размышлять Сильвестр, — но тогда вероятность бега от летающих огненных снарядов весьма высока».

Шею начало ломить. После долгого пути, который был проделан то на лошади, то пешком, болели и ноги, и поясница и, конечно же, шея. Положив руку на макушку, Сильвия начала наклонять голову из стороны в сторону, как бы растягивая свое уставшее тело.

«Очень хочу отдохнуть, но вероятнее всего меня оставят ночевать на улице. Что тогда делать? Я могу вернуться к ближайшей деревне, но, возможно, что тогда на меня еще больше обидятся. Эх, женщины».

Внезапно прозвучало ржание лошадей. Сильвия услышала этот звук уже издалека, и потому сразу обернулась на него. Вскоре на горизонте появилась карета, запряженная теми самыми лошадьми.

Сильвия сразу поняла, что это был ее шанс. Когда карета подъехала ближе, и ее передняя дверь отворилась, из нее выглянула фигура брата Эдварда.

Уже довольно высокий и статный юноша никак не изменился в лице. Он просто кивнул внутрь кареты и сухо сказал:

— Залезай.

Сильвия довольно улыбнулась. Не собираясь отказываться от предложения, она подшагнула к карете, подняла ногу и ловко забралась внутрь.

— И все-таки ты мне нравишься.

Девочка легко шлепнулась на мягкое тряпичное сидение, расположенное прямо напротив ее брата. Карета двинулась и поехала прямиком на территорию особняка.

Пока они ехали, Сильвия продолжала молча смотреть в окно. Она чувствовала себя настолько уставшей, что в ее голове даже и мыслей-то никаких не было.

Что касалось ее брата, то он думал о многом. Осматривая фигуру Сильвии, он размышлял над тем, что в этом возрасте она росла довольно быстро. Ее рост увеличивался, постепенно появлялись формы, хотя интересовало его явно не это. Внимательный взгляд Эдварда выискивал не доказательства взросления, а какие-либо внешние повреждения на теле девочки. К его удивлению, на теле Сильвии практически не было ран, кроме некоторых заживающих царапин на коленях и руках.

«Она выглядит так, будто бы ничего не произошло. — Эдвард начал недовольно хмуриться. — Как она вообще может так себя вести, после всего того, что с ней случилось?»

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Вскоре, когда карета подъехала к самому особняку, навстречу ей вышли слуги и сама хозяйка дома — Люсия Роллан. Женщина выглядела угрюмо, но, как обычно, великолепно с точки зрения внешнего вида.

Первым из кареты вышел Эдвард. Парень спустился спокойно и довольно непринужденно. Он поклонился матушке и почти сразу отошел в сторону.

Угрюмая женщина все продолжала смотреть на раскрытую карету, из которой почему-то никто так и не выходил. Человека, сидевшего в ней, даже не было видно.

— Ну, — строго протянула Люсия, — мне еще долго ждать?

Сильвия собралась с мыслями, глубоко вздохнула и слегка приподнялась. В этот момент она сидела на коленях возле окна, так что, когда она приподнялась, через небольшое окошко кареты стало видно ее виноватое жалобное выражение лица.

— А ты огнем кидаться не будешь?

Брови Люсии сдвинулись. Не меняя положения, женщина еще громче ответила:

— Не обещаю.

Сильвия собралась с силами. Конечно, подобный неточный ответ матери ее устрашал, но в данной ситуации выбора у нее все равно особо не было. Спустив ноги с сидения, девочка встала и вышла на улицу.

Она и ее самый опасный противник встретились лицом к лицу. Строго смотря друг на друга, мать и дочь еще несколько минут стояли в полной тишине.

— Какое наказание ты предпочитаешь? — серьезно спросила Люсия.

— Никакое, — серьезно ответила Сильвия.

— С завтрашнего дня, — женщина начала щуриться, — будешь тренироваться со мной прямо до момента твоего отбытия.

— Это будет как в лагере дев?

Наступила недолгая секундная пауза. Люсия, неотрывно смотревшая в глаза дочери, ответила:

— Хуже.

Сильвия лишь улыбнулась. Эта ее реакция казалась странной в такой-то ситуации, однако из всех возможных вариантов развития событий подобное наказание было наименее страшным. С широкой радостной улыбкой девочка ответила:

— Договорились.

Люсия собралась с мыслями. Повернувшись полубоком к особняку, она жестом указала на него Сильвии и угрожающе произнесла:

— И чтобы до ужина я тебя не видела.

— С радостью!

***

Темнота в округе не мешала спуску. Уже зная это место практически, как свои пять пальцев, Сильвия спускалась по узким неровным ступеням спиралевидной каменной лестницы. Приблизившись к двери, ведущей в библиотеку, девочка легко подтолкнула ее и прошла вперед. Приглушенный свет сразу бросился в глаза. Сильвия увидела ровные ряды шкафов, наполненных книгами. Обстановка казалась настолько привычной, что это даже вызывало спокойствие.

— Почему всякий раз, — звонко заговорила Сильвия, проникая вглубь библиотеки, — когда я возвращаюсь домой, ты оказываешься здесь? Ты вообще учишься в академии?

Выбравшись из скопища стеллажей и книг, Сильвия добралась до кожаного дивана, расположенного где-то в тени этого просторного места. Так как девочка подходила сзади, из-за спинки дивана она не видела полноценно тело того, кто лежал на нем. Однако с разных сторон дивана торчали длинные протянутые ноги и немного растрепанные черные волосы.

— Потому что моя академия не похожа на вашу, — заговорил Эдвард, неохотно открывая глаза. — Мы не обособлены, как воители, маги и духовники. Наоборот, мы намеренно крутимся в высшем свете, чтобы расширять связи и создавать собственные торговые группы.

Сильвия хмыкнула и, приблизившись, остановилась рядом с братом. В этот момент она была одета в длинную белую сорочку, больше напоминавшую какую-то безразмерную рубашку в пол. По широкой довольной улыбке было видно, что чувствовала она себя прекрасно, и это даже как-то успокаивало.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Не можешь заснуть? — Эдвард приподнялся с дивана и, развернувшись лицом к сестре, задумчиво осмотрел ее.

— Да, можно сказать и так. — Сильвия устало пожала плечами, обошла диван и осторожно присела на его подлокотник. — Ужин же скоро. Не могу собраться с мыслями.