История одной дуэли - Вячеслав Павлович Белоусов

выискивать у нас, мужиков, недостатки. Зачем? Чтобы, обнаружив их, нас перевоспитывать.

Очаровашке мучиться не пришлось, недостатков во мне пруд пруди. Оказывается, я легко подпадаю под чужое влияние, особенно женское. Поэтому она установила за мной бдительный контроль. Я, конечно, обозвал её ревнивицей и занудой. Людям, склонным к музыке, это свойственно, припечатал я её убийственным аргументом, взять хотя бы Сальери.

Ну а контроль?.. Какой она могла установить контроль? Я в деревне-то дома редко бывал, а в город перевели, совсем невпродых, хорошо, фотография свадебная напоминает ей о муже…

Шутки шутками, но об этом вспомнил, когда однажды за завтраком завёл речь о возможной поездке в райцентр – мне предстояла командировка в знакомые места по делу Топоркова. Лишь услышав, Очаровашка тут же заявила, что тоже соскучилась по Полине, Ольге, Варваре Афанасьевне и начала вспоминать Мурло, с собачкой у неё особо доверительные отношения. Я кивнул ей на заметный уже живот, расписал возможные ужасы на паромной переправе в такую стужу, но Очаровашка завелась ещё больше и упомянула про коварных клевреток. Лучше бы я не возражал! Ей почудились их тени за моей спиной. Я-то сразу понял, насчёт кого эти инсинуации: Милка Погодина, судебный исполнитель, заочница, последнее время перед отъездом я помогал ей с курсовой по криминалистике. Она брюнетка, не замужем, молода и грезит профессией следователя, поэтому часто забегала в прокуратуру и, естественно, торчала у меня в кабинете, приставая с расспросами. Вот и причина многозначительных намёков. Очаровашка – блондинка с рождения, известен их антагонизм к особам с противоположным цветом волос, отсюда это ядовитое и унизительное наименование. Я напряг извилины, даже полистал энциклопедический словарь, но клевреток не нашёл. Попались клевреты. Оказывается, это приспешники и приверженцы, то есть вполне безобидные существа, но Очаровашка выводов не сделала и добилась моей капитуляции, после чего затеяла бурную кампанию по сборам, в которые вовлекла и меня. Занятие оказалось хлопотным: кроме рыбных консервов из кильки и банок с солёными огурцами в магазинах – ничего, не удалось дозвониться ни до Дыниных, ни до Бобровых, а совсем испортило настроение известие, что Аркадий и Анастасия из-за болезни не смогут принять участие в поездке. Я-то понимал Очаровашку – она рассчитывала на кабриолет Аркадия – и втайне успокоился: смирится боевая подруга, останется дома. Но не тут-то было…

Так нежданно-негаданно вдвоём мы нагрянули в деревню. Ничего плохого в этом, конечно, не было, если бы следом за этой поездкой не случись мрачные события, обернувшиеся страданиями для одних людей, а для других даже смертью…

* * *

Кажется, дела пошли на поправку. Я выздоравливаю. Завтра нужно будет идти в поликлинику на рентген. Лечащий врач пугает бронхитом, но чувствую себя сейчас гораздо лучше. А свалила меня на больничную койку та треклятая поездка в деревню. Досталось на пароме при возращении. Под жутким ветром коротал время у машины, дожидаясь баркаса. Очаровашку я пристроил в тёплой кабине автомобиля, а сам хорохорился с курильщиками, вот и подвёл тонкий организм. Да и сама поездка не удалась. Всё же правильная ходит пословица: нежданный ревизор хуже расстройства желудка.

Ильи не оказалось дома. Сверкая глазами, Моисей Моисеевич доверительно поведал, что, взяв недельный отпуск, тот вместе с Евгенией уехал в столицу к её родителям, решать предсвадебные дела. В прокуратуре Ольга сообщила, что Бобров укатил по району, в двух сёлах они затеяли выездные процессы. Совсем по секрету поделилась, что с назначением в райком нового первого секретаря Борданова пошли перемены: первый, не в пример покойному Хансултанову, начал активно вникать в работу правоохранительных органов, удивил всех присутствием на итоговых совещаниях, где устраивал настоящий разнос, подвергая критике работу милиции, суда и прокуратуры. Каримов, совсем собравшийся в Управление на повышение, умерил пыл, стихли и разговоры.

– Впрочем, – она подпёрла голову ладошкой, – мне и самой некогда беседы вести, в суде назначена куча дел. Из процессов не вылезаем.

И помощница умчалась, оставив меня с Полиной.

– Как Ванька? – поинтересовался я.

– Старший весь в делах, – улыбнулась она. – Его повысили. Как пить бросил, старшим вахты поставили.

– Я про мальца спрашиваю. Хотелось бы с ним повидаться.

– Он у бабушки. К весне его привезу.

– Вы уж сообщите мне тогда. Он мне нужен.

Она виновато опустила голову.

Оставив Очаровашку у Моисея Моисеевича заниматься ужином, я поспешил в райотдел милиции. Ещё по телефону мы договорились встретиться с Каримовым. Но вопреки всему на месте его не оказалось, и мне пришлось коротать время в кабинете Квашнина.

– Борданов срочно вызвал. – Поглаживая лысину, Квашнин улыбался, будто мы только вчера расстались. – С утра шеф оперативку проводил, гонял почём зря. Лентяи, работать не хотят! Четыре кражи наметились в висяки. Похоже, банда объявилась, скот воруют и забивают у коровников. Сам как? Что прикатил? Соскучился?

– Там времени нет на душевные слабости.

– По делу?

– Есть вопросы, – уклончиво ответил я.

– Каримов часа полтора уже в райкоме. А твоего визита ждал. Бумаги ему готовили, печатали что-то.

– Вот и поделись.

– Строго-настрого наказано сидеть и тебя встретить. Занять беседой, пока сам не освободится.

– Невелика персона.

– А мне в радость. Чайку, Данила Павлович, или по стопочке?

– По стопочке погодим. Забот по горло. Я же по делу Топоркова к вам.

– А что так? По моим сведениям, дело давно прекращено. Ваш следователь и прекратил, Федонин, кажется?

– Приостановлено оно было. За неустановлением виновного.

– Виновного? Это кого же? – на лице капитана читалось нескрываемое удивление.

– А попытку поджога забыл, Пётр Иванович? Проникновение в архив? Да и по эпизоду гибели дочери Хансултанова полной ясности не имеется, – я умышленно промолчал о заключении ленинградских экспертов по микрочастицам, Федонин не афишировал действительную причину гибели Топоркова, считал, имеется в этом нужда.

– Попытка поджога? – Квашнин подскочил со стула. – Да это же мелочовка! А девчонка при чём? Она сама под лёд залетела на собственной машине! Мудрецы у вас в облпрокуратуре! А нам, на местах, выкручивайся!

– Ты бы не возмущался, Пётр Иванович, – попробовал я остудить его пыл. – Федонин по поручению прокурора области мне дело передал. Я его от корки до корки изучил и не сказал бы, что милиция по нему горы наворотила. Федонин пахал, и госбезопасность кое-что проверяла, а ваш райотдел, как ни странно, отписками занимался.

– Неправда! Я формалистом не был! И ребята у меня в уголовке зря хлеб не жуют! – Квашнин аж зарделся от гнева, здорово я его пронял. – Не тебе бросаться такими словами, Данила Павлович… Быстро забыл, как хлебали из одной чашки!

– Успокойся, – сбавил я. – Кто же готовил ответы, которые Каримов подписывал? Глянь сюда! –