Пойдем ловить чудовище! - Ася Плошкина

– То есть это я виновата? – Лёля начинала злиться.

– Дурацкие чайки и дурацкие девчонки, – пробубнил Петрик себе под нос.

– Разве можно, – наседала Лёля, – бросать камни в птиц?!

– Это не птица, это чайка, – парировал Петрик. – Они же почти как крысы, только с крыльями. Разбрасывают мусор, воруют еду. К тому же она хотела слопать пирог!

– Ты мог сделать ей больно, – Лёля была неумолима. – Или еще хуже. А если бы ты попал камнем ей в голову?

Петрик открыл было рот, чтобы что-то возразить, но потом вдруг живо представил себе подстреленную из рогатки птицу и промолчал. Он втянул голову в плечи и опустил шапку чуть ли не до носа.

– Я… об этом я не подумал, – тихо признался он.

– Вот! Она ведь живая, с ней нельзя так.

– Наверное, – буркнул Петрик.

Он прошел еще несколько шагов, с тоской посмотрел на пустой причал и сердито проворчал:

– Это все чудовище! Если бы не оно, мы бы не влипли в такую историю. Уже целых две недели все вверх тормашками!

– Три, – мрачно заметила Лёля, – уже три недели.

– А ведь первым, кто его углядел, был Клецка. Ух, я ему не завидую, – протянул Петрик.

Толстяку Клецке вообще никто в городе не завидовал. Когда три недели назад в Зеркальной бухте объявилось чудовище, он возвращался домой уже в сумерках, и его «Каравелла» рассекала холодные морские волны. На самом деле «Каравелла» была самым обычным старым баркасом с мачтой, рубкой, каютой и машинным отсеком. Но Клецка очень любил истории о старинных кораблях, о пиратах и великих путешественниках и поэтому название для лодки решил выбрать под стать своим интересам, а на все вопросы и насмешки неизменно отвечал: «Как назовешь, так и поплывет».

Рыбак возвращался с хорошим уловом и уже предвкушал сытный ужин, как вдруг что-то с силой ударило в дно его лодки.

– Эге-е-е-й! – присвистнул Клецка. – Сейчас поглядим, что там за рыбина сама просится ко мне в сети.

Но посмотреть он не успел – на лодку обрушился новый удар, она заметно накренилась, и рыбака отбросило назад. Он ударился спиной о мачту и, потирая поясницу, грузно поднялся на ноги. Клецка кинулся к борту и увидел, как под водой мелькнуло что-то темное. Темное и очень, очень большое – никак не меньше самого Клецки и даже, пожалуй, не меньше его «Каравеллы».

– Ну уж нет, – сказал себе толстяк, – таких огромных рыб в бухте отродясь не водилось.

После этого случая еще несколько обитателей городка видели, как рассекает по ночам лунную дорожку блестящая от воды зубчатая спина монстра, кто-то даже утверждал, что разглядел клыкастую морду и мерцающие во тьме желтые глаза. Рыбаки стали реже выходить в море – никому не улыбалась участь быть съеденным заживо. Да и рыбы в бухте совсем не стало – те, кто все же отправлялся в рискованное плавание, возвращались с пустыми сетями. В одно безрадостное декабрьское утро жители городка увидели, что из морских глубин, словно пенная волна, поднимается туман. Он стелился над прозрачной водой, полз вверх по склонам Великаньей горы, окутывал маленькие домики и клубился у подножия маяка. Так, день за днем, бухта погрузилась в молочную дымку. Неизвестно, кто первый сказал об этом, но теперь уже в городке всем было ясно – туман напускает чудовище. Густой белый пар вырывается из его влажных ноздрей и застилает залив. В окруженную горами и морем бухту больше не привозили почту, пустовала гостиница, и это, подумать только, накануне Рождества! На улицах, несмотря на грядущий праздник, было тихо и безлюдно. Многим рыбакам, в том числе и Лёлиному папе, пришлось искать новые места для промысла, и теперь девочка даже не знала, вернется ли он к Рождеству.

– М-да-а… – Петрик пнул ногой камень, и тот, подпрыгивая, покатился по улице. – И, вместо того чтобы ловить чудовище, мы должны торчать в «Румяной булке».

– Пришли, – сообщила Лёля и остановилась перед входом в кофейню.

На круглой вывеске красовался внушительных размеров крендель, а в витрине, подсвеченной множеством лампочек, выстроились рядами всевозможные рогалики, пирожные и слойки. Друзья немного приободрились, увидев, что из больших окон льется уютный свет и за столиками уже завтракают первые посетители. Петрик открыл дверь и пропустил Лёлю вперед, а потом протиснулся за ней.

Глава 2

Подслушивать нехорошо

Воспитанные люди не подслушивают, но ведь они и окна обычно не разбивают. А если долго и упорно мыть посуду, можно рано или поздно напасть на след чудовища.

В светлом, полном умопомрачительных ароматов зале кофейни похрустывали свежие круассаны и шуршали набитые слойками бумажные пакеты. Но Лёля и Петрик не разламывали нежный бисквит, не вылавливали зефирки из густого какао, не сворачивали кораблики и розочки из нарядных красных салфеток. Друзья стояли на кухне, тоскливо оглядывая колонну из немытых чашек и пол, усыпанный мукой и крошками.

– Я-то думал, мы будем помогать печь какие-нибудь вкусности. Месить тесто, размазывать крем и все в этом духе… – Петрик был страшно разочарован.

– А я была бы не прочь укладывать булочки и пирожные в красивые коробки и перевязывать их лентами… – вздохнула Лёля и потянулась за фартуком. Потом она заколола на затылке длинные волосы и, засучив рукава свитера, приступила к штурму посудной горы. – Не стой столбом, Петрик! – бросила она через плечо. – Ты же не хочешь провести здесь все утро.

Мальчик нехотя взялся за стоявшую в углу щетку и принялся печально возить ею по полу.

Кухню отделяла от основного зала кафе тонкая раздвижная перегородка, и до друзей то и дело долетали обрывки разговоров. Два мужских голоса – наверняка это был кто-то из рыбаков – спорили за ближайшим столиком:

– Ты думаешь, я поверю в твои россказни? Не на того напал.

– Ей-богу, я ее видел этими самыми глазами, вот как тебя сейчас! Хвост, чешуя, волосы – будто зеленая тина.

– Еще скажи, что она пела сладким голосом и звала тебя в подводное царство. Ну откуда у нас в бухте русалки?

– Помнишь девчонку из нашей школы – бледную, долговязую? Ту, которую прозвали злюкой и обходили стороной. Она тогда на каникулах пошла купаться и того… Утопла. И я вот подумал – вдруг это она и есть? Похожа, так что страх берет.

– Ну и любитель ты небылицы рассказывать. Это ж надо такое выдумать!

Петрик перестал скрести щеткой по полу и прислушался, вытянув шею.

– Ребята из класса тоже как-то рассказывали, что видели у Левого рога настоящую русалку, – доверительно сообщил он. – Вот бы посмотреть!

– Пф! – фыркнула Лёля, не отрываясь от мытья посуды. – Нашел кому верить! Подметай и не отвлекайся на всякие глупости.

– И ничего не глупости, – проворчал Петрик, – посмотрим, как ты заговоришь, когда русалка летом схватит тебя за лодыжку!

Лёля ничего на это не ответила – только сдула упавшую на лоб перламутровую прядь. Шумела вода, девочка была по локоть в душистой мыльной пене, и башня из белых, с красной эмблемой чашек и блюдец стремительно уменьшалась. Петрик тяжело вздохнул и продолжил гонять из стороны в сторону хлебные крошки и другой мелкий мусор.

– …Да-да, это я. Кто же еще? – вдруг спросил резкий мужской голос с непонятным акцентом.

Петрик невольно прислушался, стараясь понять, откуда доносится звук. Кто-то высоченный прислонился к перегородке с другой стороны и тут же отпрянул.

– Черт побери, тут все буквально на соплях держится. Чуть не провалился в какую-то каморку… Нет, еще не сделано. Куда там! В этой дыре никто ничего не знает.

Услышав это, Лёля встрепенулась, отложила очередное блюдце и приглушила воду.

– Поболтал с одной забавной старушенцией… Лиловые букли, полный дом кошек – клянусь, не меньше дюжины!

Петрик округлил глаза и прошептал:

– Это он о нашей соседке, Гликерии Ильиничне. Она почти каждый день заходит к нам в лавку за кошачьим кормом. И вечно забывает, что я терпеть не могу, когда меня зовут Петей!

Лёля на носочках подкралась к тонкой перегородке и приложила к ней ухо. В зале кофейни у стены стоял старый телефонный аппарат с диском и рычагом. По нему разговаривал кто-то незнакомый и очень подозрительный:

– Говорит, что как-то давно брала почитать книжку в местной библиотеке и наткнулась на…

В кофейню вошли посетители, зазвенел дверной колокольчик, затопали сразу несколько пар ног, раздался смех и приветствия. Конец фразы потонул в этом гомоне, и Лёля не смогла разобрать, на что же наткнулась старушка. Но самое интересное было впереди.

– …Где прячется монстр… – Незнакомец понизил голос: – Нет, она не помнит, в какой книге. Она имя-то свое едва помнит.

Петрик подкрался поближе к девочке, и теперь уже они оба прилипли к перегородке и жадно ловили каждое слово.

– Я пойду туда и, если потребуется, перетрясу каждую книжонку! Да, можешь не волноваться, я знаю, что делаю. Я дам тебе знать, когда все закончу. Хотя ты и сам наверняка узнаешь: следи за свежими газетами. – Незнакомец коротко хохотнул и со щелчком опустил трубку на рычаг. – Но сперва не помешает позавтракать, – сказал он сам себе и зашагал прочь.