Не входи в эту дверь! - Энтони Джилберт

— Нет, нет, не надо… Я сама…

— Если я не отведу тебя куда следует, ты наверняка простоишь тут, на тротуаре, до самого утра.

— Но… Я сама могу нести свой чемодан, он легкий.

— Я очень рад, что он легкий. Моя мать учит меня быть джентльменом, а джентльменам всегда приходится навьючивать на себя всякие тяжести. Хорошо, что ты сообразила не захватить с собой бабушкин сундук. Ну, пошли?

Нора колебалась, не зная, как поступить. Сначала она обрадовалась, что с ней кто-то заговорил, но теперь ей уже казалось, что рядом с этим незнакомцем еще больше усиливается чувство страха, который рождала окружавшая обстановка.

Прежде чем она успела на что-то решиться, незнакомый парень схватил ее за руку и потащил вперед, говоря:

— Идем, идем, не бойся, на улице машин нет.

Он уверенно вел Нору по тротуару в полнейшей тьме и время от времени задавал вопросы:

— Значит, идешь в гости? Ох, я забыл, что к больным торопишься. А ты уверена, что тебя там еще ждут? Наверняка дом уже заперли на ночь.

— Тогда я пропала. Придется стучать и кричать, пока не откроют. Но все-таки я думаю, что меня еще ждут.

— Ты, значит, из тех, кого называют оптимистами? А я был уверен, что эти идиоты уже перевелись на земле.

— Дело в том, что был срочный вызов, — объясняла девушка, слегка запыхавшись от быстрой ходьбы. — В доме только больная и ее муж. Иначе я поехала бы к ним утром.

— Небось когда ты отправилась в путь, про туман и не думала?

— Нет, конечно. Туман как-то сразу обрушился… — Она споткнулась, едва не потеряв туфлю, и пробормотала: — Ой, не беги…

— Может, мне тебя вместе с чемоданчиком под левую руку подхватить? — добродушно пошутил он.

— А ты сам откуда?

— Из Лондона. Здесь на каникулах.

— А вот я по делу. Мне надо деньги зарабатывать…

— Ты, значит, одна? А друзей у тебя много?

— Нет… Немного. И то не в Лондоне.

— Зря. Не мешало бы обзавестись…

Нора промолчала, но, почувствовав, что он ждет ответа, сказала:

— Я в Лондоне недавно. Я — сирота. В Шотландии этой весной последняя тетушка умерла.

— И ты сюда приехала искать счастья?

— Я приехала учиться и работать.

— Я про то и говорю. Чего ты вырываешь руку?

— А ты не жми мне пальцы так сильно…

— Нам надо через улицу перейти.

— Понимаю… — и с некоторым напряжением в голосе добавила: — Спасибо, что показал мне дорогу.

— Знаю, знаю, ты хочешь, чтобы я сейчас отдал тебе чемоданчик и провалился сквозь землю. Вполне тебя понимаю. Хотя ты помалкиваешь и храбришься. Но и ты пойми, что в такую ночь девчонки в одиночку по улицам не бегают. Так уж получилось, что я — твой ангел-хранитель… только на сегодня, конечно.

Нора не знала, как себя вести со своим неожиданным попутчиком. Он, похоже, не старше ее, хотя и высоченный, как жираф. Даже лица в тумане не разглядеть, только длинную рыжую прядь волос можно было приметить, когда он склонял набок голову. Что он задумал? Или просто сжалился над ней?

— Большое тебе спасибо, — робко проговорила она. — По правде сказать, сама я не решилась бы отойти от станции.

— Я не сомневаюсь. Как тебя зовут?

— Нора.

— Интересно бы на тебя поглядеть, Нора. Хотя примерно я представляю: маленькая, волосы темные… А глаза у тебя какого цвета?

— Говорят… голубые.

— Надеюсь, веснушек нет? Могу одолжить… — Он звонко захохотал. Нора вздрогнула, но вдруг почему-то успокоилась. Он на ходу продолжал допрос: — Ты, конечно, очень решительная и независимая особа. Сколько тебе лет?

— Уже пятнадцать. Но скажи что-нибудь и о себе.

— Что же тебе сказать?

— Например, свое имя.

Словно не расслышав вопроса, парень продолжал шагать молча. Потом, не то в шутку, не то всерьез, сказал:

— Ну, можешь называть меня Сэмом, если нравится.

— Если нравится? — невольно повторила Нора в удивлении.

— А чем плохое имя? Твоих друзей как зовут? Да, я забыл, что их у тебя нет! Это очень глупо — не иметь друзей. Впрочем, дело поправимое. И вообще, друзья нужны и в беде, и в деле, и в тумане…

— А ты чем занимаешься? — спросила Нора, которой снова стало жутковато. Про себя она не переставала повторять: «Господи, хоть бы скорей прийти! Хоть бы следующая улица оказалась улицей Аскью!»

— Разве надо спрашивать? Или не видишь, чем я занимаюсь? — снова насмешливо заговорил он. — Я занимаюсь тем, что сопровождаю девчонок, заблудившихся на темных улицах. Я — поводырь. А может быть — бродяга или разбойник.

— Я тебя не понимаю.

— И не надо. Сколько раз, по-твоему, надо повернуть направо, чтобы попасть на твою улицу?

— Понятия не имею… Я думала, ты сам знаешь.

— Я? Да я тут никогда в жизни не был.

Нора в испуге остановилась, но, увидев, что фигура спутника начинает растворяться в тумане, взмолилась:

— Ой, не уходи, пожалуйста! Ты забыл отдать мне чемодан!

— Мне некогда стоять и разговаривать тут с тобой всю ночь, — отозвался он. — Можно умереть от холода.

— Но ведь… Мне надо на улицу Аскью! Меня ждут, я и так уже опоздала. — Нора едва не плакала. Она с трудом сдержалась и сказала: — Подожди! У меня в чемодане есть фонарик!

Он в ответ рассмеялся:

— Не поможет тебе твой фонарик в такой мгле.

— Мы сможем разглядеть хотя бы названия улиц!

— Это не спасет положения. Мы, наверное, уже прошли улицу Аскью.

— Тогда зачем ты взялся мне помогать, если сам не знаешь, куда идти! И чего ты привязался ко мне! — в отчаянии закричала Нора.

— Я тебе уже сказал… Меня тебе послало небо. Я твой ангел-хранитель. Хотя уже сомневаюсь, стоит ли тебя охранять. Как фамилия этой семейки, которая тебя ждет?

— Ньюстед. И не болтай ерунду, никакой ты не ангел-хранитель. И опасностей тут нет никаких.

— Этого ты знать не можешь. Зато я знаю, — в голосе парня опять зазвучала насмешка, — я очень хорошо знаю лондонские туманы, знаю, как они могут людей околдовать и закружить. Даже если находишься в знакомом месте, можешь потеряться, как в дремучем лесу.

— Я ненавижу эти ваши туманы, — твердо проговорила Нора. — Мне они кажутся сообщниками смерти.

— Это ты неплохо придумала. Сама додумалась?

Сэм шагал рядом, а Нора старалась не отставать.

— Просто я вспомнила о пароходиках на Темзе… И о людях, сбитых автомашинами или…

— Если бы я захотел кого-нибудь убить, — пробурчал Сэм, — я выбрал бы именно такую ночь. Кто бы меня потом признал? Никто нас не видит. И мы ни одной живой души не встретили от самой станции. Даже свет в окнах не разглядишь. Да и из домов на улицу никто не выглянет.

Нора снова немного струхнула и сказала:

— На станции контролер отмечает билеты приезжих.

— Все равно неизвестно, кто откуда приехал. Ты, например, из Лондона, а другой пассажир из другого города. Никто ничего не докажет. Никто нас вместе не видел.

— А может быть, нас кто-нибудь заметил, — пробормотала Нора.

— Нет. Ты сдала билет и одна спустилась с платформы. Никто на нас и не глядел. Ты исчезла бы в темноте, как человек-невидимка. Никто о тебе ничего не узнал бы.

В этот миг, когда ноги у Норы едва не подломились от волнения, она невольно протянула руку и оперлась об угол какого-то дома. Другой рукой быстро нащупала свой чемодан, который держал Сэм, вытащила фонарик и осветила табличку с названием улицы.

— Аскью! Улица Аскью! — радостно выдохнула Нора. — Теперь я сама найду дорогу. Большое спасибо за то, что ты меня проводил и тащил мою поклажу.

— Эта прогулка доставила мне большое удовольствие, — заметил Сэм. — Когда тебе дадут свободный день?

— Я… я не знаю.

— Только не говори, что тебе не дадут выходной. Я знаю, что у всех сиделок есть на это право.

— О какой выходном ты говоришь, если я еще в дом не попала. — Нора была и благодарна Сэму, и злилась на него.

— Ну, обеденный перерыв-то тебе положен. Я должен увидеть, кого я спас от верной гибели, — сказал Сэм и раскатисто захохотал, но на этот раз без всякой издевки.

— Я думаю, что буду свободна с двух до четырех, — сказала Нора и улыбнулась в первый раз за весь вечер. — А возможно, с четырех до шести, если к ним придут гости. Но миссис Ньюстед, кажется, очень больна, и гостей, наверное, у них не будет. Видишь, я сама точно не знаю.

— Все равно я приду к тебе завтра ровно в два.

— В первый день не вздумай являться! Слышишь?

— Нет. Все равно приду, — твердо сказал Сэм. — Ровно в два. Я забыл номер дома…

— Двенадцать.

— Значит, следующий, по правой стороне. Запомни: завтра в два.

Сэм распахнул железную калитку и отдал девушке чемодан.

— Спасибо, — еще раз проговорила Нора. — Я очень благодарна.

Ей ужасно хотелось поскорей вырваться из этой промозглой ночной тьмы, где хочешь не хочешь, надо слушаться незнакомых парней, которые несут всякую чушь. Так хотелось к свету и к теплой печке, в уютный дом, к радушным людям.