Миротоворец - Александр Арсентьев

— Саш, а что, здесь никогда никого не бывает?

— Ни разу не видел ни одной живой души. Тут километров на сорок вокруг нет ни одного поселения.

— Это так возбуждает: только ты, я и природа, — с хрипотцой в голосе произнесла Юлька и начала грациозно, в такт музыке, доносившейся из машины, сбрасывать с себя одежду, пока не осталась передо мной в своей первозданной красоте — словно лесная нимфа, сошедшая с картин художников стиля фэнтези. Очарованный этим зрелищем, я не заметил, как языки пламени разведённого мною костра подобрались к моим ботинкам. Юля, довольная моей реакцией, зажмурилась, подставив солнцу упругую грудь, а затем плавно пошла к реке. Пальцами ножки она потрогала воду и, минуту помедлив, смело вошла в реку по пояс.

— Саш, ну иди же ко мне! — раздался её звонкий голосок. Я быстро скинул душащую одежду и с разбега нырнул в прохладную воду, обхватил длинные Юлькины ноги и высоко поднял её над водой.

Юля восторженно взвизгнула, а затем, обхватив меня ногами, жадно потянулась к моим губам. Волна страсти накрыла нас с головой…

Спустя некоторое время, мы выбрались на берег и, усталые, но довольные, растянулись на покрывале, подставив тела жарким лучам солнца. Вскоре Юля задремала, а я, лёжа на спине, смотрел в бесконечную даль неба. Ход моих мыслей упрямо сворачивал на привычную в последнее время колею.

Я никогда не считал себя обделённым жизнью, но непрестанно ощущал нехватку чего-то важного, делающего её полностью насыщенной. Это ощущение постоянно толкало меня на непрерывные поиски. До армии я серьёзно увлекался боевыми искусствами, в результате чего служить отправился в элитное, весьма засекреченное подразделение, действовавшее, в основном, на территории африканских государств. Риск заглушал во мне потребность вечного поиска — я даже остался служить по контракту. Но однажды, после одной очень жёсткой боевой операции, в ходе которой, не выполнив приказ командира, я отказался расстреливать мирных жителей небольшой деревушки, у меня открылись глаза на настоящее положение дел — все мы были пешками в игре, понятной лишь нашим многомудрым политикам. Чудом избежав трибунала, я вернулся совсем не в ту страну, какую покидал, уходя в армию. Появившаяся безработица, нищета на фоне жирующих нуворишей — вот какой стала моя родина. Прокантовавшись полгода на заработанные в армии деньги, я решил уехать из этого государства. Работа за нищенскую зарплату меня не устраивала, с криминалом связываться тоже желания не возникало, хотя от предложений отбоя не было — с моим-то опытом. Но и за границей нужно было чем-то зарабатывать на жизнь, а умел я только одно — воевать. Собрав скудную информацию о Французском иностранном легионе, через турагентство я купил себе путевку в Париж. Я обменял оставшиеся рубли на франки и очертя голову рванул во Францию, не зная языка и не представляя условий найма в Легион. В Париже, по указанному мне адресу, я нашёл представительство Легиона. Несколько дней я осаждал КПП и добился-таки собеседования с мрачным полковником, который на ломаном русском устроил мне форменный допрос. В тот же день я был принят на службу с испытательным сроком в один месяц и непременным условием изучения языка.

После полугодовой подготовки я был распределён во всё ту же Южную Африку. Пять лет я провёл в ставшей уже почти родной стране. В целом служба протекала относительно спокойно. Бывали, конечно, редкие инценденты, но со срочной моей службой их было не сравнить. По истечении пяти лет я решил не продлевать контракт с Легионом, несмотря на светившие мне блага, в том числе — и французское гражданство.

Вернувшись в Россию, я некоторое время осматривался. Похоже, дела в родной стране, хоть и потихоньку, но пошли в гору. Я купил небольшую квартиру, машину. Старый знакомый помог с работой — устроил охранником в банк. Казалось, чего бы лучше? Но знакомое беспокойство в груди начинало всё чаще напоминать о себе. Ни карьера, ни бизнес меня не интересовали — всё та же житейская суета, только чуть больше грязи и подлости. Единственный лучик в этой череде серых дней для меня — это Юлька. Давно уже я не встречал такой непосредственной, открытой и бескорыстной девушки, не думающей о том, как, прежде всего, повыгоднее продать себя, пока годы не начнут брать безжалостную дань с молодого и прекрасного тела. Вот и сегодня, узнав о моём увольнении, она не спросила, как это сделали бы многие: «как же ты собираешься жить?», а просто сказала:

— Не переживай, милый, подыщешь себе что-нибудь. А пока как-нибудь проживём!

Этим она сразила меня наповал.

— Юльчик, да это ты не переживай! Денег у меня хватит ещё не на один год размеренной жизни.

И вот сейчас я лежал рядом с самым дорогим для меня человеком, чуть в стороне догорал костерок, тихо шумел речной прибой. Я впервые в жизни был по-настоящему счастлив. Но, несмотря на эту эйфорию, всё же я знал, что через несколько часов вновь появится это отвратительное ощущение острой нехватки чего-то. Может быть, я вообще родился не в том мире, или не в том измерении?

Я отбросил свои невесёлые раздумья и принялся щекотать травинкой гибкую спину своей возлюбленной, спускаясь всё ниже, до ложбинки между упругих налитых ягодиц. До этого момента Юлька сдерживалась, но тут со смехом вскочила и шутливо забарабанила кулачками по моей груди. Я прижал её к себе и впился в её губы долгим поцелуем. Её руки с этого момента стали двигаться совершенно иначе. Наши тела сплелись в страстном объятии, сердца бились в бешеном ритме. Юлька отдавалась мне самозабвенно, вся полностью. Для нас не существовало запретов и ограничений — мы были частью друг друга.

Когда огненный шар солнца начал клониться к закату, мы неохотно стали собираться. Пора было возвращаться в город, к привычной суете, проблемам.

— Спасибо, что увёз меня хоть на время из душного города. Это был самый лучший день для меня за несколько последних лет.

— Нет, это тебе спасибо. Для меня — это лучший день в моей жизни, — я нежно чмокнул её в щёчку.

Я завёз Юлю домой и, решив ещё покататься по городу перед сном, неспеша ехал по уже начинающим пустеть улицам. Вдруг, внимание моё привлёк знакомый номер машины. Я присмотрелся — да, это была та самая «копейка», с которой мы утром «поцеловались». Она была довольно странно припаркована — передняя часть полностью скрылась в переломанных кустах. Я заглушил двигатель, вышел из машины и осторожно двинулся в сторону стариковской телеги. В кустах послышалась возня и сдавленные крики. Раздвинув ветки, я увидел, как двое крепко сколоченных парней трясут моего утреннего знакомого, явно чего-то от него добиваясь. Можно, конечно, пройти мимо, сделав вид, что ничего не заметил, но я уверен, что после этого буду чувствовать себя трусливой скотиной. Я вздохнул, решительно вышел из-за кустов и хриплым голосом выпившего хулигана произнёс:

— Мужики, в чём дело? Это мой дед; это — кусты возле моего дома, которые я лично в детстве сажал. Кусты вы поломали, деда я уже час назад послал за водкой. Сижу, жду, а это вы, оказывается, его тут держите!

Нападавшие на миг оцепенели, силясь в сумерках разглядеть моё лицо.

— Ты ещё кто такой, мать твою? — прохрипел один из них с необычным плавающим акцентом.

— Добрая фея из сказки, — съязвил я, подходя ближе.

— Парень, не искал бы ты себе проблем. Иди, куда шёл, — спокойным, но властным голосом произнёс второй.

— Я же говорю, это мой дед! Ручонки от него уберите! — я добавил в голос оттенок ярости. Мужчина с властным голосом, не отпуская старика, коротко приказал напарнику:

— Чиумай!

Тот танцующей походкой двинулся ко мне, на ходу вытаскивая странно светящуюся в сгущающихся сумерках цепь, которой он со всё увеличивающейся амплитудой стал размахивать. Яркая голубая молния вспарывала воздух всё ближе от моего лица. Нападавший хрипло посмеивался, перебрасывая сверкающее оружие из ладони в ладонь.

Всё это мне очень не нравилось, в особенности — странная цепь. Уклоняясь от очередного замаха, я подхватил с земли внушительный обломок толстого сучка — его я и подставил под следующий удар цепи. Сияющая удавка плотно обхватила сухое дерево в несколько оборотов, издавая при этом звуки, похожие на слабые электрические разряды. Толстый сучок затрещал, как сухая лучина. Я похолодел при мысли о том, что было бы с моей рукой, вздумай я перехватить цепь. Однако все эти мысли пронеслись в моей голове за тысячную долю секунды. Тренированное тело действовало само, находя наилучшее и быстродействующее решение. В высоком прыжке моя правая нога «выстрелила» в квадратную челюсть противника. Раздался громкий хруст. С так и не сошедшей с лица глупой ухмылкой нападавший замертво свалился на мокрую от росы траву.

Второй, видимо не ожидавший такого исхода нашей схватки, с сомнением поглядел на старика, отбросил его в сторону и двинулся ко мне. Я заметил, что дед так и остался лежать без движения.