Просвещённый (ЛП) - Чемберс Джоанна

Из-за боли в колене спускался он медленно. Вид стал даром небес, прекрасно отвлекал от мучений. Несколько раз Дэвид останавливался и приваливался к стене или к дереву.

Добравшись до подножия холма и выйдя на благословенную ровную тропку, что огибала долину Лаверока, он был готов разрыдаться от облегчения. И тем не менее впереди ждало еще метров восемьсот.

Ступал он не спеша, а пройдя полпути, отдал бы левую руку за трость, которую отринул утром. Да за что угодно, что сняло бы часть нагрузки с ноги. Ах, какой же он болван — это он усвоил сегодня. В следующий раз нужно слушаться Мёрдо.

Сегодняшним событиям Мёрдо не обрадуется. Он привез Дэвида в Лаверок на период выздоровления и постоянно читал нотации на тему, что надобно чаще отдыхать. Мёрдо распорядился, чтобы каждые две недели к Дэвиду приезжал лекарь и проверял, как срастается перелом. Мёрдо дал поручение делать линимент по рецепту матушки Дэвида. Мёрдо подарил Дэвиду эбеновую прогулочную трость с серебристой ручкой.

Приглядывал Мёрдо не только за состоянием здоровья. Из эдинбургского особняка доставили коробки с книгами, дабы Дэвид не заскучал; первое время он читал Дэвиду сам, покуда апатичный и опечаленный своим уделом Дэвид не был расположен к чтению. И Мёрдо принес документы сэра Хамиша, как только Дэвид пошел на поправку и пожаловался, что ему нужно чем-то заняться.

Эта затея увлекла настолько, что в окрестностях Дэвид стал известен как деловитый поверенный лорда Мёрдо Балфора, умелый адвокат, что помогал лорду Мёрдо примириться с соседями и предать забвению давнишние споры, начатые сэром Хамишем.

Ну и пусть считают так. Почему бы и нет? В какой-то степени это правда — никого не касалось, что, помимо этого, они с Мёрдо любовники. Это только их дело. Слуги в Лавероке вроде бы ничего не замечали. Приличного размера особняк был довольно компактным. В близком расположении опочивален — их разделял только захламленный кабинет — имелись свои плюсы.

Днем они соблюдали осторожность. А ночи... ночи принадлежали им. Травмированная нога мешала предаваться любви — на несколько месяцев Дэвида лишили подвижности, — но при помощи изобретательности им все же удавалось. А теперь, поскольку Дэвид начал выздоравливать, с каждым днем становилось все проще.

Однако сделав последний поворот, что вел к Лавероку и особняку, наконец-то показавшемуся на горизонте, он мог думать только о том, как бы прилечь. Он чудовищно хромал, попытки скрыть инвалидность давно отошли в прошлое. Идея завернуться в пушистое одеяло и согреть замерзшие ноги стала заветной целью. Прочее его не интересовало.

Едва он сделал дюжину шагов по длинной дорожке, как в дверном проеме показался высокий широкоплечий мужчина.

Мёрдо.

Даже сейчас, спустя несколько месяцев, при виде любовника внутри что-то загоралось. Дэвидом овладело истинное счастье, сопровождавшееся вспышкой предвкушения, хоть он и морщился при каждом шаге.

— Где ты был? — Мёрдо направился к нему, обеспокоенно разглядывая хромавшего Дэвида. — Миссис Инглис сказала, ты ушел несколько часов назад.

Дэвид попытался улыбнуться, но, скорее, походило на гримасу.

— Решил прогуляться до Макнелли, — сознался он, бросив на Мёрдо горестный взгляд. — Не самая лучшая затея.

— Это же больше трех километров! — вскричал Мёрдо. По пути к открытой двери он подстроился под шаги Дэвида. — О чем ты только думал? И где твоя трость?

— Посчитал, что она мне не понадобится, — буркнул Дэвид, ответив лишь на второй вопрос и увильнув от первого.

— Ты хромаешь, — подметил Мёрдо без всякой на то необходимости.

— Я переборщил, но все будет хорошо. Надо дать ноге немного отдохнуть.

Мёрдо громко вздохнул.

— Ты упрямый как осел. Надеюсь, ты не свел на нет все свои труды.

Дэвид неторопливо преодолел три ступени, стиснув зубы от боли, что пронизывала колено. На Мёрдо Дэвид не глядел, но чувствовал на себе его взор — он отслеживал его медленные передвижения и всматривался в профиль, выискивая свидетельства сильных мучений.

Войдя в прихожую, Мёрдо закрыл за ними дверь, а поскольку в коридоре отсутствовали слуги, снял с Дэвида пальто. Он кинул взор на длинный лестничный пролет, что вел к опочивальне на втором этаже, и подавил стон. Собравшись с духом, он поставил ногу на первую ступень.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Даже не думай, — сказал Мёрдо.

Прежде чем Дэвид успел возразить, Мёрдо стремительно подхватил его на руки. Дэвид прошипел ругательство, но Мёрдо лишь взял его поудобнее и начал быстро взбираться по ступеням.

— Господи, Мёрдо, — гневно изрек Дэвид. — Будь добр, поставь меня.

Вот уже несколько недель он пытался примириться с постоянными унижениями. Он терпеть не мог, когда его вот так носили, — это лишало его мужественности.

Мёрдо не обратил на него внимания, а несколько ступеней спустя, невзирая на разочарование, Дэвид прекратил перечить. Сказать по чести, без помощи Мёрдо он бы не поднялся по этой лестнице.

Добравшись до второго этажа, дышал Мёрдо тяжело, но Дэвида все равно не отпускал. Лишь у двери в опочивальню он поставил его на пол. Но и этим он не ограничился. Мёрдо решительно подвел его к перине, о коей Дэвид грезил последние полчаса, а затем запер дверь на ключ. Плотно и упрямо поджав губы, он вернулся к постели и принялся снимать с Дэвида ботинки. В этот раз Дэвид смолчал. Ни к чему хорошему распря не приведет. Тем более что он адски устал. Мёрдо стянул узкую кожаную обувку, а после снял остальные одежды, предмет за предметом.

— Хочешь, распоряжусь подготовить ванну? — аккуратно стягивая с Дэвида брюки, дабы не причинить боли, спросил Мёрдо.

— Сомневаюсь, что сумею в нее забраться, — сознался Дэвид.

— Тогда массаж с линиментом?

Дэвиду не удалось сдержать стон, что вырвался откуда-то из глубины души.

— Пожалуй.

— Ложись. Я тоже разденусь.

Дэвид выполнил указание, безучастно наблюдая, как Мёрдо снимал с себя элегантные одежды, затем, полностью обнаженный, вынул банку линимента из армуара. Высокий и мощный, он смотрелся превосходно в свете полуденного солнца, что просачивался сквозь зазор меж занавесями.

Мёрдо опустился на кровать рядом с Дэвидом и посмотрел на его ногу.

— Давай проверим, что ты с собой сотворил.

Вконец измученный, Дэвид закрыл глаза. Поплывший в воздухе аромат розмарина и камфары возвестил об открытии банки линимента. Дэвид знал этот аромат — матушка изготавливала эту смесь много лет, с тех пор как отец упал с крыши сарая и повредил плечо. Сейчас же запах сулил скорое облегчение.

Мёрдо резво растер смесь между ладонями, и тепло усилило запах. А стоило Мёрдо тронуть Дэвида, все мысли улетучились из головы. Сильными теплыми руками Мёрдо решительно втирал ланолин и камфорное масло, проникавшие в измученную судорогами ногу, пособлявшие конечности выпрямиться.

К моменту, когда Мёрдо закончил, Дэвид с трудом разлепил веки. Он чувствовал слабость и усталость, словно мог бы проспать остаток дня и всю ночь. Однако каким-то чудом он все же распахнул глаза и улыбнулся сидевшему рядом Мёрдо.

— Спасибо.

— Лучше? — Мёрдо ласково улыбнулся.

— Гораздо.

— Ты устал.

— Не слишком устал.

Мёрдо ухмыльнулся и, улегшись рядом с Дэвидом, завладел его губами в нежном поцелуе, который постепенно становился все глубже, чутко и томно ласкал, ущипнул левый сосок, отчего Дэвид застонал.

— Осторожнее, — пробормотал Мёрдо, как только Дэвид перевернулся на бок и пополз ближе.

— Пока я не опираюсь на эту ногу, все будет хорошо, — отозвался Дэвид и накинулся на Мёрдо с поцелуями.

Он проник языком к Мёрдо в рот, блуждал руками по его телу, испытывая блаженство от того, как Мёрдо содрогался и извивался, учащенно дышал и низко стонал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Как бы ни хотелось растянуть блаженство, страсть разгоралась все яростнее, и судя по всему, Мёрдо чувствовал то же самое. Начались знакомые потягивания и толчки, движения бедер и дурманящие соприкосновения обнаженных тел. Спустя минуту Мёрдо разорвал поцелуй и припал устами к шее, посасывая нежную кожу, покусывая острыми зубами. Дэвид, покорившись, запрокинул голову и издал громкий стон.