Любовь – она такая… (сборник) - Ольга Реймова

В конце 90-ых решила написать историю своей семьи. Писала, как воду пила, не отрываясь. От компьютера не отходила. Получилось 70 с лишним страниц. Все родственники и друзья читали и хвалили. Но к этому отнеслась с иронией. Написала, написала. Пусть потомкам память будет об их предках. Потом написала про свою подругу и ее мужа. Их знала всю жизнь и подарила им повесть на юбилей, тридцать пять лет супружества. И так втянулась в это дело, что не могла остановиться. А может быть, давно пора закончить свой «писательский» тур?

Но тут случились такие обстоятельства, что, попав в интерактив, где все пишут и все, кто хочет, может читать, задержалась. Читала всех, кого находила интересными для своего чтения. Их немало. И вдруг автор коротких миниатюр так захватил, что уже не могла ничего делать. А нужно приготовить обед, все придут с работы, они ведь есть хотят. И стирка до потолка, а гладить? Кошмар, да и только! Вот и бегала от компьютера в кухню, в ванную и опять к компьютеру. Всё прочитать, ничего не пропустить.

Нужно написать обязательно своё впечатление о прочитанном и, самое главное, от него обязательно придёт ответ, который читается с особым чувством восторга и удовлетворения. Он ответил!!! А тут и новые произведения появляются. Жить захотелось, интерес появился. Когда читала его рассказы, то можно сказать, не дышала. Вся уходила в мир другой, нереальный, в котором не живут, а витают.

Отвлечение на домашние дела заставляло вернуться на землю. Делает, а в мыслях там где-то, где материально нас нет, но есть ОН. Сейчас всё сделаю и вернусь к нему, вот сейчас, ещё чуть-чуть, скорее бы всё закончить. И так жила целый месяц. Это был месяц счастья – такого, какого не было никогда в жизни прежде и вряд ли будет когда ещё.

15.10.07

Время

Как медленно идут года,Как быстро пробегает время!На календарь смотрю всегдаИ думаю: ужели здесь я?

Так было всё давно…А кажется – недавно.

Никак со временем в согласье не приду.Как будто в каждый день зайду и тут же выйду.

А время бесконечноИ очень быстротечно.

Часы идут, и время быстро пролетает,И, кажется, оно не знает,Что жизнь одна, и вспять не повернуть,Но стоит в календарик заглянуть —И сразу всё на место встанет.

Как знать…

Чтобы понять и почувствовать талант, не нужны ни багаж знаний, ни жизненный опыт. Его достаточно увидеть, услышать, прочитать. Талант светится неземной красотой. Он ярок, как солнце, он слепит глаза, он воздушен и притягателен, как волшебство. Если вдруг посчастливилось повстречаться с талантом, то уже не забыть, не уйти, не выпутаться из этих сетей воздушного волшебства и пленительного счастья.

Ей было девять или меньше лет, но примерно в этом возрасте она его увидела впервые. В Доме офицеров было много всяких творческих кружков для детей. Праздники устраивали с большим концертом не только силами своего кружка, а также приглашали детей для выступления из других творческих домов: Дома пионеров, Дома учителя.

Всегда все очень ждали эти концерты, где выступали талантливые дети, можно сказать, со всего города. Её сестра занималась в хореографическом кружке при Доме офицеров, поэтому у неё была возможность сидеть в первых рядах зрительного зала. Вот слышит она, как по залу прошёл лёгкой волной шепоток:

– Рудька сейчас будет выступать. Рудька сейчас будет выступать…

На сцену вышел танцевальный ансамбль из Дома учителя, солировал мальчик лет десяти. Опять шёпот:

– Вон Рудька, смотри, смотри…

На нём был украинский костюм: широкие красные шаровары, вышитая рубаха, подвязанная ярким кушаком. Таким она его запомнила навсегда. Обратила внимание, как высоко он прыгает, делает в воздухе почти полный шпагат в прыжках. Поскольку она сидела очень близко, то сумела разглядеть его лицо и обратила внимание на его удивительный нос: чувственные ноздри тонкие и раздуваются при каждом сложном движении.

У неё защемило под ложечкой, и впервые в жизни испытала тайный восторг, восхищение и полное пленение. С тех пор, как только детский утренник в Доме офицеров, она приходила пораньше, чтобы занять место поближе и опять насладиться этим волшебством. И каждый раз в зале тот же шёпот: «Рудька, Рудька…», затаив дыхание все были поглощены его танцем.

А потом он куда-то исчез, пропал из её поля зрения. Но почему-то она никому не говорила про свой восторг, не спрашивала ни у кого, куда исчез Рудька и почему не выступает. Мысленно часто о нем вспоминала.

Шло время. Прошло очень много лет. Она на кухне готовила обед, и был включен телевизор. Между делом поглядывала. Слышит, передача про артиста балета Рудольфа Нуриева, это уже после его смерти. Рассказывают о его детстве и показывают детские фотографии. И вот фотография его в том возрасте и костюме, как она его запомнила.

Как стояла, так и села, обхватив лицо руками. Так вот Он, Рудька, тот самый, который так восхитил её в далёком детстве! Сердце готово выпрыгнуть из клетки от частых ударов счастья. Ей было суждено увидеть его в самом начале его творчества, когда ещё никто не знал, что он станет знаменитым Рудольфом Нуриевым!

Слёзы застилали глаза… «Какое счастье! Я видела его, запомнила и навсегда восхитилась».

Талисман в кармане гимнастёрки

На фотографии отец, 1943 год и Нонна, три года, 1940 год.

Кусочек фронтовой биографии.

Мой отец через всю войну прошёл с фотографией своей старшей дочери Нонны в нагрудном кармане гимнастёрки, называл её своим талисманом, ангелом-хранителем. Эта фотография хранится до сих пор, правда, вся пожелтела (ещё на фронте). Он так и называл Нонну – Мой талисман.

В марте 1941 года военкомат направил моего отца на курсы подготовки офицеров запаса в город Владимир. 21 июня началась Великая Отечественная война, которая закончилась в мае 1945 года.

В июне 1941 года курсантов отправили на формирование 248-й стрелковой дивизии в город Вязьму. Эта дивизия входила в состав Западного фронта.

4 октября в Смоленской области отец получил в бою сразу четыре ранения: два осколочных и два пулевых и лечился в госпитале города Уральска Казахской ССР. Это ранение было бы смертельным, если бы не каска на голове. От каски пуля отскочила в плечо. Жив остался. Может быть, действительно, талисман хранил его?

После выздоровления с запасного полка его послали на курсы «Выстрел» в город Ульяновск, а после их окончания был направлен на формирование укрепрайона (Юго-Восточный фронт).

С августа 1942 года воевал на Сталинградском фронте, участвовал в полном разгроме группировки армии Паулса. За бои под Сталинградом награждён медалями «За Отвагу» и «За оборону Сталинграда».

Оставшихся в живых офицеров направили в Москву на пополнение укрепрайона и затем – под Курск (Орловско-Курская дуга).

После окончания боёв под Курском отца направили в Гомель (1-й Белорусский фронт). До окончания войны был в составе 1-го Белорусского фронта. За освобождение Варшавы награждён Орденом Отечественной войны 2-ой степени и медалью «За освобождение Варшавы».

В боях в городе Рейца (Германия) награждён Орденом Красной Звезды: вызывал огонь на себя, нужно было определить место нахождения врага. Был участником выхода войск к реке Эльба и встречи с союзниками.

Боевой путь моего отца: 902 стрелковый полк, 248 стрелковая дивизия, Западный фронт, 76 и 115 укрепрайон, Юго-Восточный, Сталинградский и Донской, Центральный и 1-ый Белорусский фронт.

Записи про фронтовую биографию взяты из сочинения его внука (сына Нонны), которое он писал под диктовку деда про его участие в Великой Отечественной войне. Про войну не любил рассказывать.

Это Володька, внук его, упросил рассказать о своём боевом пути для школьного сочинения и просил рассказать какая награда за что давалась. Гордился дедом.

Ранение, которое отец получил в 1941 году, сказалось на правой руке, из спины за плечом возле лопатки справа была извлечена пуля. Очень глубокое ранение, и, видимо, был задет какой-то нерв: не мог писать и с годами болезнь прогрессировала. Инвалидность не оформлял. Не хотел молодым иметь статус инвалида.

И ещё мне сказал: «Столько людей погибло, а я жив остался, и это мне самая большая награда».

Научился писать левой рукой и очень хорошо и ловко писал.

В мирное время получил ещё много всяких медалей, и уже незадолго до смерти ему вручили ещё один орден Отечественной войны 1-ой степени.

Я впервые увидела отца в октябре 1945 года, когда он приехал на побывку. До этого видела его только на фотографии, которую он прислал с фронта. С марта 1941 года и до октября 1945 года он не имел возможности побывать дома.

Но он вернулся, живой и здоровый. Я очень его ждала. Я же не видела его никогда.

Талисман в кармане гимнастёрки, а дома ждут жена и дети, и он не мог не вернуться!