Найти то... - Дия Гарина

В общем, минут через десять такого препирательства с самим собой, я уже был готов смириться почти со всем. Наркоман? Хорошо. Самоубийца? Прекрасно, чудесно, изумительно. Я готов все это принять. Все… кроме, своего взгляда. Взгляда волка, угодившего обеими лапами в капкан и лишенного возможности их перегрызть. Нет, не тривиальная ломка привела меня на грань самоликвидации. Скорее, я предпринял попытку, хотя бы таким образом, избегнуть встречи с охотником. Жаль только, что не удачно. Или не жаль?

Отвлекшись, наконец, от углубленного самокопания, я с удивлением обнаружил себя в зале ожидания, сосредоточенно следящим за секундной стрелкой больших вокзальных часов. Два часа, тридцать четыре минуты, двадцать две секунды. Нет, двадцать три… Теперь уже двадцать четыре. Пришлось приложить немалые усилия, чтобы вернуться к реальности, даже если эта реальность меня абсолютно не устраивала, – другой-то все равно нет. Значит, будем исходить из того, что имеем и начнем жизнь с чистого листа. А для этого мне, в первую очередь, понадобятся новые бинты и таблетки от головной боли, которая, возомнив себя электродрелью, пыталась просверлить мои мозги насквозь. Может быть, уже начинается пресловутая ломка?

Круглосуточный аптечный киоск обнаружился прямо в зале ожидания. Сонная продавщица долго не могла понять, что именно от нее требуется, и все косилась на сержантика, бдившего неподалеку. Еще бы! С такой внешностью я внушал доверия не больше, чем Фредди Крюгер. Когда все необходимое перекочевало в мои карманы, а последние монеты в аптечную кассу, я развернулся и решительно отправился на свежий воздух искать место для ночлега. Завалиться спать прямо здесь мне никто не позволит, – терпение сержантика не безгранично. Спасибо уже за то, что он у меня документы не потребовал, иначе вопрос о ночлеге отпал бы сам собой, а коротать ночь в «обезьяннике» мне совсем не улыбалось.

Выйдя на свежий воздух, я еще немного постоял на привокзальной площади, выбирая направление. Понятия не имею, куда тут можно податься. Поколебавшись еще немного, свернул направо, и двинулся вдоль железнодорожных путей, внимательно присматриваясь к окружающему пейзажу, что при редких фонарях оказалось делом весьма затруднительным. Постепенно до меня стало доходить, что иду я туда, откуда пришел, и очень скоро поравняюсь с тем местом, где очнулся и чуть-чуть не лишился руки. Оборони царица небесная…

И тут мне на глаза попалось искомое: явно заброшенное одноэтажное здание, как говорится, без окон, без дверей. В том смысле, что в здании отсутствовали не только стекла и двери, но даже рамы и дверные коробки. Вероятно, в генах нашего многострадального народа за годы татаро-монгольской и прочих оккупаций, гражданских войн и революций закрепилась неистребимая любовь к тому, что плохо лежит. Но, несмотря на вышеперечисленные дефекты, мне эта развалюха вполне подходила. Не зима, в конце концов, была бы над головой крыша. И, отбросив последние сомненья, я свернул к черному провалу входа.

Когда до отсутствующей двери оставалось не больше трех шагов, в глубине здания мне послышалась какая-то возня и сдавленный женский крик. Па-ба-ба-бам… Я замер, и весь обратился в слух. Чтобы понять, что, собственно, происходит, много времени не потребовалось. Судя по непрекращающимся матам, девушка защищалась как могла, и насильникам (а их, по меньшей мере, двое) никак не удавалось сломить ее сопротивление.

За те мгновенья, пока я столбом стоял на разобранном крыльце, мне удалось узнать о себе гораздо больше, чем за все предыдущее время. Во-первых, я понял, что ориентация у меня самая, что ни на есть, нормальная, а во-вторых, что поговорка «безумству храбрых в дурдоме место», – как раз про меня. Потому, что без долгих размышлений подхватил валявшуюся на земле арматурину и, ловко крутанув ее несколько раз, чтобы привыкнуть к тяжести и балансу, решительно вошел внутрь.

Мне пришлось проследовать в самую дальнюю комнату строения, чтобы нос к носу столкнуться с тремя великовозрастными детинами, уже успевшими заткнуть жертве рот, частью ее же собственной блузки.

– Мужики, помощь не нужна? – поинтересовался я, пряча за спиной свое оружие.

Последовала немая сцена, даже девушка, прижатая к бетонному полу, перестала извиваться. Не знаю, за кого они меня приняли, но в разговор, вопреки моим ожиданиям, вступать не стали, и, наигранно лениво поднявшись, двинулись в мою сторону. В какой-то мере, мне повезло, – один из троицы остался удерживать девушку, с новой силой возобновившую попытки вырваться; так, что против меня оказалось всего двое любителей экстремального секса. Правда, у обоих обнаружились свои собственные средства защиты и нападения. Левый извлек из кармана нож, а правый – надо же – нунчаки. Интересно, умеет ли он ими вообще пользоваться, ведь, чтобы достичь желаемого эффекта, нужны постоянные упражнения. Вряд ли эти любители ночных приключений готовы тратить на тренировки, столько драгоценного времени. Но все это обдумывалось уже, как говорится, «в процессе».

Они не ожидали от меня такого… Собственно говоря, я сам от себя такого не ожидал. Понадобилось всего лишь несколько взмахов, чтобы на полу распростерлись два стонущих тела. Н-да. Как это ловко у меня вышло… Привыкли руки к топорам? Вроде на скинхеда я не тяну, а ведь куски арматуры – это их любимое оружие. Но о политической подоплеке можно будет порассуждать позже, а сейчас займемся третьим. Нет, не займемся. Кажется, из всей троицы он оказался самым сообразительным и благоразумно сиганул в окно.

Когда я подошел к девушке и протянул руку, чтобы помочь подняться, у нее вырвался полузадушенный кляпом вопль. Она попыталась отползти, но скрученное страхом тело не повиновалось. Н-да-а. Как же скверно я выгляжу, если мой вид вызывает в ней этакую бурю отрицательных эмоций. Медленно, чтобы, не дай бог, еще больше не испугать (хотя куда уж больше), я опустился рядом с девушкой на колени и, бормоча что-то успокоительное, осторожно вынул кляп, внутренне приготовившись к сверхзвуковому визгу. Нет, пронесло. Она только судорожно всхлипнула и вцепилась мою руку, да так, что ее хватке позавидовал бы любой бультерьер.

– Ну что ты, что ты… Уже все… В смысле, все хорошо, – понес я ободряющую чушь, – Вот ты сейчас встанешь и я тебя к маме с папой отведу. Сдам с рук на руки под расписку. А потом потребую, чтобы они тебя одну по ночам никуда не отпускали… Договорились?

– Я живу одна, – сообщила девушка, выбивая зубами мелкую дробь, и, вдруг заметив, что от ее блузки остались одни воспоминания, попыталась прикрыться руками. Но все, что нужно я успел разглядеть. И, честно говоря, не отказался бы взглянуть еще раз…

– Одна, так одна. Все равно я тебя провожу, а то один из них убежал, – кивнул я в сторону двух слабо шевелящихся парней, – Как бы отомстить не надумал… Вот, держи.

Я протянул девушке свою куртку и тактично отвернулся, не переставая при этом прислушиваться к шороху застегиваемой одежды. Я же говорил, что у меня с ориентацией все в порядке.

– С-спасибо большое, – от ее тихого голоса, что-то радостно затеплилось внутри, там, где у нормальных людей расположено сердце, – Если бы не вы… Спасибо.

Мы медленно шли по неизвестным мне улицам, очевидно, по направлению к дому прекрасной незнакомки. В том, что она хороша (во всяком случае, на мой вкус), я убедился, едва мы попали в круг фонарного света. Огромные глаза, копна непослушных рыжих волос, чувственные губы, и интересная бледность заставляли мой взгляд все чаще возвращаться к ее лицу. А если к этому еще прибавить, то что я видел перед тем, как одолжил ей свою куртку… Вот только с возрастом ошибся, предположив поначалу, что моей спутнице не больше двадцати. Теперь убедился, что, скорее, слегка за тридцать. Но это уже ничего не меняло. Приключение, начинавшееся как плохонький боевик, грозило перерасти в настоящий любовный роман. Господи, о чем я? Какой роман? Сам ведь еще не отошел от шока, в который повергло меня общение с зеркалом.

– Э-э-э. Послушайте, не сочтите за наглость, но, не скажете ли, как вас зовут? Я воспитан очень строго и не провожаю незнакомых девушек.

– Меня зовут Ирина Геннадьевна Лукина, – церемонно представилась она и, слегка замявшись, добавила, – Для друзей – просто Ирэн. А вас?

Тут настал мой черед тянуть время. А что прикажете отвечать? Я ведь ни имени, ни отчества… и ни с того, ни с сего выпалил:

– Слава.

– Слава… – Ирэн явно ждала продолжения.

– Просто Слава. Без КПСС, – смущенно буркнул я.

– Вот и познакомились, – грустно усмехнувшись, подвела итог Ирэн.

И снова зависло томительное молчание. Нам обоим с лихвой хватало собственных тем для размышлений, чтобы искать еще какие-то общие.

– Ну вот, мы почти пришли, – голос Иры вырвал меня из состояния всестороннего обдумывания не совсем джентльменской мысли: как потактичнее напроситься к ней на ночлег, – А вам отсюда далеко до дома добираться?