Жизнелюбие. Практическая система возвращения к Жизни - Владимир Жикаренцев

Если мне ответят: «На мысли и чувства», – я спрошу: «А откуда, из какого места они взялись и почему изменяются?», «Мыслей и чувств у человека бесконечное множество, сколько вы собираетесь работать с каждым человеком? Что, каждому человеку по собственному психоаналитику? А самим психоаналитикам тоже по психотерапевту?»

Я согласен, если мне ответят более обще и уклончиво: «На сознание и подсознание». Но тут же возникает бесконечное множество вопросов. Например: сознание может думать? Если нет, тогда чем думает человек и какое отношение имеет к этому сознание? Сознание и подсознание – это два отдельных и не связанных друг с другом места? Есть ли у них общее место и как оно может называться? Где то место, откуда происходит осознание, или с помощью чего происходит осознание и куда потом девается то, что осознано сознанием? И т. д. и т. п. Если же установить, что сознание – это функция ума как места, которое располагается снаружи и внутри человека, тогда всё сразу становится на своё место (каламбур!).

Если наука ещё не выработала термина для названия места, которое объединяло бы в себе все известные на данный момент сознания, то ей есть над чем думать и куда двигаться. Но, честное слово, пора уж, всё уже давно лежит на поверхности, иначе работа с людьми в плане помощи в решении их проблем сводится к тупому перебору методов – один метод перестаёт работать, изобретают и применяют другой, и так далее до бесконечности. Но главный кукловод остаётся за чёрной занавесью. Он не определён, поэтому неуловим, и, следовательно, на него нельзя эффективно воздействовать, так как главное его свойство – сотворение иллюзии из собственных мыслей – не осознано. Поэтому нет конца порождаемым умом проблемам и нет конца методам, которые изобретает тот же ум, чтобы решать их.

Какие же тут познание души, анализ и работа с ней, когда речь, например, в психотерапии идёт лишь о методах воздействия на неизвестно что, а самый главный зачинщик не определён?! Раз не определено ни главное действующее лицо, ни его свойства и строение, значит, проводимая с людьми работа может приносить только временные результаты, если вообще приносит.

Часто бывает так, что под воздействием очередного метода проблема просто меняет своё лицо. Она как будто перетекает в другой образ. Вроде это та же самая проблема, а вроде как уже и другая, третья, десятая. И каждое такое явление требует собственного метода.

Если же установить, что у души, духа и прочих внутренних состояний человека есть собственное место, которое можно объединить общим для всех названием «ум», тогда появляется перспектива выхода из тупика. Дальше надо просто определить природу ума, строение и законы, по которым он функционирует (чем я и занимаюсь), и тогда помогать человеку станет значительно легче. И главным здесь является то, что человек вынужден будет брать заботу о собственном выздоровлении в свои руки. Вообще-то, если в школах начнут преподавать строение ума и методы работы с ним, очень может быть, что многие проблемы просто исчезнут из жизни человека.

Как же назвать то, чем я занимаюсь? Единственно приемлемым названием, на мой взгляд, является «умоведе-ние», а способность ума создавать материальные формы вовне можно было бы назвать «умотворчеством». В русском языке восточному термину «ум» соответствуют слова «дух» и «душа». Словосочетаниями «действие/творчество духа» и «действие/творчество души» мы иногда пользуемся в разговорном языке. Творчество духа точно так же создаёт формы вовне, как и действие ума.

А как называть того, кто исследует ум? Умовед кажется единственно приемлемым термином.

Инструментом умоведения являются МЕДИТАЦИЯ и КОНЦЕНТРАЦИЯ не только на внутренних предметах и процессах, но и на внешних. Это означает наблюдать за тем, что происходит внутри себя – в уме и в теле – и снаружи. Медитация и концентрация позволяют нащупать и открыть причинно-следственные связи, которые существуют между Внешним и Внутренним, и постепенно прийти к осознанию того, что Внешнее – это продолжение Внутреннего, что ум распространяется вовне, выворачиваясь изнутри себя наружу, и что Внешнее действительно Равно Внутреннему. Так происходит соединение с Жизнью.

Умоведение подразумевает ПЕРЕЖИВАНИЕ своих мыслей и чувств, а не объяснение их с помощью слов и определений, тем более что существующий язык просто не способен описывать те интегральные состояния, которые, например, переживаются во время объединения противоположностей. Да что там говорить, он даже не способен описать тот же вкус чая.

Но если люди всё чаще будут смотреть в свой ум, они создадут язык, который сумеет это сделать.

Умоведение направлено на то, чтобы постоянно ИМЕТЬ ДЕЛО С ЖИЗНЬЮ во всех её проявлениях, переживая то, что приносит нам жизнь, а не отрицая или приклеивая всевозможные страшные ярлыки.

Умоведение НЕ подразумевает построение концепций путём голых рассуждений. Голые построения ума, не подкреплённые конкретным переживанием жизненных ситуаций и внутренним видением существующих в жизни связей, пусты и бесплодны. И в конечном итоге, разрушительны.

Умоведение может существовать и развиваться, только когда имеешь дело непосредственно с Внешним и Внутренним. Это означает собственное, непосредственное участие в жизни.

В конечном итоге, умоведение означает постижение мира и его Законов, так как Внешнее Равно Внутреннему.

Умоведение означает соединение с Жизнью. Если вы смотрите внутрь себя, вы познаёте мир; если вы смотрите на мир, вы познаёте себя. Куда бы вы ни смотрели, на чём бы ни останавливалось ваше внимание, вы постигаете этот мир и себя. Жизнь становится лёгкой, когда вы даёте себе шанс остановиться и начать смотреть вокруг и в себя.

К чему это я написал эту, можно сказать, пышную статью, в какой-то степени даже программную? Такое ощущение, что настала пора всё-таки определиться и назвать, чем же мы занимаемся вот уже на протяжении семи книг, включая и эту.

Когда ум называет что-то, это что-то оформляется и получает существование (помните: «В начале бышо слово…»?). Отвлечёмся немного, чтобы поговорить о языке.

ЯЗЫК

Итак, когда ум называет что-то, это что-то оформляется и получает существование. Вибрация, которую несёт в себе слово, служит той тонкой формой-сутью, вокруг которой потом нарастает физическая материя или, правильнее сказать, которую потом принимает физическая материя. Поэтому мыслями и словами надо пользоваться аккуратно, они могут получить существование.

Из вышесказанного следует, что любой язык – это калька ума, калька внутреннего строения ума народа, который им пользуется. Вы ведь уже знаете, что любой народ можно рассматривать как единое существо, по аналогии с человеком, который состоит из множества клеток и органов. Раз так, следовательно, любой народ, будучи единым существом, также должен обладать своим умом – это ещё называется «обладать своей особенной душой». Добавлю сюда – и духом.

Всматривайтесь в слова своего родного языка и языка, которым вы пользуетесь с детства.

Слова и их звучание откроют вам путь к сути, которая в них скрывается, и вы прикоснётесь к великой тайне творения.

Люди посвящают многие годы изучению всевозможных видов магии, пытаясь искусственными методами получить власть над силами творения. Главный маг – это наш ум. А главный инструмент, которым он пользуется, чтобы создавать вещи, – слово, вибрация. Мысль появилась потом. Или можно сказать, что мысль и слово проходят вместе.

Всё всегда находится рядом с нами, под самым носом, и это всё всегда обладает качеством простоты. То, что мы склонны считать сложным, на самом деле по сути своей очень простое.

Если вы думаете о чём-то как об очень сложном и непостижимом, значит, вы на ложном пути.

Если вы видите в чём-то сложности, если вас преследуют сложности, значит, ваше мышление запутанное, остановитесь и оглядитесь. Всё очень просто.

Наш ум – великий маг, и творит он с помощью слов. Всматривайтесь в корни слов, в сами слова, в их звучание.

Всматривайтесь и вслушивайтесь. Вы увидите, что звук создаёт видение, а видение создаёт звук. Так получают существование формы. Вернёмся к нашей теме.

Теперь, надеюсь, вам понятно, почему внутри меня созрела необходимость назвать то, чем я занимаюсь. Когда ум называет и определяет, он автоматически приобретает возможность выделять и узнавать. Ум, которым мы пользуемся в повседневной жизни, может ориентироваться в мире только по формам и их названиям.

Если говорить о занятиях ума, то, не определив для себя, чем занимается, он повисает в пространстве без всяких ориентиров. В такие моменты ум чувствует себя очень неуютно. Далее его (и человека, в котором он живёт) начинает болтать, кидая из стороны в сторону, пока он всё-таки не примкнёт к какой-нибудь системе взглядов и не успокоится, довольный, что наконец-то нашёл прибежище.