СЛЕПОЕ ПЯТНО - Виктор Ночкин

Такие тайники — вещь необходимая. Периметр лучше пересекать налегке, а припасы держать на территории Зоны. Конечно, у профи все устроено иначе, я имею в виду — у тех, кто Зону не покидает. Кто на бессрочной прописке, тем нет нужды мотаться за Периметр, поскольку налажен контакт с перекупщиками, у каждого сталкера постоянный партнёр. А я все же не настолько в Зоне увяз, я здесь не хозяин, а постоялец. Живу, можно сказать, на чемоданах. Вот как раз под старым, поросшим травой шифером — мой главный чемоданчик.

Конечно, я сперва проверил, нет ли кого поблизости, только потом отправился за дом. Что мне потребуется, я продумал заранее. Поскольку нас с Вандемейером интересовали мутанты, то тяжелое вооружение как будто не должно пригодиться. Тяжелое — это я славно выражаюсь, я ведь ни с кем войны не веду.

Сдвинул лист шифера — осторожно, чтобы дерн с травкой не потревожить — и оглядел содержимое. Вроде никаких следов вторжения… ну и славно. Я вытащил МР-5. Хорошая штучка, легенькая, удобная. Не знаю, что за ребята были Хеклер и Кох, но постарались они на славу. Ещё я прихватил пару магазинов, потом подумал и взял ещё один — с улучшенными патронами.

Как-то очень уж легко Вандемейер с кабаном-то… мне пришло в голову: мало ли во что можно оказаться втянутым, имея дело с этим парнем! На всякий случай не помешает иметь запасец. Ещё я прихватил коробку патронов к «макарову» и свою «счастливую» гранату. Наверное, у каждого есть маленькие странности, личные суеверия и тому подобное. Вот я таскаю «эргэдэшку». Ни разу не пользовался, но всякий раз беру с собой. Талисман, что ли, такой себе придумал. Взамен сложил в тайник казенные консервы, которые выдали в «Управе». Качество паршивое, но мало ли. На черный день сгодятся.

Тайник я аккуратно укутал полимерной пленкой, побрызгал из баллончика вонючими химикалиями и наконец аккуратно водрузил на прежнее место шиферный лист с зелеными насаждениями. Для верности пшикнул ещё пару раз из баллончика. Минуту спустя запах выветрится настолько, что человек не почует ничего. Аэрозоль — от крыс и слепых псов, твари прожорливые, могут и на оружейную смазку польститься. Погань из баллончика должна их отпугнуть — во всяком случае, раньше помогало.

ПДА просигналил — приближаются два объекта. У обоих исправно работали собственные устройства, так что я поспешил вернуться в развалины — чтобы выглядело так, будто я здесь отдыхал.

Парой минут позже на тропе показались двое. Одного я знал — Паша Угольщик. Обычно он ходил в паре с молчаливым парнем, кличку которого я забыл. Сейчас с ним был незнакомый сталкер. Мы поздоровались.

— О, звездный десант! Ты тоже здесь на ночевку? — обрадовался Угольщик. — Хорошо, отоспимся по очереди.

— Нет, я сейчас двину.

— Да брось, Слепой, куда ты на ночь глядя? — принялся уговаривать Паша. — Оставайся, вместе веселей!

— Не могу, меня напарник ждёт. — Все знали, что напарника у меня нет, поэтому я, не дожидаясь расспросов, пояснил. — Временный. Учёный, опыты ставит. Я его вожу.

Паша вздохнул.

— С учёным лучше. Но учти, сейчас на блокпостах приказ: учёных тоже досматривать, если нет формы шестнадцать.

«Форма шестнадцать» означает, что учёный работает на военное ведомство, это я уже слыхал. У Вандемейера, разумеется, этого удостоверения не имелось.

— В курсе. Придумал я кое-что для вояк. Ладно, счастливо оставаться. Я уже передохнул, и мне нужно засветло к моему профессору поспеть.

Вообще-то я не был уверен, что Вандемейер имеет эту степень, просто мы частенько звали их братию «профессорами».

— А, Слепой! Ты слыхал анекдот? Приходит сталкер Петров к скупщику, приносит оранжевый комбез. Вот, говорит, новые мутанты в Зоне объявились. Крепкий, зараза, верткий! Еле взял его! Хорошо, хоть шкура легко снимается…

Тут впервые подал голос Пашин спутник.

— А лучше бери профа и двигай к нам. Я слышал собак, где-то рядом стая бродит.

— Угу, — я сделал скорбное лицо и кивнул, — мой учёный как раз собачек и искал. Для опытов, как доктор Павлов. Паша, а где Сапог?

Сапогом звали молчуна, с которым Угольщик ходил прежде, наконец-то я припомнил.

— Сапог пошел на Свалку, хотел новую «беретту» опробовать. Обещал через пару дней возвратиться, да нет его. Вот мы с Коляном решили сходить, проверить. Мало ли что могло случиться…

Колян кивнул. Видимо, Угольщик нарочно приглашает исключительно молчаливых спутников. Он в авторитете, с ним охотно ходят, так что и выбирать может.

Мы пожелали друг другу доброй Зоны, я перекинул поудобней ремень, чтобы «Гадюка» была под рукой, и двинул по тропе обратно. Оглянувшись, увидел, что Колян занялся костром, а Угольщик собирает сушняк. Значит, эти двое в самом деле здесь заночуют, иначе костер ни к чему. Через час стемнеет. По дороге я свернул проверить «электры», не выскочило ли что-то из аномалий, «вспышка», там, или, может, «бенгальский огонь»… Рядом с тайником я помнил наперечет все аномалии, а отсюда до ЧАЭС так далеко, что и не всякий Выброс меняет их расположение. Артефактов не обнаружил — может, Паша с Коляном уже прибрали. А может, ничего и не было.

Пока я шагал по тропе, в отдалении несколько раз слышались завывания слепых псов. Голоса не злые — их вой напоминает саркастический смех второразрядного комика в дешевом спектакле: хо-хо-хо-о-о… Пока что стая была далеко, но курс держала верный: смех раздавался все ближе, в последний раз — совсем рядом. Но и я к тому времени уже добрался.

Небо затянуло тучами, срывался мелкий дождик, однако в лесу капли не долетали до земли, ветки над головой пока что удерживали влагу. Тем не менее из-за туч стемнело раньше времени, и я не слишком хорошо разглядел гнездо, которое Дитрих соорудил на дереве. Только взобравшись к нему, я по достоинству оценил работу ученого. Вандемейер уложил три лесины в перекрестье ветвей так ловко, что вышла удобная площадка, на которой в тесноте, да не в обиде вполне могли разместиться двое. Вандемейер тощий и костлявый, я тоже не крупный — в общем, нам места хватило, чтобы полулежать, прислонившись к стволу, даже нашлось, куда ноги закинуть.

— Сколько берете за номер в вашей гостинице, Вандемейер?

— Не дороже, чем в «Звезде», — ухмыльнулся рыжий. Он прилаживал в листве над головой крошечную антенну.

Я заметил, что ветки над нами Дитрих оставил, не стал обламывать для крепления настила, даже набросил поверх какой-то легкий полог — так что и крыша у нас, оказывается, была. Ненадежная, конечно, но в такой дождик и её хватит.

Учёный закончил возню с аппаратурой и присел рядом со мной, я чувствовал его плечо сквозь несколько слоев ткани.

— Я немного перекусил, не ждал вас, Слепой, — признался Дитрих, — это ничего?

— Нормально. Да мне пока не хочется.

Собаки захохотали совсем рядом. Значит, закончили обход территории, выгнали конкурентов, если такие имелись, — и сейчас начнут жрать кабана. Нас они, как ни странно, не чуяли. Скорей всего Дитрихов прибор действовал.

— Вандемейер, вы ловко завалили эту зверюгу. Чувствуется практика. Где руку набили?

— Все там же. Я, кроме Африки, нигде и не жил подолгу. Представьте себе, носорог в несколько раз крупней местных кабанов…

— Охота на носорогов запрещена! — Я не понимал, рыжий шутит или обманывает меня. Или он нарушитель закона? Я считал, что для всякого европейца законы святы.

— Сталкерство тоже запрещено, — напомнил Вандемейер.

— Угу…

Нашёл, что сравнивать! Мы же здесь, как правило, нелегально.

— Мы не убивали носорога, — добавил рыжий. — Специальная пуля, в ней капсула, смесь нервнопаралитического действия. Иногда эта отрава действовала не сразу, приходилось повторять два, а то и три раза. Тогда и приходится скакать, как сегодня с кабаном. Но после первого попадания зверь сонный, медленный.

Совсем стемнело. Из-за туч, затянувших небо, ночь подкралась незаметно. Серый день как-то постепенно сменился серыми сумерками… потом округа погрузилась в темноту окончательно.

Мы замолчали. Мне стало неловко, что я так на ученого набросился. Он, выходит, знал, что делал, да и наверняка догадывался, что зверь устремится на его яркий комбез, так что для меня угроза была минимальной. Извиняться я не собирался, потому что по большому счету урок Вандемейеру необходим… но захотелось как-то выразить приязнь. Я набил две обоймы патронами, остаток решил предложить Дитриху.

— Вандемейер…

— М-м?

— Возьмите патронов к «макарову», могут пригодиться.

— Благодарю, Слепой.

Поделиться боеприпасами — что может быть лучше, когда хочешь показать человеку, что ты ему доверяешь, расположен к нему… и вообще — чтоб проявить дружелюбие?

Потом собаки захохотали совсем рядом, в руках Вандемейера что-то пискнуло, над головой зашелестела антенна.

— Извините, Слепой, я займусь моей работой, — сказал Дитрих. — Если хотите, можете отдыхать.