Любимый город может спать спокойно. Рассказы - Юлиан Коробков

– Кто вы? Что вам нужно?.. Что это всё значит? – закричала Эльвира.

Мужчина нажал кнопку на пульте и изображение на телевизоре погасло.

– Давай для начала успокоимся. – сказал он спокойным голосом. Он торсом лёг на стол, скрестив руки и положив на них подбородок. – Я не злодей. Хотя могу им стать. Я всё понимаю и ничего человеческое мне не чуждо. И как любой здравомыслящий человек, я за мир во всём мире. Я против войны, убийства, насилия, во всех его формах проявления. – он говорил спокойно, уверенно, чувствовалось, что он говорит правду. – Меня зовут Рамазан. Некоторые знают меня под именем Рома. Не это не суть важно. Я всегда себя считал русским, хотя оказалась, что во мне течёт цыганская кровь. Иногда в жизни нужно сделать глупость, чтоб узнать всю правду о себе. Тебя здесь никто не тронет, если не будешь делать глупости. Мы с имитировали бурный вечер с распитием спиртных напитков, просмотром порнофильмов, ну и конечно же с воплощением увиденного. Там под кроватью дед найдёт пару использованных презервативов. Мы разыграли твоё похищение с последующим выкупом. Деду твоему завтра утром позвонят и предложат сделку. Он согласится на любую сумму, но обязательно побежит в милицию. Они дадут ему денег и будут готовить план перехват. А вот чем всё это закончится, будет зависит от тебя.

– Что вы хотите?

– Чаю хочешь? – спросил Рамазан. Он встал со своего места, взял свой бокал, допил содержимое, направился стоящему в углу столику, где стоял чайник быстрого закипания. – Надеюсь ты не из тех девушек «я после шести не ем»? Бери тарелку, накладывай салат. Можешь все три попробовать, очень вкусные. – он включил чайник, оставил там свой бокал и вернулся к столу держа в руках деревянную коробку. Раскрыв её перед девушкой он предложил ей на выбор чай. Там в небольших квадратных ячейках лежали разные пакетики чая.

– Вы мне не ответили. – сказала Эльвира, не сводя глаз с мужчины.

– А мне и не объяснить. Я не сселён в познаниях химии. Завтра прилетает человек, вот с ним ты и будешь работать. Кстати, ты знала над чем в последнее время работал твой дед?

– Нет.

– Ложь! Ты бывала у деда в лаборатории и тебя там видели не раз.

– Ну и что?! – крикнула она. Чайник забурлил и отключился. Рамазан сел на стул на против её. – Да, мой дед химик! Да, у него своя лаборатория, пусть не большая, но своя. Он работал над разработкой прочности металлоконструкций от воздействия кислот, радиации. Он знает формулы органической химии, но то знает он, а не я! Встречаясь, мы не обсуждаем химические формулы и реакции, мы говорим на другие темы.

– А ты мне нравишься. Приятно общаться с умными людьми. Я думаю мы сработаемся. А будешь гнать фуфло, дед случайно погибнет в перестрелке. Подумай об этом. А ещё я могу пустить тебя по кругу, тебя отымеют все и не по разу. – сказал Рамазан и вышел из комнаты. Слышно было как хлопнула входная дверь и наступила тишина.

3 глава

Эльвира осталась сидеть одна. Сердце в груди колотилось от страха. Она закрыла глаза. На какое-то мгновение ей показалось, что всё это сон и вот сейчас она откроет глаза и …. Она по прежнему сидела одна за большим столом в незнакомой комнате без окон, где напротив перед ней на стене висела большая картина с летним пейзажем, ёлочки, осинки, берёзки, ручеёк, по правую сторону у стены на высокой полированной тумбе стоял телевизор, за её спиной была дверь и выход из комнаты, слева в углу столик, где стояли кружки, чайник, печенье в вазе и дверь. Дверь, которую она заметила только сейчас. Она встала со стула.

– Ну и что?! В этом доме можно спокойно пожрать! – послышался мужской возмущённый голос за спиной. Девушка села обратно на стул. – Рамазан!

В комнату к столу вошёл незнакомый мужчина. Он посмотрел на сидящую девушку с не меньшим удивлением, чем она на него.

– Опаньки. – проговорил он. – Извините. Приятного аппетита. Я зайду позже. – сказал он и вышел так же быстро и шумно, как и вошёл.

Девушка прислушалась: вокруг было тихо и кроме неё никого. Она встала и направилась быстрыми шагами к телевизоры, где на тумбе лежали фотографии. Она взяла их и увидела на обратной стороне надпись её рукой дата съёмки. Теперь не было сомнений, что это фотографии принадлежат ей и были взяты из её альбома. Значит всё что на сейчас видела тоже правда.

Забрав фотографии, она робкими шагами направилась к той незнакомой двери, что манила к себе, притягивая её взгляд. Она уже дошла до неё и рука потянулась к дверной ручке, как голос за спиной привёл её в страх.

– Хочешь открыть? Открывай.

Она обернулась. Рамазан стоял у входа в обеденную зону, навалившись спиной на двери, скрестив руки на груди.

– Ну, что же ты? Открывай или я вошёл не вовремя? – спросил он, улыбнулся и направился к ней.

Он сам открыл дверь, потянув её на себя. Она открылась легко, даже не скрипнув. Это была кухня. Посредине стояла большая электроплита, как в столовых, широкий стол, где возле него стоял бритоголовый, мускулистый мужик в клеёнчатом фартуке. Он вынимал из тазика с водой окуней, распарывал им брюхо на доске, выскребал содержимое и отбрасывал в раковину, брал следующую рыбу, делал тоже самое, потом брал другую. Он посмотрел на открывшуюся дверь, но свою работу не приостановил ни на миг.

– От сюда нет выхода. Это сплошной лабиринт. Здесь можно часами блуждать из комнаты в комнату. – сказал Рамазан и закрыл дверь. – Тебя сейчас проводят в твою комнату. Постарайся выспаться. Завтра будет тяжёлый день. Стас!

В комнату кто-то вошёл, а потом появился и в дверях. Это был тот мужчина, что заклеил ей рот, завязал глаза в машине и привёл сюда. Он улыбался глядя на девушку.

– Проводи. – сказал ему Рамазан. Тот кивнул головой. Она двинулась к нему, дрожа от страха, помня, как он прикасался к ней в машине. – Кстати. – проговорил Рамазан и Эльвира даже вздрогнула от неожиданности, решив, что он сейчас потребует, чтоб она положила фотографии на стол. – Ты любишь плавать?

Эльвира обернулась. Она не понимала почему он об этом спросил.

– У меня здесь есть бассейн. Ты предпочитаешь плавать утром или вечером? Ты гостя, тебе выбирать время.

– У меня нет с собой купальника. – ответила Эльвира.

– Утром или вечером?

– Днём.

– Днём много работы. Очень много.

– Тогда вечером.

– Хорошо. С семи до девяти это будет твоё время. – сказал Рамазан и обратился к Стасу. – Скажи парням, пусть идут ужинать.

Она вышла из комнаты вслед за Стасом. Он шёл молча по длинному коридору, где иногда встречались двери, но он проходил мимо. Вскоре он остановился возле одной. Он приложил свою ладонь к врезанному дверному замку и сделал поворот ладони от косяка. Послышался щелчок. Он толкнул дверь от себя. Оттуда на них смотрела темнота.

Стас подтолкнул её за плечо в комнату, щёлкнул по выключателю, за жёгся свет. Он закрыл дверь. Послышался снова щелчок и удаляющие шаги за дверью. Перед ней была широкая кровать, на ней лежала её сумочка, а рядом с кроватью стояла спортивная сумка с длинным широким ремнём. По правую сторону стояло трюмо с зеркалом и рядом мягкий пуфик, по другую сторону белая дверь, скорее всего там был санузел.

Она подлетела к своей сумочке, вытряхнула всё содержимое и стала лихорадочно искать телефон. Телефона не было. Она опустилась на колени и расстегнула замок у спортивной сумки. В неё были запихнуты какие-то вещи. Эльвира вытащила блузку, затем вязанную кофту на пуговицах, джинсовые шорты и её вдруг осенило, что это её вещи! Она смахнула всё это с кровати на пол и, упав лицом вниз, разрыдалась.

Услышав щелчок в дверях, Эльвира смахнула слёзы и села на кровать.

– Рамазан попросил принести тебе ужин. – сказал вошедший Стас. – У-у-у. У нас прислуги нет. Сама разбросала, сама и собирай. – сказал он, перешагивая через вещи на полу поставив поднос на трюмо и вышел.

Она шмыгнула носом и посмотрела, что ей принесли: небольшая розовая пиала с горкой наложенного салата, тарелка плова, кусок чёрного хлеба, кружка горячего чая и две пирожные эклер на блюдечке.

4 глава

Дед открыл своим ключом дверь и вошёл в квартиру.

– Эля! Эльвира, ты дома? – позвал он стоя в темноте в коридоре.

Он включил свет. Снял обувь. Прямиком направился в спальную к внучке. Постучал в дверь и, не дождавшись ответа, вошёл в комнату.

– Эля, ты дома? – спросил шепотом он и включил свет.

От увиденного он попятился назад и вдоль стены дошёл до кухни. Он сухо закашлял,

словно пересохло горло, включил свет, но так и не решился шагнуть туда. Губа затряслась, руки задрожали. Он отвернулся, предчувствуя что-то ужасное и, шаткой походкой, вошёл в зал, сел на диван. Свет из коридора освещал его силуэт.

– Звонить? – спросил один мужчина другого, уставившись оба на деда через экран монитора