Любимый город может спать спокойно. Рассказы - Юлиан Коробков

– В лаборатории. Сосранья примчался. «У меня идея! У меня идея!» – орал, даже завтракать не стал.

– Поехали. – сказал он Лёхе и они вышли почти одновременно.

13 глава

Макс вошёл в комнату к Эльвире. Она спала. Даже от включенного света она не проснулась. Постояв немного в дверях, он подошёл к кровати и задел её за плечо. Она открыла глаза. Он улыбнулся её испуганному виду, постучал пальцем по запястью, мол, время, пора вставать, и вышел из комнаты. Он закрыл за собой дверь, послышался щелчок.

Эльвира соскочила с кровати и подбежала к двери. Прислушалась. За дверью было тихо. Она подёргала её, дверь была закрыта. Попыталась по прикладывать свою ладонь к замку, подвигать ей, но щелчка не было. Никакого ключа она не видела в руке у парня, но этот трюк с замком у неё почему-то не получался. Дверь не хотелось открываться. В чём был фокус она никак не могла понять.

Макс пришёл за неё снова, но уже позднее. Он не говорил ни слова. Он просто смотрел на неё и ждал, когда она выйдет из комнаты. Эльвира стала предлагать ему деньги, если он поможет ей от сюда сбежать, ну или хотя бы принесёт её сотовый телефон. Макс молчал. Она психанула и выскочила из комнаты, направилась по коридору одна, не став его дожидаться.

Послышалась музыка. Где-то громко пел магнитофон с блатными песнями:

«На кой нам банки и банкеты,Мы не привыкли к жизни этой.Мы в сандалеты и в буфете встанем вкруг.Мы были сыты и одеты, в ящик свежие газеты.Ложила тётя Маша по утру….»

Эльвира направила свой взгляд дальше по коридору. Парнишка, она его уже видела, что разбирал коробки с колбами и реактивами, сейчас стоял на табуретке и чем-то намазывал обшарпанную стену шпателем из пластмассового ведёрка. Дверь одной из комнат была раскрыта настежь и оттуда доносилась песня. Он повернул голову в их сторону.

– Доброе утро! – поздоровался он.

«Всё было весело и гладко.Играла в парке танцплощадка.По кругу бегала лошадка – карусель.В цветах и зелени парадка, в рисунках школьная тетрадка.И у бабули на плите всегда кисель….»

Макс показал на дверь рукой и Эльвира открыла её, что находилась слева. Это была та же комната с диваном у стены, а через неё они прошли в комнату, где стоял обеденный стол. За столом никого не было. Из дверей, что вели на кухню, вышел Антон. Он от чего-то громко и весело смеялся. Эля его тоже уже видела. Сейчас на нём был дорогой мужской костюм, белая рубашка, узенький чёрный галстук, а вчера утром на неё были серые джинсы и белая футболка с красным большим двуглавым орлом на спине. Заметив их, он перестал смеяться.

– Макс, поди Боне помоги. Одному клеить не удобно, а я девушку покормлю. Да иди, не бойся, не трону я её. – сказал Антон и обратился к Эле. – Как я помню, ты любишь чай. Присаживайся, я сейчас сделаю.

Парнишка ушёл, подчинившись старшему. Если бы он мог говорить, он бы попытался настоять на своём, а так у него не было выбора. Эльвира осталась одна наедине с этим парнем. Успокаивало то, что в соседней комнате есть Даня, хоть его она сможет позвать на помощь, если что.

– Как тебе Ханс? – спросил он её, поставив перед неё кружку с кипятком и чайным пакетиком.

Ханс был немец по национальности. Он много лет жил и учился в Москве по молодости. Защитил не одну докторскую диссертацию. Говорил своеобразным акцентом по-русски. Где и как он познакомился с Рамазаном никто не знал, но он у них был по осени. Идея создания эликсира с микро и макроэлементами принадлежала Хансу, а оснащение и оборудование закупил Рамазан, узнав, что эта идея посещала и умы наших химиков, и даже есть кое-какие наработки в этой области. Для Эльвиры Ханс не произвёл впечатления гения. Он был не высокого роста, плотного телосложения, лет под 50-т. Мелом на доске прописывал химические реакции и их производные, постоянно спрашивая: «ты согласна?» В чём то она соглашалась, но порой они не могли договориться, он требовал одно, она доказывала другое.

– В смысле? – переспросила она.

– Он тебе нравиться?

– Какое это имеет значение?

– А Рамазан? – продолжал спрашивать Антон.

– Плевать я хотела на Ханса и на твоего Рамазана! Я домой хочу.

Мужчина улыбнулся. Он сел напротив, предоставив девушке на выбор всё, что она хочет: салат в салатнице, бутерброды, пряники, печенья. Он посмотрел на неё и заговорил первым.

– Рамазан тебе вчера по пьяни байки рассказывал. Он умеет завести разговор по теме, как говориться, произвести впечатление. Мы с ним познакомились три года назад. Первое, что цепляет при встрече, это его спокойствие, и порой кажется, что он знает все ответы, на все вопросы. Я сам детдомовский. У меня нет родителей и родственников я своих не знаю. После окончания школы, нас запихнули в ПТУ, я учился на крановщика с стипендией в 100 рублей. Администрация города показала мне полуразрушенный барак на окраине города, мол, это твой дом, что я там родился. После получения диплома в ПТУ, они умудрились меня выписать из общаги и прописать в тот сарай, мол, на мальчик живи и не говори, что администрация не предоставила тебе жильё. Там окна забиты фанерой, в связи с отсутствием стёкол, шифер сломан, в дождь эта крыша не спасает, сгнившая электропроводка, истлевшая старая мебель. Сгори он, я бы даже не расстроился. А сосед алкаш мне достался. Каждый день пьянки. Ну и куда мне нищему податься? На работу без опыта работы не берут. Устроился грузчиком. А жрать то каждый день хочется, да и не по разу. Я приноровился кошельки тырить на вокзале у зазевавшихся приезжих. Вот так стою вечером, очередную жертву высматриваю. Чувствую, что кто-то смотрит мне в спину. Оборачиваюсь, парень стоит, потом ко мне подошёл и говорит: «Тюрьма – это не пансионат. Я там был, ничего хорошего. Лучше проводить время в другом месте. Хочешь есть? Пошли, покормлю.» Сказал и пошёл, а выбор был уже за мной: пойти за ним или убежать, а можно было и дальше стоять, выслеживая жертву. Я понимал, что воровство добром не кончится. И я пошёл за ним. Что я в нём тогда разглядел? Обычный парень, только что сошедший с поезда, тёмные джинсы, того же цвета джинсовая куртка, под ней серая водолазка, дорожная сумка через плечо. Мысль была, а вдруг мент. Зашли в привокзальной кафе. Заказали первое, второе и третье. Он сделал кому-то звоночек. Ели молча. Он меня ни о чём не спрашивал. А потом вошли две. Они были одеты так, как примерно сейчас одет я. Это называется имиджевый прикид. Такой костюм полторы тысячи долларов стоит. Он не мнётся, имеет грязе-водооталкивающее покрытие, в жару в нём не жарко, в холод не мёрзнешь. Один из них подошёл к нам, а второй к девушке на кассу. Достал пачку денег, показал на нас, сколько-то отсчитал, со словами: «Сдачи не надо.» И вдруг я понял, что хочу такую жизнь. Рамазан будто мысли мои прочёл и говорит: «С нами поедешь?» И я сказал: «Да.» Куда, зачем я даже спрашивать не стал. Я почувствовал от него стабильность, уверенность. Мы вышли из кафе и я увидел машину, к которой направились бравые ребята. Не то, чтоб водить такую машину, а просто прокатиться в такой, для меня было несбыточной мечтой. И снова слова Рамазана, спокойные, дающие понять, что оно так и есть: «Автомобиль – это всего лишь средство передвижения, а вот бензин – это роскошь.» – Эльвира улыбнулась и опустила голову, пряча свою улыбку. Антон продолжил свой рассказ, словно этого не заметил. – Я два месяца пытался понять, чем он занимается. Я вслушивался в разговоры людей, собирающихся за этим столом, выполнял любую работу, вплоть «подай – принеси», а потом просто подошёл к Рамазану и спросил на прямую кто он? У меня была истерика. Я ржал минут сорок. Я готов был услышать всё что угодно, но только не это. Утилизатор мусора – скромно, простенько, а главное в его манере не маячить. Вот такая у нас работа, но нужная, согласись? Я никогда не думал,

что это прибыльный бизнес. Оказывается, если всё правильно организовать найти надёжных партнёров, чётко прописать каждому его обязанности, то деньги не капают, а текут ручьём. У одних забрать макулатуру, спрессовать – получиться картон, продать его и купить пластмассу и битое стекло, и вот тебе готовые блоки под строительство. И так каждый день без выходных и праздников. А военкомат пуст шлёт повестки на мой адрес, да хоть каждый месяц, авось ему кто-то и ответит. Мне никто столько не дал, сколько Рамазан. Я одет, обут, у меня работа, деньги, я любому за него пасть порву. А Родину – Мать я в глаза не видел в долг у неё ничего не брал. И как бы там дело это не повернулось, знай, мне пох.ру! Я грохну и ментов, и тебя, и деда твоего.

– Тоша, а ну-ка выйди. Выйди, выйди на 5 сек. – позвал его влетевший к ним Лео.

Он вышел соседнею комнату, где рядом с Лёней стоял Богдан.

– Где Рамазан? – накинулся на него Лео.