Полуночная звезда (ЛП) - Кинрейд Карпов

Щелчок. Еще одна дверь открывается, и меня провожают через нее. Мадрид мягко усаживает меня в кресло. Она стягивает мешок с моей головы, и я моргаю несколько раз, чтобы снова привыкнуть к свету. Как такое могло случиться? Это не подземелье. Никакой средневековой камеры пыток. Я нахожусь в просторной спальне люкс с пылающим камином и плюшевой кроватью с балдахином. Я сижу за маленьким столиком с двумя стульями и изучаю светлую дубовую книжную полку, письменный стол, комод, шкаф и дверь, которая, по-видимому, ведет в ванную комнату. Король обращается со мной, как с рабыней, и все же я получаю комнаты принцессы.

Мои руки все еще связаны. Я смотрю в окно. Решетка над ним снаружи. Итак, это клетка, позолоченная, но все же клетка.

Несомненно, дверь в мою комнату будет заперта снаружи.

Мадрид наклоняется, чтобы развязать мне руки. Белые меха покрывают ее тело, а коричневая кожа покрывает ноги. Вокруг ее талии завязан красный шнурок.

Дёрк ворчит. Шкура бурого медведя перекидывается через его плечо. — Надо бы держать ее взаперти. Никто не знает, что она сделает.

Мадрид кудахчет ему вслед. — Она уже сделала самое худшее, вызвав принца войны. У нее еще нет своих способностей. Она совершенно безобидна. И нам нужно, чтобы она сотрудничала.

— Нам нужна только ее кровь, чтобы сотрудничать, — говорит он.

Мадрид игнорирует его и садится на стул напротив меня, вынуждая Дёрка остаться стоять. Ее длинные белые волосы, почти касаясь пола, ниспадают на спину несколькими косами. — Ты что, еще ничего не поняла? — спрашивает она.

Я качаю головой, потому что, хоть кусочки складываются вместе, картина, которую они создают, слишком запутана для моей головы, чтобы иметь смысл.

— Твой отец был высшим Фейри. Он был в очереди на престол. Это было, конечно, тысячи лет назад. В те времена, когда у нас еще оставались королевские особы. Еще до того, как принцы и их демоническое отродье уничтожили все, убив почти до полного исчезновения саму нашу расу, полностью уничтожив королевскую линию.

— Кроме моего отца, — говорю я, и у меня пересыхает в горле.

— Кроме твоего отца, — говорит она. — Он уже был изгнан из этого королевства и отправлен в ваш мир в наказание, чтобы жить среди людей, вечно скрывая, кто он такой. Ему было суждено жить в тени, пробираться сквозь мрак за то, что он делал. Но, похоже, он не мог вести себя прилично, даже там. Он влюбился по уши. В человека. Он запятнал свою родословную и создал ребенка, который был наполовину человеком. А потом его убили, и вы с матерью исчезли. До этих пор.

— Мой отец был Фейри? Членом королевской семьи? — Казалось, что моя кровь горит. Все кажется разрозненным. Нереальным. Я дрожу, но мне так жарко, что хочется содрать с себя кожу.

Мадрид отвечает, но ее слова сливаются воедино, как будто два композитора играют разные песни одновременно.

Мои глаза закрываются, и мир переворачивается с ног на голову. Что-то тяжелое ударило меня по голове. Кто-то кричит. Руки на моем теле. Холодные. Приятный холод на моей разгоряченной коже.

Меня поднимают и несут, и мне все равно, потому что все, чего я хочу, это следовать за темнотой в небытие.

И я это делаю.

***

Когда я просыпаюсь, я завернута в несколько слоев одеял и одета в длинное хлопчатобумажное платье. Мои волосы — это гнездо спутанных прядей, разбросанных по подушке, и моя голова все еще болит, но, по крайней мере, я не галлюцинирую. Я пытаюсь сесть, но меня останавливает чей-то голос.

— Не торопитесь. Вы все еще слабы.

В поле моего зрения появляется Мадрид, ее безупречно молодое лицо соседствует с длинными белыми волосами и старческими глазами. Ее заостренные уши заканчиваются серебряными серьгами в форме волн, и она носит длинное зеленое платье из морской пены, стянутое на талии тонким серебряным галстуком. Серебряные и синие узоры покрывают подол и грудь, а синяя накидка ниспадает ей на плечо.

— Как долго я здесь нахожусь? — Спрашиваю ее.

— Вы проспали всю ночь и большую часть дня. Я дала вам лекарство, чтобы излечить болезнь. Тем не менее, вы будете чувствовать себя усталой в течение нескольких дней. — Она кладет руку мне за спину и помогает сесть. В комнате тепло, камин пылает. Я промокла насквозь через одежду и простыни, и моя кожа кажется липкой, но не такой горячей, как раньше. — У меня жар спал, — говорю я.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мадрид кивает. — Я должна была следить, за вашим состоянием, но также нужно было сосредоточиться на других важных вещах. Это было неосторожно с моей стороны. Вы слишком ценны, чтобы потерять.

Я оглядываюсь вокруг, чтобы убедиться, что жуткий человек ушел, прежде чем задать свой следующий вопрос. — Дёрк сказал, что вам просто нужна моя кровь. Почему?

Она протягивает мне чашку с водой и садится на стул у моей кровати, пока я жадно пью. Я и не подозревала, что так хочу пить.

— Магия нашего народа умирает, — говорит она. — Когда демоны спустились с небес и убили высших Фейри, духи оставили нас.

— Духи?

— Их пятеро, и у них много названий. Мы называем их Рику, Ваду, Таурен, Зира и Ями. Рику — это огонь, страсть и формирование истины. Ваду — это вода, мир и исцеление. Таурен — это земля, сила и жизнь. Зира — это ветер, знание и мудрость. А Ями… Ями — это все они, и ни один из них. Ями — это жизнь. Смерть. Баланс. Надежда. У него больше имен, чем у других. Одно из них вы, возможно, слышали… Полуночная Звезда.

Она смотрит в камин, ее взгляд рассеян, потерян в каком-то далеком воспоминании. — Когда умер последний Высший Фейри, Ями умерла вместе с ним. Наша магия начала таять. Остальные духи ослабели и погрузились в сон. Они были заперты, спрятаны по всему нашему миру, чтобы быть в безопасности, когда… — она пристально смотрит мне в глаза. — Когда вернется Полуночная Звезда.

Я сглатываю комок в горле. — Я ничем не могу вам помочь.

— Вы можете. Должны. — Она хватает меня за руку. — Если ваша кровь достаточно сильна, а я верю, что это так, вы можете изменить наше положение. Вы можете вернуть древних и восстановить нашу магию. Только тогда мы сможем выжить. Только тогда мы сможем жить.

Я отдергиваю руку. — Я совсем не та девушка. Найдите кого-нибудь другого.

Она улыбается, и это грустная, задумчивая улыбка. — Здесь больше никого нет. Мы, Фейри, связаны с нашей магией. И когда наша магия умирает, мы тоже умираем.

Я ничего не говорю. Я не могу сказать ей то, что она хочет услышать.

Мадрид вздыхает. Она открывает рот, как будто хочет что-то сказать, но потом встает и направляется к двери. — Я оставлю вас принять ванну и одеться. Теперь, когда вы проснулись, мы не должны терять ни минуты.

Прежде чем она уйдет, у меня есть еще один вопрос. — Вы знали моего отца?

Она делает паузу. — Да, я хорошо его знала. У тебя его глаза.

— А каким он был?

Она склоняет голову набок, размышляя. — Он был очень импульсивен. Безрассудный. Неосторожный. Но он тоже был добр. Он был хорошим Фейри, который не заслуживал своей участи. — С этими словами она закрывает дверь, и я слышу, как щелкает замок.

Я осторожно поднимаю свое тело с кровати, проверяя собственный вес на дрожащих ногах. Холодный каменный пол покрыт коврами, которые смягчают мои шаги и согревают ноги. Я медленно иду к двери, я предполагаю, что это ванная комната, и нахожу большую ванну в центре, наполненную дымящейся водой. На стуле у ванны висит халат, а на полочке стоят кувшины с ароматическими маслами и мылом. Я шагаю внутрь, проверяя тепло кончиками пальцев, затем снимаю платье и погружаюсь в горячую воду.

Мое тело полно синяков и боли, и жар воды уносит их с собой, по крайней мере на время. Я нюхаю бутылки с мылом и выбираю одну, пахнущую розами, чтобы бросить в ванну.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Затем я откидываюсь назад и закрываю глаза. Как бы мне хотелось хоть на мгновение вырваться отсюда. Представьте себе, что я дома с Фэн, а Барон ждет меня на моей кровати. Или, что более вероятно, сидел у ванны, склонив голову на край, чтобы я могла погладить его.