Сон Милоники (СИ) - Фролова Мария

Еще некоторое время я рассматривала собственное обнаженное тело, теперь уже обновленное. Пусть я и не понимаю всего, что может с ним случится после угнетения вечных уз, но то, что я видела сейчас — мне очень нравилось. А главное: глаза, они горели предвкушением скорой встречи и наслаждением от пьянящего чувства свободы. Это сложно описать словами, но почему-то теперь в духе вместе с холодом поселилась и уверенность, что любимый прав и я стану только сильнее, лишившись Его.

До встречи осталось не так много времени, а потому я поспешила надеть на себя любимое платье, черно-красное с голубыми цветами. Оно было длинным, с двумя весьма фривольными разрезами на бедрах и без рукавов. Глаза полыхнули небесным сиянием, значит, несмотря ни на что магия во мне осталась прежней. Все-таки не смотря на всю информацию, во мне бился страх. Ведь Его поступок мог не только погубить нас обоих, но и лишить сил раз и навсегда, но видимо Он и правда, знал куда больше меня.

Сердце снова кольнула обида от догадки: Он знал о ритуале слишком много, а значит, искал решение куда дольше меня. Он мечтал от меня избавится и сделал то, что сделал, лишь потому, что все остальные средства могли убить нас с куда большей вероятностью. Будь другой выход, надежнее Он убил бы меня, не колеблясь. Он! Самое дорогое и близкое мне существо лелеял мысль о том, чтобы никогда меня не видеть, а может и убить…

Я же искала только одно решение: освободиться от уз, но, чтобы мы оба при этом не пострадали, поэтому пока любимый не сказал о блокировании уз, я и предположить не могла, что такое решение есть. Я думала, что все варианты несут с собой слишком большой риск. А Его смерть, пусть я и в гневе, никогда не доставила бы мне удовольствия. Видимо я все-таки отношусь к Нему куда лучше, чем Он ко мне и от этого осознания невыносимо. Душу буквально разрывает крик отчаянья и обиды. Боги, почему именно на мою долю, вы уготовили именно Его предательство?!

Глаза снова сверкнули, и я еле сдержала выброс энергии в ладонях. Хотелось вырвать покалеченную душу, прекратить собственную пытку. Я знала, что это состояние пройдет, но сейчас, я, будто отдельное существо наблюдала за муками собственной души. А она страдала! Плакала и беззвучно захлебывалась в крике, не смотря на все доводы разума, не смотря на все обиды и предательство, не смотря на все подлости и на сам обряд. Она была готова простить, сделать все, что угодно, лишь бы вернуть узы.

Пришлось прилагать усилия, чтобы запрятать эмоции поглубже и прислушаться к уверенным доводам разума. Именно он помог мне принять реальность, а реальность такова, что только я одна относилась к нашей связи как должно — с трепетом, благоговением и уважением. Он же выбрал путь подлости, возможно, потому что счел меня не достойной Его. А ведь и такое возможно, более того, скорее всего так и есть, просто я этого не понимала, слепо веря, что раз нас скрепляют узы, мы пройдем через все и сохраним свет привязанности. Он решил по-другому, я для Него слишком плоха, а наши узы — путы!

Воронка перехода вспыхнула точно в оговоренное время. Я уже собиралась открыть портал сама, но любимый позаботился обо мне сам, как чувствовал, что после обряда сил у меня почти нет. Чувствовала я себя ужасно, хотелось прижаться к сильному плечу и забыть обо всем. Я верила, что он обязательно поможет забыть, что нашей любви хватит, чтобы преодолеть и эту невзгоду. Только шагнув в портал, вспомнила про обувь, точнее про ее отсутствие. Перемещение было долгим. Из моих покоев в спальню лучшего мужчины переход занимал пару секунд, а тут вихрь мелькал перед глазами едва ли ни минуту. Уже ступая на мягкий ковер просторной залы я знала, что любимый приготовил подарок. Хотя мой будет в сотню раз лучше, ведь я наконец свободна от уз.

В комнате были высокие сводчатые потолки, большой ковер, камин, несколько столиков с резными ножками, море свечей с каким-то незнакомым сладковатым ароматом и широкий низкий диван с высокой ажурной спинкой. Лица, как, впрочем, и любимого я разглядеть не смогла. Только контуры фигуры около камина. Я сразу поняла, что это он, а легкую муть в глазах списала на долгий переход.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Как только воронка за моей спиной растворилась он повернулся ко мне, но и тут я не смогла его хорошо рассмотреть. В руках он держал два бокала с розовым вином. Я улыбнулась. Мужчина подошел, протянул бокал.

— Я так ждал тебя!

— Скучал? — кокетливо улыбнулась я.

— Безумно! Ты же знаешь, что я просто места себе найти не могу, когда тебя нет рядом!

Я сделала глоток вкуснейшего из всех напитков, а в следующий миг меня поцеловали. Жадно, страстно… так как умеет целовать только он. Сильные руки прижали к себе с такой силой, что казалось, хотели поглотить, впитать в себя. Поцелуй был невероятно приятен, но почему-то его губы отдавали какой-то горечью, а язык, проникая внутрь, чуть царапал небо. Сколько длился этот миг наслаждения — не знаю, знаю только, что сдалась первой я. Дышать стало трудно — и я отстранилась. Он с видимой неохотой отпустил меня.

— А я к тебе с мечтой в руках! — сказала я.

— Я вижу! Связи почти нет, это ощущается даже без взора. Я чувствую всей кожей, что ты теперь почти свободна. Настолько, что это самое «почти» можно и не учитывать. — в его голосе послышались мурчащие нотки и он перешел на шепот, склоняясь к самому моему уху.

Я почувствовала, как по телу прошла волна желания. Его дыхание струилось от уха по шее. Хотелось броситься на него. И я, прикрыв глаза, потянулась к его губам. Во мглу всех и пепел по ветру! Я хочу насладиться им сейчас же. Снова поцелуй и хриплый шепот признаний.

— Ты великолепно выглядишь! — сказали его губы в другое ухо, чуть касаясь кожи.

Я вздрогнула. Пальцы его правой руки заиграли на спине, уговаривая лучше тысячи слов.

— Спасибо! — еле сдерживаясь, пролепетала я.

— Выпей еще вина, я специально для тебя его искал, думал: отметим годовщину, но у нас есть и еще повод.

Я послушно допила пару глотков. Он ловко зашвырнул его в камин. Куда делся его бокал, я как-то упустила из виду. Он целовал губы, лицо, скользил языком по шее. Его шепот обволакивал, отгонял все плохие мысли и чувства, а скоро я уже с трудом соображала. Остались только его руки на моем теле, его язык на коже и мощное тело, как стена, которая обязательно защитит.

В какой-то момент у меня просто подкосились ноги, я перестала понимать, где пол, а где я. Колени подогнулись сами, а руки, еще желающие объятий, ослабли и повисли. Навалилась усталость, а туман в голове стал гуще и как-то тяжелее. Любимый без слов и просьб подхватил меня на руки и понес к дивану. Устроил сидя, прислонив голову к бортику спинки, затем резко выпрямился и отошел на пару шагов. Я хотела его окликнуть, но ничего не вышло.

Рот так и остался чуть приоткрытым, я могла через него сделать слабый вдох, но язык и губы не слушались. Все тело стало невыносимо тяжелым и чужим. А я сама была где-то глубоко в его недрах и смотрела во внешний мир через маленькое мутное окошко слабеющего, размывающегося взгляда.

— Ты, наверное, сейчас хочешь понять, что же это с тобой такое? — ехидно произнес мужчина у камина.

Я снова попыталась что-то сказать, но не смогла. Глаза начало щепать от сухости, хотелось моргнуть, но и это я сделать не вышло.

— Так я тебя сейчас просвещу! — с ненавистью в голосе прошипел мой лучший из мужчин. Он брезгливо сплюнул в камин. — Это дурманное зелье, должен признать, одно из самых редких в этом мире. Варить его было сложно, а уж найти мага, готового взяться за такую долгую работу было так вообще подвигом. Если быть откровенным, то я начал опасаться, что не найду мастера способного сотворить это чудо!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Он аккуратно запечатал бутылку с розовым вином. Потом прошел к небольшой полке, взял с нее другую бутылку и налил себе в бокал, только теперь я заметила, что в нем было не розовое вино, как у меня, а что-то янтарное. Сделав большой глоток, мужчина выдохнул и присел на низкий столик напротив меня. Я не могла рассмотреть его лица, но не сомневалась, что оно искажено ненавистью.