Здравствуй, любовь! - Джоанна Брендон

На расписании поставок Саманта неожиданно обнаружила приписку о том, что три водителя больны гриппом. Итак, «Компания грузовых перевозок» испытывает недостаток в рабочей силе, и немалый.

— Лучше бы я поехала во Францию, — разворчалась Саманта. Она работала диспетчером, так что ей предстояло составить расписание перевозок таким образом, чтобы оставшиеся одиннадцать шоферов смогли выполнить все заказы. Да, задача не из легких!

Но Саманта не умела долго унывать. Да и времени у нее на это не было. Ведь ей еще нужно было перепечатать кучу писем, составленных Ларри.

Вставив чистый лист бумаги в машинку, Саманта принялась за дело. Ее пальцы стремительно бегали по клавишам, а голова была занята расписанием. Она формировала водительские экипажи, учитывая психологическую совместимость людей, все время помня о том, что два шофера категорически отказывались работать в паре с Джинни.

Закончив печатать, Саманта потянулась, поднимая вверх руки. Ощутив резкую боль в спине, она поморщилась. Нелегко вновь привыкать к работе после романтического отпуска в Плайя-дель-Сол.

Саманта блаженно улыбнулась. Стоило закрыть глаза — и она снова перенеслась в тот райский уголок, где восхитительное солнце ласкало кожу, а легкий океанский ветерок шаловливо играл с волосами.

Замечтавшись, она не услышала, как кто-то подошел к ней сзади. Но когда две сильные ладони легли ей на плечи и начали легонько массировать натруженные мышцы, Саманта улыбнулась и благодарно потерлась щекой о мужскую руку с мягкой порослью волос.

— М-м-м! — нежилась Саманта, абсолютно уверенная, что это Дуглас — ее любимый водитель. — Тебе придется делать это не меньше двух часов.

Дуг строен, высок. У него темные каштановые волосы и очаровательная детская улыбка.

— Теперь ты пропал, парень, — поддразнивала его Саманта. — Пожалуй, украду тебя у жены. — Ей нравилось кокетничать с Дугом, потому что они оба понимали, что все это только шутка.

В ответ раздался смех. Запрокинув голову, она томно вздохнула. Так как ее глаза были по-прежнему закрыты, Сэмми не видела склонившегося над ней лица. Тут чей-то жадный рот накрыл ее губы.

Мускулистая рука прижала Сэмми к спинке стула. Сопротивляться было бесполезно, да и не очень-то хотелось. Ее губы помимо воли разомкнулись в ожидании, подобно тому, как лепестки цветка раскрываются навстречу теплым лучам солнца.

Торжествующе посмеиваясь, шутник отпустил ее, предусмотрительно отступив подальше, так как догадывался о скорой и беспощадной расправе. Резко обернувшись, Саманта увидела высокого, темноволосого человека, который стоял, подпирая стену кабинета. Сэмми следовало бы сказать ему пару отрезвляющих слов, но она от удивления ничего не могла вымолвить.

— Мир тесен, — забавлялся Эндрю Кингстон, с мягкой улыбкой рассматривая Саманту. Она раскраснелась, а глаза потемнели от гнева и горели, как два сапфира.

Целую минуту Саманта сидела неподвижно, словно загипнотизированная. Широкоплечий, стройный Эндрю Кингстон был неотразим. Синие слаксы и голубая шелковая рубашка подчеркивали достоинства его атлетической фигуры. И все слова были бессильны описать его мужскую красоту.

— Жаль, что за столь привлекательной внешностью скрывается ничтожество, — холодно произнесла Саманта.

Но Эндрю пропустил ее слова мимо ушей.

— Как ты нашел меня? — со стороны могло показаться, что Сэмми абсолютно спокойна, но Эндрю заметил, как она снова и снова накручивает на палец прядку светлых волос цвета карамели.

— Я мог бы соврать, что сделал это при помощи дедуктивного метода знаменитого сыщика, — улыбнулся Эндрю. — Но если признаться честно, то не ожидал увидеть тебя здесь.

— О Боже! — Саманта закрыла глаза, отчаянно надеясь, что когда откроет их снова, мираж исчезнет. Но не тут-то было.

— Итак… — начала Саманта, не узнавая собственного голоса. — Итак, ты партнер Ларри. «Старина Энди», современный Дон Жуан, странствующий рыцарь, не переносящий никаких уз, в том числе супружеских.

— К сожалению, ничего не могу поделать с собой, — извиняющимся тоном произнес Эндрю.

Поверив этому заявлению, Саманта подписала бы себе приговор. Она пристально взглянула ему в глаза и не нашла в них ни капли раскаяния. Казалось, он гордится собой.

— И ты говоришь, что сожалеешь? — Почему судьба так жестока к ней? Стиснув зубы, чтобы не застонать, Саманта принялась судорожно собирать бумаги со стола, пытаясь успокоиться и решая, что предпринять.

Ей хотелось запустить в него чем-нибудь тяжелым, убежать и вдоволь поплакать. Но это было невозможно. Теперь, когда выяснилось, что Кингстон — партнер Ларри, придется уйти из «Компании грузовых перевозок». А ей так здесь нравилось.

Собрав все свое мужество, Саманта поднялась и направилась за сумочкой.

— Опять собираешься улизнуть, — догадался Эндрю.

— Да, — откликнулась Саманта, — только на этот раз я уйду прежде, чем ты сделаешь меня соучастницей своих грязных делишек.

Кингстон обиделся, а Саманта только этого и добивалась. Когда он заговорил, в его голосе послышалось раскаяние:

— Единственной моей виной было то, что я не докладывал тебе обо всем, что делал каждую минуту дня и ночи.

— А я жалею, что доверилась тебе!

— Да нет же, Саманта. Беда в том, что ты доверяла не тому человеку, — саркастично поправил он. — Но все уже позади. — Голос его потеплел. Кингстон сделал шаг навстречу Саманте, но наткнувшись на ее холодный взгляд, объяснил: — Мне казалось, что четыре года — достаточный срок, чтобы понять и простить.

Ровно четыре года, два месяца и девять дней Саманта отчаянно пыталась подавить жалость к той обманутой, оскорбленной девочке, какой она вернулась в Ашленд. Ей это удалось.

— Держись от меня подальше, Кингстон, — предупредила она, выставив вперед руки, словно пытаясь отгородиться от него. — Я приложила немало усилий, чтобы начать новую жизнь, ту, которая мне нравится. И в ней нет места для тебя. — Она говорила так тихо, что до Эндрю едва долетал звук ее слов. Но сомнений в ее решимости не оставалось.

Видя боль, которая исказила на секунду хорошенькое личико Саманты, Кингстон почувствовал себя неловко. Чтобы восстановить душевное равновесие, он скрестил руки, откинулся назад и сосредоточил внимание на ее красивой груди, которая взволнованно вздымалась и опускалась.

— Ну как ты не можешь понять?! — Он окинул взглядом кабинет, пытаясь найти подсказку.

— Не могу и не хочу.

Увидев, что губы Саманты собрались в тонкую ниточку, а лицо приняло холодное, отчужденное выражение, Кингстон нахмурился. Его руки опустились и сжались в кулаки, словно он боролся с безотчетным желанием заключить ее в свои объятия.