Айдол-ян. Часть 3 - Андрей Геннадьевич Кощиенко

я. — Промоушен внезапно затянулся и наши все к этому оказались не готовы. И японцы к этому тоже оказались не готовы. Но поскольку все хотели всего и сразу, то между договорённостью об участии в шоу и съёмками самого шоу получалась разница всего в день-два. Поэтому, в сценариях было полно всяких внезапных творческих озарений и импровизаций. Мы там и «киомишничали»[1] и доски руками ломали[2] и в игры всякие дурацкие играли. То с бобами[3], то со стаканчиками[4], то с шариками[5]. Язык японский коверкали, произнося трудные фразы[6]. Самыми нормальными были кулинарные шоу[7]. Там можно было перехватить чего-нибудь вкусного. Однажды, на одном из шоу, кому-то из продюсеров, пришла в голову идея — «уйти в глубь веков». Предложили исполнить «что-то из раннего творчества группы». Сонбе исполняли[8], а мне, поскольку это всё было ещё до моего прихода в группу и хореографию я не разучивала, предложили отдельно исполнить что-то «раннего» из своего. Ну, я и вспомнила, как мы с СунОк «I Can’t Stand the Rain» готовили. «Минусовка» у меня была в телефоне. Попробовали с онни — она всё помнит. Мы вместе и выступили[9]. Я подумала, что у моей старшей сестры тоже должна быть своя минута славы.

— А почему я не видела этого шоу? — спрашивает мама.

— Не знаю, — опять пожимаю я плечами. — Наверное, ты пропустила. Но ничего страшного. Это было совсем недавно, найти видео будет не трудно. Главное, вспомнить, как то шоу называлось…

— «Токе-ча», — с готовностью подсказывает СунОк. — На тридцать втором кабельном канале Камагая.

— О, — говорю я. — Онни всё помнит. Найдём.

— Я старалась посмотреть все передачи с твоим участием, — говорит мама. — Но, похоже, что-то пропустила.

— Наверное, это из-за того, что страна другая и не всё тут показывают, — делает предположение СунОк и спрашивает у мамы. — Что говорят о нашей поездке в Японию?

— Ой, да ну его нафиг! — машу я рукой на СунОк вспомнив встречу в аэропорту. — К чёрту эту политику! Завтра тебе всё покажут и расскажут во всех подробностях. Мы дома. Давайте, проведём вечер в семейном кругу! Без этих, всяких, идиотов снаружи. Поговорим о своих проблемах. О будущем. Онни, расскажи лучше, что там с торговым центром? Есть смысл затеваться в нём с кафе, или нет?

— Ну, по поводу торгового центра, — поднимая глаза к потолку, начинает СунОк. — В общем, можно заключать договор на аренду помещения с арендодателем и начинать работать.

— Да? — удивляюсь я такой краткой формулировке и задаю уточняющий вопрос. — А как твоё исследование рынка? Прибыльно это будет, или нет? Сейчас вколотишь деньги, потом ведь их обратно не выдерешь!

— Будет прибыль! — тряхнув головой, уверенно обещает онни. — У тебя сейчас такая популярность, что людей будет полно! В очереди стоять будут!

Моя популярность? Чёт сомнительно мне как-то. Сегодня в аэропорту получил я этой популярности. Только прилетел, ничего не сделал, как говорится, ну если только рот открыл, зазевавшись. И — раз! Гнилым бананом в глаз! Твари. Убить мало…

— Сколько нужно денег единовременно? — желая конкретики, спрашиваю я у онни.

— Около сорока восьми миллионов вон, — бодро рапортует она.

Сорок восемь тысяч долларов? Чё-то многовато…

— В сумму входит годовая аренда большого зала, всё оборудование для кафе и зарплата персонала за один месяц, — видимо поняв мои сомнения, говорит она и поясняет. — Если оплатить сразу годовую аренду, то выходит дешевле всего.

Мда? Ну…, наверное, так где-то оно и есть.

— А сколько ты ожидаешь в месяц прибыли? — спрашиваю я и уточняю. — Чистой. Налоги уже тоже заплачены.

— При уровне посещаемости в семьдесят процентов, ежемесячная чистая прибыль составит около восьми миллионов вон, — обещает она и добавляет. — Я думаю, что посещаемость у нас будет сто процентов!

Смотрю на лучащуюся энтузиазмом онни и думаю — «гладко было на бумаге, да забыли про овраги». Больно хорошо всё выглядит. Это подозрительно. Наверняка есть какой-то подвох, который пока не виден…

— Ну и зачем тебе тогда идти в шоу-бизнес? — спрашиваю я у онни. — Будешь там годами стафом метаться и ничего не заработаешь в итоге. А вот совсем другое дело — владелица кафе. Уже уважаемый человек и доход, не чета стафовскому.

Вижу, что мама с гордостью смотрит на задумавшуюся СунОк. Видимо представляя, как будет выглядеть дочь в роли владелицы кафе.

— Ну… — неуверенно произносит онни. — В шоу-бизнесе интересно. Новое, неожиданное, яркое. Знаменитости. Другие страны…

— Не нужно путать туризм с эмиграцией, — предупреждаю её я. — Лично я, в этой поездке, ничего, кроме съёмочных павильонов, концертных площадок и гостиничного номера так и не увидела. Знаю только, что была в Японии. Если бы мне это не сказали, наверное, гадала бы до сих пор — где это я была?

— Ох, дочка… — с жалостью смотря на меня, охает мама. — Ты ничего не увидела?

— Ничего, мама, — кивая, подтверждаю я и продолжаю свою мысль. — Поэтому, я предлагаю онни фантазиями не заниматься, а смотреть на жизнь реально. Свободное время, это офигительно, когда оно есть. Если она будет управлять работой сотрудников, то оно у неё будет…

— И тебе она помочь сможет, мама, — говорю я, обращаясь к маме. — У меня в скором времени снова будет поездка в Японию. Агентство договорилось о проведении полноценного концерта группы. Наверное, это займёт по времени не меньше, чем две недели. У тебя уже здоровье и возраст, мама. Я не хочу, чтобы ты оставалась одна.

— Да что в этом такого страшного?! — энергично возражает в ответ мне она. — У меня всё нормально со здоровьем! Руки-ноги на месте. Всё в порядке. Дочка, не выдумывай! Езжайте, и не думай ни о чём!

— А как же Мульча?