Воспоминания свидетеля Иеговы - С. Мансанарес

И снова Августин улыбнулся:

- Мы вовсе не нападаем на религии. Ты же видишь, мы даже пользуемся католической Библией!

Я согласно кивнул, поскольку сейчас это все казалось совершенно очевидным.

- Невозможно, чтобы все религии были истинны,- продолжал Августин, - потому что они противоречат одна другой, тогда как Бог Иегова не может противоречить Самому Себе. Мы проповедуем единственную истинную религию, основанную на Библии, которую одобряет Бог, потому что Всевышний - это Бог ревнитель.

Я попытался защититься, имея в виду все их аргументы.

- Хорошо, в духовном смысле, допустим... Но ведь Ветхий Завет - это всего лишь собрание типичных рассказов о событиях, которые никогда не происходили и...

У Августина изменилось выражение лица, словно он весьма огорчился тем, что услышал.

- Посмотри, - сказал он, - Библия - это Слово Божье, а Бог не может лгать. Здесь все описано именно так, как было. Для чего заменять истину легендой? Как грустно слышать, что религиозные люди так подрывают веру в Слово Божье и выставляют Бога лжецом!

Последний довод совершенно убедил меня. Это было логично. Если католики утверждают, что их учение основано на Библии, которая содержит множество легенд, то с какой стати я должен верить им? Иеговисты казались мне гораздо разумнее, чем я слышал о них. Если Библия истинна, то следует прибегать к ней, основываться на ней и с завтрашнего дня говорить то же, что и "свидетели Иеговы".

Когда мы расстались, в глубине моей души многое изменилось. Библия могла быть или не быть чередой легенд, смешанных с реальными событиями и наставлениями, но отныне в моих глазах она полностью соответствовала тому, что говорили "свидетели Иеговы".

Мы договорились встретиться на следующей неделе. Быть может, это Бог постучал в мои двери?

Глава третья Влияние книги "Истина, которая приводит в жизнь вечную"

На следующей неделе Августин снова пришел к нам, но меня не было дома. Я очень об этом сожалел, и, как передала мне бабушка, он тоже был немало огорчен, хотя ему и предложили зайти через два дня.

И он пришел. Стоял жаркий августовский день. Мы с отцом пригласили Августина в гостиную. Дверь на балкон была отворена, и в комнату поступал свежий воздух. Наша беседа оказалась интереснее предыдущей, так как в ней появился новый элемент.

Весть о конце света

Я спрашивал Августина о конце света. Признаюсь, эта тема меня очень интересовала.

- В прошлый раз ты сказал мне, что конец близок. Когда же?

- Наша организация верит, что конец наступит в 1975 году. Мы с отцом удивленно переглянулись. Помнится, отец бросил на Августина насмешливый взгляд:

- А что будет, если в 1975 году конец света не наступит? Августин улыбнулся, как если бы он отвечал на вопрос ребенка:

- В 1975 году завершаются шесть тысяч лет всемирной истории, а затем начнется тысячелетнее царство.

На лице отца появилось снисходительное выражение.

- Шесть тысяч лет истории человечества? - спросил он, поднимаясь.

Он подошел к своей библиотеке, взял книгу по антропологии и нашел в ней схему различных видов человекообразных обезьян, предшествовавших современному человеку.

- Неандерталец появился сто тысяч лет назад, кроманьонец - пятьдесят... - Отец сделал паузу, прежде чем поднять взор от книги и устремить его на Августина: - И вы говорите, что человеческой истории нет и шести тысяч лет?

Августин принял тот же грустный вид, что и тогда, когда я убежденно утверждал, что Библия содержит легендарные фрагменты.

- Это не мои слова. Так говорит Библия. Слово Божье утверждает, не оставляя места сомнению, что в 1975 году завершаются шесть тысяч лет истории человечества. Это, - указал он на книгу, которую держал мой отец, - всего лишь человеческая книга. И если мне нужно выбирать между Библией, которая есть Слово Божье, и произведением человека - я предпочитаю Библию. - С этими словами Августин поднял Библию над головой, чтобы придать вес своим словам.

- Но Библия и наука не должны противоречить друг другу, - попытался вставить я.

- Послушай, наука создана людьми и, следовательно, несовершенна. В прошлом веке отрицали существование хеттов, поскольку о них упоминала только Библия. Но потом ученые открыли, что хетты действительно существовали. В 1975 году человечеству исполнится шесть тысяч лет.

И снова проникновенные слова Августина убедили меня. Я помнил из уроков истории, что империя хеттов была открыта благодаря случайности, и подумал, что он, по всей видимости, прав. Похоже, мой отец был менее убежден, чем я. По правде говоря, он производил впечатление человека, который развлекается, выслушивая глупости, и с громадным трудом удерживается, чтобы не расхохотаться.

- В каком же месяце 1975-го? - с иронией осведомился отец.

- Несомненно, осенью, - отвечал Августин, словно не замечая его тона. - Адам был сотворен осенью, и конец, безусловно, наступит также осенью. Естественно, мы не можем ничего утверждать более подробно. В конце концов, и Сын, Который менее Отца, не знает ни дня, ни часа. Мы также этого не знаем.

Я глубоко задумался над тем, что услышал. Тут на пороге появилась моя мать и предложила нам апельсиновый сок.

Я начинаю учиться

Беседа с Августином сделала свое дело. И без того уже испытывая симпатию к "свидетелям Иеговы", я приобрел теперь дополнительный аргумент: приближался конец света. Отец мой считал, что я достаточно умен, чтобы не поверить таким глупостям. Но он ошибся.

В последующие недели Августин приходил каждое воскресенье по утрам. Он принес мне несколько книг. То, что я прочитал, глубоко разочаровало меня. Содержание было агрессивным и оскорбительным, аргументация ранила меня своей наивностью, литературный же стиль противоречил правилам испанского синтаксиса.

Преподавание грамматики у нас в колледже было поставлено очень строго, и мне с большим трудом пришлось читать такой текст на испанском, сквозь который просвечивали грамматические конструкции английского языка.

Я рассказал об этом Августину, но он не придал моим словам большого значения и постарался объяснить мне, что все это было написано для простых людей и в значительной мере предназначено для стран Латинской Америки. Более того, главное тут не стиль и не редакция, а желание охватить весь мир, ибо конец так близок.

Несмотря на всю неудовлетворенность, я принял это как наименьшее зло. В конечном счете и греческий язык Нового Завета был языком не Платона или Эсхила, а обиходным языком людей с улицы.

Всего за несколько недель я прочитал множество публикаций "Общества свидетелей Иеговы" и несколько книг, таких, как "Действительно ли Библия есть слово Божье?", "Жизнь вечная в свободе сынов Божьих". Я прочитал также первые экземпляры журналов "Сторожевая башня" и "Пробудитесь!". При чтении этих журналов разочарование гасило мой первоначальный энтузиазм. Простота - пожалуйста, но невежество -это не простота! Правдивость тоже мне по нраву, но свирепость, которая проглядывала на этих страницах, заметно отличалась от простого изобличения.

Тем временем начался новый учебный год, и занятия воспрепятствовали мне продолжать в прежнем ритме поглощать творения иеговистов. Августин уговаривал меня начать изучать вместе с ним книгу "Истина, которая приводит в жизнь вечную", но "свидетели Иеговы" утратили в моих глазах свой первоначальный ореол. Я отклонил его предложение под тем предлогом, что теперь у меня будет намного меньше времени, и все же позволил ему изредка посещать меня, чтобы продолжать наши беседы.

Августин поймал меня на слове. Не пропуская ни одного воскресенья, он приходил ко мне и заботливо изъяснял учение "свидетелей Иеговы".

Отец Максимилиан

В том году к нам пришел новый преподаватель религии, отец Максимилиан, который оказался не лучше отца Сантоса. По правде говоря, он в некоторых отношениях был даже хуже. В первый же день занятий он допустил ту же самую ошибку, что и его предшественник. Объявляя "интересные" темы, которые нам предстояло изучать в новом учебном году, он упомянул "свидетелей Иеговы".

Два-три дня спустя мне пришлось прочитать об иеговистах сочинение одного католика (может быть, то же самое, что и в прошлом году). Оно содержало столько ошибок и ложных интерпретаций, что, против воли, я ощутил, как ко мне возвращаются симпатии к "свидетелям Иеговы". Несколько недель спустя я спросил преподавателя, нет ли у него какого-либо материала, опровергающего учение иеговистов. Он посмотрел на меня снисходительно, положил руку на мое плечо и сказал:

- Видать, вы человек разумный. Что могло вас заинтересовать в этих столь невежественных людях?

Я понял, что здесь мне ждать нечего, придется поискать материал где-нибудь в другом месте.

Отец Аре

Свой выбор я остановил на преподавателе греческого языка. Отец Аре, вне всякого сомнения, был лучшим преподавателем старших классов, человеком необычайной культуры. Он преподавал с великой чуткостью. Его урок всегда был последним и для меня - самым лучшим. Греческий я изучал и в предыдущем классе, но добрых воспоминаний об этом не сохранил - тогда уроки казались мне скучными и неинтересными.