Твой обман, как горечь полыни… - Светлана Дениженко

После многочисленных баталий этот вопрос Лара отстояла. Отец – Игорь Сергеевич – поддержал дочь, и общими усилиями они убедили мать в том, что у неё имеется свой вкус. Больше Ларисе не мешали выбирать вещи и даже моделировать их так, как хочется. Оставалось разобраться с личной жизнью, которую мать контролировала сверх меры. И ладно, если бы был повод! Скоро Ларе должно было исполниться семнадцать, но Елену Семёновну не интересовало то, что девочка давно выросла. Ей проще было считать дочь школьницей, подростком, но не самостоятельным взрослым человеком, с интересами которого стоит хоть иногда считаться. И главная борьба за самостоятельность Ларисе только ещё предстояла. Впрочем, она старалась слишком на этом не фокусироваться. Парня у неё пока не было, а когда появится, там и решится как-нибудь и всё остальное.

Наташкины кроссовки пришлись по ноге, и поэтому Лариса не просто прибавила шаг, а вскоре, действительно, перешла на лёгкий бег. Она успела, влетела в аудиторию вместе со звонком, радуясь тому, что пунктуальный Илья Владимирович на этот раз где-то задерживался. Лара кивнула девчонкам-приятельницам и плюхнулась за свою парту. Группа у них была небольшая – двенадцать человек, поэтому размещались в кабинете свободно: кто, где хотел. Лариса сразу заняла себе вторую парту в правом (ближнем к двери) ряду, со школы любила это место. Перед ней сидели две девчонки: Ритка и Алёнка, а за ней, через парту, ещё две девчонки – Ольга и Светка. Они дружили между собой, только Лариса предпочитала держаться ото всех подальше. Понимала, что после учёбы она вряд ли пойдет работать в общепит или откроет свой ресторан. Лара училась исключительно для себя, а не для общества. В училище таких групп набиралось три, а кроме них было две группы хлебопекарей.

Едва отдышавшись, девушка почувствовала на себе взгляд и, не сомневаясь в том, что это буравит ей затылок Лаврентьев – единственный парень у них в группе, позволила себе, не оборачиваясь, показать ему кулак. Дескать, только попробуй заложить, что опоздала, дам по шее.

– Ну, ты… Кареловская, – дошел до неё его злой шепот, – Все равно заложу, слышишь?

– Да пошёл ты! – огрызнулась она, оборачиваясь к нему, – Мне чихать! Можешь сколько угодно перед Илюшей на задних лапках ходить, все равно он тебе зачёт не поставит.

– Это ещё почему? – насупился Лаврентьев, смешно сморщив нос.

«А мог бы быть симпатичным, если бы не был толстым…» – отстранённо подумала Лариса, а сокурснику прошептала так, чтобы услышали и другие:

– Да я слышала, что у него аллергия на лаврушку…

Девчонки, сидевшие рядом, засмеялись, а Лаврентьев покраснел:

– Ты-ы! Ну, держись, Каря! Я тебе на перемене покажу, что такое лаврушка и какая на неё аллергия бывает.

– Ой, боюсь, боюсь! – показала она ему язык и отвернулась, потому что послышались за дверью торопливые шаги, и в аудиторию вплыла директриса. Тамара Ивановна была женщиной высокой и довольно крупной, но толстой её назвать – язык не поворачивался. Казалось, что все объемные места женщины невероятно гармонично сочетаются, а слегка округлое, красивое лицо, сразу же располагает к себе. Директриса Ларисе нравилась и характером – сдержанно-деловым. Жаль, что в школе у них работала совсем другая дама: маленькая и нервная.

Тамара Ивановна коротко сказала о том, что Илья Владимирович сегодня не придет, а вместо его лекции по полезным веществам, они запишут несколько рецептов домашних супов, а ещё – на этот день запланирована уборка территории и только после неё все могут пойти домой.

Лара немного приуныла. Зачем было торопиться, если рецепты можно и дома записать?..

– Каря, держись! – злорадствовал Лаврентьев, – Я тебя в листве зарою!

Он мог сдержать своё обещание. Роста Васька был большого и телосложение – крупное, только ума в голове, как у третьеклассника.

– Посмотрим, – усмехнулась Лара и подняла руку, привлекая внимание Тамары Ивановны.

– Да, – откликнулась та.

– Тамара Ивановна, – Лариса поднялась с места, – Можно выйти? Что-то мне нехорошо…

Девушка покачнулась и, привалившись к стене, начала медленно оседать.

– Лариса… – Тамара Ивановна оказалась рядом до того, как Лариса досчитала до пяти, – Лариса, что с тобой?

Девушка ничего не ответила, делая вид, что не слышит директрису. Она почувствовала, как её легонько шлёпают по щекам, но не торопилась приходить в себя.

– Алёна, помоги мне отвести Ларису в медпункт. Василий, прочитай девушкам рецепты, пусть запишут. Приду, проверю, – с этими словами Ларису выволокли в коридор, где она все-таки немного «пришла» в сознание и уже самостоятельно пошла по коридору, но все ещё придерживаемая с двух сторон.

В медпункте ей под нос сунули нашатырь и померили давление, которое оказалось чуть ниже нормы. И после того, как Лара полностью отошла от обморока, ей разрешили идти домой.

– А как же уборка территории? – невинно моргая, поинтересовалась Лариса у Тамары Ивановны.

– Какая тебе уборка? Ты бледная вон вся. Иди-ка домой, а лучше в поликлинику, – махнула рукой директриса и выплыла в коридор, спохватившись, – У меня же замена сегодня!

– Я тебе сейчас витамины поставлю, – засучивая ей рукав, сказала медсестра, – И в поликлинику тебе направление напишу, к терапевту своему сходи обязательно, анализы сдай. Пусть ещё кардиограмму тебе сделают.

– Ну, ты как? – встретила Ларису Наташа, встревожено заглядывая в лицо.

Недавно прозвенел звонок на перемену, и подруга тут же нашла её. Лариса к себе в аудиторию так и не вернулась, просидела часть урока в коридоре, дыша воздухом из приоткрытого окно. Середина ноября, а на улице пока довольно тепло, даже не верится, что скоро будет зима.

– Нормально, – отмахнулась Лара, – Подумаешь, обморок.

– Вот твои вещи. Домой проводить?

– Да, нет. Я сама доползу, не переживай. Тебе бабушка велела не опаздывать к трём.

– Да, я помню… – Наташа вдруг хитро посмотрела на подругу, – А ты обморок свой, случаем, не придумала?

– Догадливая ты, – усмехнулась Лариса.

Ей и раньше удавалось таким образом сбегать с уроков, правда, в этом деле не стоило перегибать палку. И обычно она не злоупотребляла своими способностями, но подруги – Наташа и Катя были в курсе её проделок и слегка даже завидовали. Грохнуться в обморок – это вроде не трудно, но нужно ведь было это проделать так, чтобы и медики поверили.

– Вот, зараза! – хохотнула Наташа, – А я, значит, переживаю, места себе не нахожу. Дура ты, Ларка!

– Не-а. Я умная, я сейчас – домой, а наши – территорию убирать.

– Тебе в театральный надо было поступать. Такой талант пропадает!

– Я, может, и поступлю, как-нибудь в другой раз, – Лариса забрала у подруги свою сумку и поцеловала ту в щёку, – Ладно, Наташ. Я почапала. Завтра утром зайду за тобой, почирикаем.

– Мобильник не забудь включить! – крикнула вслед Наташа, – Я до тебя пол утра дозвониться не могла.

– Мне бы его ещё найти, – махнула рукой Лариса и вышла за двери здания.

Небо прояснилось. День обещал быть солнечным. Улыбнувшись тому, что удалось так быстро освободиться и избавиться от Лаврентьева, Лариса поспешила на остановку. Сейчас ей хотелось поскорее очутиться дома, чтобы поспать хотя бы несколько часов – здоровый крепкий сон должен был вернуть не только настроение, но и силы на беседу с матерью. Зная её, можно было не сомневаться, что та обязательно продолжит утренние разборки.

По пути домой Лариса вдруг поняла, что поторопилась и стоит прежде кое-кого навестить. Тяжесть сумки давала о себе знать. В неё ещё перед тем, как пойти на день рождения Катюхи, Лара положила два увесистых тома с рецептами итальянской кухни. Она хотела спросить у Ильи Владимировича: в чем отличие между спагетти и длинными итальянскими макаронами? И можно ли одно заменить на другое – будет ли отличаться при этом вкус блюд или никто ничего не заметит?

Илья Владимирович был первоклассным шеф-поваром с огромной практикой и теперь учил их группу, как своих поварят: всем секретам русской кухни. Но Лара точно знала, что он специалист не только по щам и часть своей жизни провел в Италии. Да и, кроме того, ей очень нравилась эта страна. Как-то с отцом она туда ездила на отдых, ей лет шесть было, но впечатления остались яркими и тёплыми до сих пор. Правда, Лариса думала не только про блюда поговорить, а вообще перевести разговор на Италию. Теория супов и салатов за три месяца порядком надоела. Они уже две толстые тетради исписали, а к плите, то есть к практическим занятиям все ещё не подошли.

«Интересно, что это с ним случилось?» – подумала Лариса, сворачивая в чужой проулок. Она приблизительно знала, где живет её преподаватель, даже его подъезд был ей знаком. Лара, ещё когда в школе училась, бегала в гости к Марине Красновой, чтобы вместе делать уроки по математике, поскольку подруга понимала в ней лучше всех в классе и иногда помогала одноклассникам взамен на конфеты и шоколад. Маринка – жуткая сладкоежка до сих пор. Но тогда, в шестом классе, могла душу продать за коробку шоколадных конфет.