Астра Иванова – 2. Приключения старой девы, или С Новым годом! - Кора Бек

– Я твою позицию, конечно, уважаю, доча, но и тебе к материнскому мнению стоит прислушаться. Сама понимаешь, ни одна мать своему ребенку плохого не посоветует. А действительность такова, что в наше время, начиная со школьной скамьи, приходится думать, как не остаться в будущем без мужа. Конкуренция среди женщин просто бешеная, нужно заранее присматриваться к потенциальным претендентам на твою руку и сердце. Для этого необходимо общаться, а не то останешься, как тетя Ася, в старых девах.

К счастью, на балконе стоял рассохшийся табурет. Я медленно присела. От Нюрки я такого никак не ожидала услышать. Она всегда мне говорила, что не стоит комплексовать из-за отсутствия мужа и приводила в пример себя: дескать, что хорошего, отдала мужику свои лучшие годы и все равно развелась? А, оказывается, она по-другому на самом деле думает! Вот это да!

– Мам, ну кто бы мне говорил про замужество? Ты же сама с папой развелась!

Милка как будто бы услышала мои мысли. Но и Нюрка не лыком была шита, нашла, что ответить на это абсолютно справедливое замечание.

– Я не успела присмотреться к своему будущему мужу. Он приехал в мой родной город в командировку, и уже через месяц мы с ним отправились в Ленинград знакомиться с его родителями. Все произошло очень быстро, у меня даже не было времени подумать. А главное, мне так хотелось поскорее стать самостоятельной, вырваться из-под родительской опеки. Теперь, конечно, понимаю, что это было довольно глупо и наивно.

– Ты жалеешь, что вышла за папу? – быстро спросила Милка.

Мне стало интересно, как выкрутится Нюрка из положения? С одной стороны, ребенку врать нельзя, с другой, вряд ли Милке понравится, если мать начнет сейчас родного отца поливать грязью. Меня этот вопрос так заинтересовал, что в какой-то момент я даже забыла, с чего вся эта история, собственно, началась. А Нюрка довольно остроумно ответила:

– Если б я не вышла за твоего папу, то, боюсь, никогда не узнала бы, что тургеневских барышень можно встретить даже в двадцать первом веке. Обидно, доченька, правда?

Милка рассмеялась, а ее мамаша, как идиотка, опять на меня перевела стрелки:

– Ты посмотри, доча, на тетю Асю. Вроде бы не идиотка (От такой высокой оценки моих умственных способностей я чуть было не свалилась с табурета), и приданое неплохое: квартира, образование, работа, а вот мужика стоящего зацепить никак не может.

– А ты думаешь, тете Асе это надо? По-моему, ее в ее жизни все устраивает.

Ну, надо же, какие нынче пошли детки – у них на все имеется собственное мнение! Хотя с такой точкой зрения я, пожалуй, еще готова была бы согласиться. Но Нюрка-то, Нюрка, подруга, видишь ли, называется!

– В следующем году тете Асе стукнет уже тридцатник, а ты знаешь, Мила, что с каждым годом шансы на замужество у женщин уменьшаются? И, если ты не будешь слушать свою маму, то тоже останешься в старых девах.

Господи, да что она заладила: старая дева, старая дева! Я – просто взрослая самостоятельная девушка. Завидно, что ли? Между прочим, Нюрка меня старше на девять лет! И, кстати, в данный момент она тоже не замужем. Ну, конечно, с ее-то характером! Счет – один: один. Нет, лучше – два: один. Я – моложе! А еще – красивее. Эх, если б сегодня вечером вы меня видели!

– Мам, за меня в этом вопросе беспокоиться не надо. Я собираюсь жизнь свою строить строго по намеченному плану. А вот за вас с папой обидно, что все так глупо получилось. И, поверь, если кому-то и нужно переживать по поводу одиночества, то только не мне. Извини, пожалуйста, за правду. Ты же знаешь, мамочка, я люблю и тебя, и папу.

Голос Милки дрогнул. А я ушла с балкона. На сегодня впечатлений достаточно. А еще я задумалась о покупке диктофона. Полезная вещь, однако!

Потом позвонила маме. После дурацкого разговора Нюрки с дочерью мне в голову беспокойная мысль закралась: Что, если и моя мама меня эгоисткой считает? Созваниваюсь-то я с ней регулярно, а вот навещаю не так часто. Неудобно беспокоить. Моя мама хоть и на пенсии, но у нее есть свои увлечения. А я по себе знаю, как неприятно, когда твою личную территорию кто-нибудь нарушает. В общем, позвонила. Оказалось, зря беспокоилась. А с другой стороны, я не ошиблась в своей мамочке. Несмотря на то, что моему звонку мама обрадовалась, мыслями, как я догадалась, она уже находилась на выставке цветов, которая в эти выходные должна была в «Ленэкспо» состояться, ведь цветы – это самая большая мамина любовь. Но главное, я убедилась, что моя мама меня эгоисткой не считает. А вот Милке не повезло!

Спустя, наверное, час после того, как я узнала истинную цену женской дружбе, на пороге моей квартиры нарисовалась Нюрка. С такой довольной физиономией, как будто ей премию выдали на работе. Обеими руками четыре бутылки пива к груди прижала, а по карманам халата еще и пакетики с солеными орешками рассовала. Как пить дать, прямиком из магазина причапала, что у нас во дворе открыли якобы для удобства жителей. А на самом деле, ради соблазна.

Ведь пока этого магазинчика не было, мы с Нюркой, что ни говори, чаще встречались за чашкой чая, нежели за бокалом вина, поскольку ближайший универмаг находится от нас через два квартала, да еще и расположен рядом с проезжей частью, что не очень-то удобно. Как попало не оденешься, милиционер остановит, и за добавкой особенно не побегаешь, лень не позволит. А тут – магазин напротив подъезда, где тебя готовы по высшему разряду обслужить, даже если ты лыка не вяжешь. После такого отношения уходить с пустыми руками неудобно, не захочешь, да купишь чего-нибудь на дорожку. Поэтому в здравом уме и трезвой памяти я туда лишний раз стараюсь не заходить, от греха подальше. А вот Нюрка придерживается того мнения, что отечественный бизнес нужно рублем поддерживать, и ее в этом вопросе переубеждать бесполезно. Так и живем.

Точнее, жили. Поскольку теперь все изменилось. О чем свою недавнюю подружку я тут же поставила в известность. Нюрка моим словам удивилась и поначалу решила, что я ее просто разыгрываю. Тогда нарочито невинным голосом я сказала:

– Хочешь верь, хочешь нет, но и у старых дев свободного времени на посиделки просто нет. Мне нужно готовиться к семинару, так что не обессудь, родная, – и гостеприимным жестом на входную дверь указала.

При этом, памятуя о занятиях по психологии в студенческие годы, на которых нас учили никогда не демонстрировать свою обиду, я широко улыбалась. Уж лучше пусть Нюрка думает, будто наша дружба мне по барабану, чем вдруг узнает, что статус старой девы меня, мягко говоря, не устраивает, а если честно, то немного расстраивает. И, кстати, я вовсе не соврала по поводу семинара, который должен на следующей неделе состояться. Другое дело, что при других обстоятельствах это заурядное рабочее мероприятие было бы мне до лампочки. Но сейчас речь идет о моей чести. А я свою честь не собираюсь менять на пиво с орешками!

– Ась, что с тобой? – нюркины глаза округлились. – Впереди – выходные, успеешь ты еще подготовиться к своему семинару! Давай посидим, расслабимся, я что, пиво зря покупала?

– Подумаешь, четыре бутылки! – фыркнула я. – Вот за выходные, Нюрк, ты и выпьешь их сама. А мне, повторюсь, некогда.

– Ась, ну что ты сегодня вредничаешь? Что я тебе плохого сделала?

– Вредность – это обязательная черта характера всех старых дев, ты что, не знала? – я весело и непринужденно рассмеялась. – А свою репутацию нужно поддерживать, понимаешь?

По-моему, получилось довольно естественно и мило. Мне даже захотелось погладить себя по голове за свое безупречное поведение (Хоть и не люблю я иностранных выражений, но тут по-другому не скажешь: настоящая леди!). Однако при Нюрке я постеснялась это делать.

– Не понимаю, зачем ты сама себя старой девой обзываешь?

– Я не обзываю, – мои губы растянулись в благодушной улыбке, – я просто твои слова, Нюрк, повторяю, что давеча ты Милке говорила, когда на моем примере жизни ее учила.

Нюрка покраснела, посмотрела по сторонам и, наконец, выпалила :

– Ты меня неправильно поняла, Ась! Я ведь не тебя конкретно в виду имела, мне просто нужно было Милку напугать, а то она совсем уж дома засиделась. Сама подумай: где ты, и где – все остальные старые девы?! То есть я хочу сказать, что ты на классическую старую деву совсем не похожа. Между прочим, это даже Милка заметила. Лично я на твоем месте расценила бы ее слова, как комплимент. Молодежь – она ведь такая, прямо выражается!

– Ой, не говори! – с готовностью подхватила я нюркины слова. – Молодым и вправду можно верить, а вот их родителям – не всегда. Ради своих мелочных интересов они многолетней дружбой готовы пожертвовать. Бог им судья!

С некоторой долей театральности я опустила голову. Руки скрестила на груди. Мысленно восхитилась своей маленькой репризой. Эх, будь я на месте Нюрки, обязательно бы зааплодировала! Но она не догадалась. А еще интеллигенцией называется! Искусство – удел избранных, что ни говори.