«В+В» - Вадим Бесов

И не несли пустых предметов.

И люди жили дружно вместе,

Хлебов растили полные поля,

Друг друга не судили зря,

Добро ценили честь по чести.

Такие дни тогда ходили:

Пред Богом равные все были.

2

Все люди знали назначенье:

Семью блюсти да с Богом жить.

Нести в сердцах о роде пенье

Да тёмным силам не служить.

Детей растили, как в природе,

Гуляли при любой погоде.

Следили нежно, чтобы в них

Пел благородно чести стих.

Любовь к стране была важна,

И Родина – понятье не пустое,

Да дружба – слово золотое.

Родительская строгость тут нужна.

В любой семье ребёночку приют,

Плохого просто не привьют!

3

Герой наш был рождён зарёю

(Счастливей парня не найдёшь),

Прекрасной летнею порою,

В то время колосится рожь.

В семье простой, как все, родился,

И цвет волос, как солнце, лился.

Глаз голубых печаль звала:

Пришёл на добрые дела.

Характер огненный от лета

Мальчишке благостно достался.

Отец шутил: «Здесь я старался».

А мать была слегка задета.

Он первенцем семейным был

И счастье всей родне сулил.

4

Ребёнок рос, умом тянулся,

Ковалась русская душа,

От трудностей совсем не гнулся,

Была натура хороша.

Как люди все, крещённый Богом,

И пред отеческим порогом

Он голову всегда склонял,

Отца и мать он уважал.

Запас по прочности имел.

И стар и млад его любили

И искренне всегда хвалили,

Он с детства был силён и смел.

Славянским именем Вадим

Отец любимца наградил.

5

Взрослеющий уже парнишка,

Он крепок духом и семьёй.

И добрый он (и даже слишком),

С курчавой огненной главой.

На пол-лица глаза-овалы,

В душе потоки жаркой лавы.

Он коренаст и развит телом,

Всегда каким-то занят делом.

Пытливо к жизни относился,

Во всём хотел он преуспеть.

С природою старался петь,

К познанию земли стремился.

Любила мать его душевность,

Отец хвалил Вадима смелость.

6

Лишь только буквы разобрал,

Он книгам душу отворил.

Волшебный мир в себя вобрал,

Он время чтенью посвятил.

Про честь любимые романы

Читал запоем. В них отважный

Спасал, мечтая, род людской,

Всегда был чествован толпой.

С любовью к тексту относился:

Нашёл в том деле упоенье

И не считал за развлеченье.

Героем быть всерьёз стремился.

И романтизм – носитель бед —

Вадим примерил с малых лет.

7

Он, слово дав, его держал

(Не мог он поступить иначе),

Людей считал за Божий дар

И был любимцем у удачи.

Предательство считал позором,

Всегда таких клеймил с укором.

Со старшими бывал опрятен

И в договорах был понятен.

Гордились им отец и мать,

Старанья мимо не прошли,

Добра ростки в душе взошли.

Не стыдно сына в жизнь отдать.

Такие – праздник для страны,

Во славу мира рождены.

8

Страна цвела и размножалась,

Садов пестрела глубина.

Природа парню улыбалась,

Красо́ты познавал сполна.

Края, где жил, лесны́, массивны.

Вдоль рек застенчивые ивы,

Листвою гладятся потоки,

Водой бурлящие глубокой.

Душой всё это обнимая,

Он так и жил, вдыхая мир.

Всю обувь истоптал до дыр,

Законам мудрости внимая.

Вот так с младенческих пелёнок

Был воспиту́ем наш ребёнок.

9

Никто не ждал того никак,

Сгорело всё в огне:

Была счастливая семья,

А стало несчастливых две.

Отец и мать, забыв о нём,

Судили только о своём,

Решали жизнь его они,

Глаза все горем залили́.

И во взаимных обвиненьях

Разбили вдребезги семью,

Тем усложнили жизнь свою,

Теперь все в грустных настроеньях.

Так кончился любви обет.

Вадиму было десять лет.

10

Кого любить? Отца иль мать?

Семью забыть, тревожась сердцем?

И для кого изгоем стать?

Как жить теперь уж не младенцем?

Трагедией то в жизни стало —

Струиться счастье перестало.

В семье не будет утешенья.

И с кем теперь искать спасенье?

Теперь дорогой каждый разной,

А вместе дальше бы прошли —

И много счастья бы нашли.

Раскол семьи – такой напрасный:

Вся мощь в единстве родовом,

Уж перемешан кровный дом.

11

Да. Так заложено судьбою,

Не может тихо долго быть.

И радость поменяется тоскою,

И счастье норовит уплыть.

Всё чаще перемены не для мира:

Оскалом злобного сатира

Судьба приносит нам сюрпризы,

Ведь жизнь – нелепая каприза.

А может, чья-то злая воля

Не может счастье наблюдать

И хочет чёрным замарать,

И негу испытать от горя.

Сгустились тучи над страной —

И горя дождь идёт стеной.

12

Что делать, то Вадим не знал:

Приют семейный развалился.

Природу в помощь призывал,

Он только с ней слезой делился.

Она поймёт, она поддержит,

А если надо, и понежит.

Так глупо люди, упираясь,

Живут, с природой не сближаясь.

Всю душу полю изливал,

В лесу с обидой говорил,

С рекой течением бурлил,

Друзей лишь среди них искал!

Судьба того толкнёт в кошмар,

Достойно держит кто удар.

13

А что природа? Хороша!!!

Всегда придёт нам на подмогу,

Обнимет чутко, нежно, не спеша!

Невзгоды разутюжит понемногу.

Ласкает лето жаркою погодой,

Зима приходит спящей недотрогой,

И осень тихо жёлтым замирает,

И вновь весна, и вот всё тает.

А люди заняты проблемами своими:

Бегут, спешат и держат строй,

Наживу видят пред собой.

В прыжках не помнят Бога имя.

Проходит жизнь так быстро мимо,

И время тает, словно клубы дыма.

14

На этом начались невзгоды,

И в край родной пришла беда.

Народ наш стал иной породы,

Друг в друге видел лишь врага.

Общинно жить всем стало тесно,

Богатства захотелось повсеместно.

Откуда это в русском духе?

Служить решили подлым слухам?

Соседи наши стали дальше

Да исподлобья всё глядят,

Дружить уж с нами не хотят,

Поверив глупостям и фальши.

Так хрупок мир и счастье зыбко,

Исчезли с лиц людей улыбки.

15

И начался́ всеобщий хаос,

Безумный, страшный, адский бал,

Людей горел терпенья градус.

Кто жил в то время, тот всё знал.

Безнравственность была почётом,

А не считалась недочётом.

Обман, разбой царили всюду —

Вадим не стал играть Иуду.

Романтик чужд расчётам точным,

Во тьме наживы мир погряз,

Свою страну повергнуть в грязь

Все люди торопились срочно.

То были власти чёрной мессы:

Перестроения процессы.

16

Поток чужой принёс всем боль,

Пруды загадив глупой фальшью.

Был человек – стал просто голь.

«Друзья» нам помогали дальше.

И, улыбаясь честно, широко,

Тянули мир наш в бездну, глубоко,

Меняя в людях и обычай, и сознанье,

Пустым вещам вселяя обожанье.

«Друзья» (не пожелаешь и врагу),

Посеяв слабость и раздор,

Людей толкали на костёр,

А сами – руки к пирогу.

То смуты чёрная примета

И явный запах того света.

17

А люди знали: отвечать придётся,

Ничто не ми́нет просто так.

С собой всё это не возьмётся,

Для Бога золото – пустяк.

Сосудом полым вышли мы на свет,

Наполнили – и к Богу на ответ.

Пройди соблазнов казематы

И честно получи за то оплаты.

Но рассмеялись над Отца советом,

Рассудок общий помутнел,

Бес алчности внутри запел

И надругался над духовным светом.

Мы развернулись в сторону другую,

Пред Богом возведя стену глухую.

18

Продали с грохотом страну,

«Предатель» слово позабыв,

Все предки ахнули в гробу:

«За что лежим, главу сложив?»

Всё рухнуло и смыто водопадом,

За жадность наказанье – так и надо.

Всегда необходимо понимать,

Кого в родимый дом пускать.

Детей забросив воспитанье,

Мы самобытность всю свою

Отдали лести и вранью,

Спеша исправить «отставанье».

Доверчив и наивен русский люд.

Не все на свете так живут.

19

Герой наш жил и в это время

Кругом фальшивые преданья.

Тяжёлым было жизни бремя,

Судьбы терпел все испытанья.

Не изменял своей стране,

Трудился с людом наравне

И не стремился за кордоны,

Молившись в русские иконы.

Чужим традициям не внял,

Воспитан был теплом, добром,

Хотя и жизнь вся кувырком.

Любовь к Руси не изменял.

Такие люди край родной

Не путают с чужой страной.

20

Так вышло в жизни, что лишь мать,

Вину за детство ощущая,

Его пыталась приласкать,

Себя за глупость осуждая.

Он с ней и жил. Отец всё дальше.

Слова и взгляд стеснёны фальшью,

И речи папы всё странны́,

Да встречи ре́дки и бедны́.

Они родня с единой кровью,

А в мыслях слишком далеки,

И с разных берегов реки

Они общались с общей болью.

Родства здесь нет уж и в помине,

Отец нашёл другое имя.

21

Вадим – мужчина. Повзрослел.

Шестнадцать полных лет.

Окончить школу он успел.

Ученье – тьма. А может, свет?