Щит веры – воину-защитнику в помощь - Иеромонах Прокопий (Пащенко)

В практической жизни идея посттравматического роста может выражаться в том, что солдат, вернувшись с войны, может повесить шинель на вешалку и влиться в созидательную деятельность. Согласно исследованиям, военный синдром не формировался у тех солдат, которых отличало несколько качеств: они проявляли заботу о других, не принимали участие в зверствах, они считали возможным как-то повлиять на обстановку, выражаясь иными словами, они старались поступать по совести[3]. Да, не они принимали решение о начале масштабных боевых действий, но в то же время они и не ощущали себя песчинками, брошенными в жернова истории. Да, ты не можешь изменить ход истории, но за атмосферу, формирующуюся вокруг тебя, ты ответственен.

Когда человек начинает говорить: «Не мы такие, жизнь такая», то он вроде бы считает себя успокоившимся. Он находит для себя оправдание, если его начинает «нести», но в главном он проигрывает, так как соглашается с участью песчинки. В документальном фильме о полковых священниках, помогавших воинам во время боевых действий, справедливо замечено, что без веры человек в условиях современной войны начинает воспринимать себя щепкой в адском котле (фильм Аркадия Мамонтова «Воины духа»). Вера даёт человеку картину мира, понимание своего внутреннего состояния, опору, ориентацию.

Опыт заключённых немецких концентрационных лагерей показывает, что погибали в первую очередь те, кто в критических обстоятельствах не мог предложить объяснения происходящему. Когда отменялись все морально-этические нормы, человеку не на что было опереться. Сам он находился в состоянии запредельного стресса, а окружающая обстановка не давала каких-то «зацепок» для нравственной ориентации, кругом всё рушилось[4].

Вера и воспитанная на её основе нравственность могут поддержать человека даже тогда, когда кругом всё рушится. Что бы ни происходило снаружи, у человека внутри остаётся главное — связь со Христом, понимание, что такое добро и что такое зло. Понимание того, что сформированное им состояние он перенесёт в жизнь вечную, становится точкой опоры, фактором, предотвращающим распад личности. Потому всегда актуальной видится задача — остаться человеком. Виктор Франкл, описывая главный фактор выживания в условиях запредельного стресса концентрационных лагерей, указывал на точку опоры в будущем. Тот, кто видит перспективу, способен выжить. Мысли Виктора Франкла применительно к православному мировоззрению разбирались в части 4.2 текста «Внешняя жизнь и мир мыслей». Отдельное название части 4.2 — «Болезненная капсула и путь к внутреннему миру, стрессоустойчивость» (см. сайт Соловецкого монастыря, раздел «Пастырская страничка», подраздел «Соловецкий листок»).

Опыт людей, сохранивших психическую цельность в условиях стрессовой атмосферы концентрационных лагерей и экстремальных условий, представлен в докладе «Интеллектуальная деятельность как стратегия выживания в условиях тотального давления» (см. там же).

Идея посттравматического роста применительно к людям, прошедшим гонения, участие в боевых действиях, испытывающим давление на сознание непростых воспоминаний, представлена в докладе «Посттравматический рост и опыт христиан, переживших гонения. Между памятью и забвением» (см. там же).

Православный воин знает, что в течение жизни в нём формируется состояние, с которым он перейдёт в вечность. Поэтому ему всегда насущной видится задача — остаться человеком. Исследования светских авторов, спроецированные на данную идею, подтверждают, что выполнение этой задачи помогает человеку сохранить психическую цельность в экстремальных условиях, помогает не только избежать посттравматического стрессового расстройства (ПТСР), но и выйти в посттравматический рост.

Там, где нет веры в Бога, где нет понимания того, что человек формирует своё внутреннее состояние, которое он берёт с собой в вечность, там возникает риск развития концепции «волка». В данной концепции реализация выживания строится по принципу расчеловечивания, вхождения в изменённое состояние сознания, озверения. Но если воин стал на поле боя волком, то как ему вернуться потом к человеку? Такой воин может потерять себя не только в земной жизни (стрессовое расстройство, кошмары, суицид и пр.), но может потерять себя и для вечности, если перейдёт туда, неся на себе печать зверя.

Чтобы иметь возможность сохранить психическую стабильность, человек должен понимать суть исторического процесса, в котором он принимает участие. В беседах, проведённых в Соловецком монастыре в связи с началом специальной военной операции на Украине, в рамках цикла «Чрезвычайная ситуация» (беседы выложены на сайте Соловецкого монастыря в разделе «Пастырская страничка», в подразделе «Беседы о проблемах личности»), поднимается вопрос об условиях, при соблюдении которых открывается возможность понять суть масштабных исторических и социальных процессов, а также ставится вопрос о «надспорном пути». В аннотации к беседам объясняется, что частное выражение надспорного пути выражается в том, чтобы и своих поддержать, и ненависть не сеять (ненависть разрушает, способствует формированию ПТСР).

Многогранная ситуация, отображённая в сознании, по терминологии нейрофизиолога академика А. Ухтомского, может быть названа интегральным образом. Мы строим в сознании многоуровневый образ явления. Если он выстроен верно, то причинно-следственные связи, лежащие в основе явления, могут стать понятны. Но чтобы его выстроить соответствующим действительности, человеку нужно развиваться в определённом направлении: учиться оценивать свои поступки с позиции понимания добра и зла, учиться проявлять заботу о других (например, спросить себя: то, что я сделал, не причинило ли кому-то боль?). Тогда (при наличии других факторов) у человека может развиться то, что Ухтомский называл интуицией совести. Частным выражением интуиции совести является способность понять суть масштабного исторического процесса.

Надспорный путь не аморфная позиция «и нашим, и вашим», мимикрирующая под «тех» и «других». Надспорный путь — не становиться ни пассивным, ни зверем. Если воин станет зверем, он станет неспособным после боевых действий принять участие в созидательной жизни страны. Не принять участие в созидательной жизни рискует и проявивший пассивность. Надспорный путь — понимать, что делаешь. Если есть объективные основания воину вступить в бой, он вступает, но понимает, что для чего и почему он это делает. Тогда больше шансов, что ПТСР не разовьётся. Здесь нельзя не упомянуть о книге протоиерея Димитрия Василенкова и протодиакона Владимира Василика «Путь архистратига. Преодоление зверя»[5]. Один из авторов книги — священник, имевший многочисленные командировки на Северный Кавказ и знающий о войне не понаслышке. В книге приводятся советы, как сохранить психическое здоровье на войне (размышления протоиерея Димитрия о духовных предпосылках выживания воина во время боевых действия приводятся также в книге Сергея Галицкого «Записки военного священника», книга включена в серию книг о помощи Божией воинам — «Из смерти в жизнь»).

Надспорный путь — избегать неконструктивного лобового столкновения, не вступать в перепалку: «ты дурак», «нет, ты дурак». Чтобы выйти из-под гнёта примитивных, разрушительных эмоций и прийти к надспорной точке зрения, необходимо читать, повышать культурный уровень. Если человек обогатится духовно и