И в сумерках придёт рассвет - Надежда Черпинская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Если перестанешь называть меня «госпожой», тогда можно! – Мара похлопала ладонью по скамье рядом с собой. – Садись, мой верный рыцарь, и поведай, зачем я понадобилась тебе в столь поздний час?
Джастин, прежде чем сесть снял свой серый плащ и укутал им Мару.
– Так что же ты не спишь? – поинтересовался он. Мара пожала плечами, и они долго сидели молча.
– Зачем ты искал меня? – напомнила свой вопрос принцесса.
Джастин поглядел на Мару испытывающе, выжидающе. Лицо его было необычайно серьёзно. Он словно размышлял над тем, поймет ли это юная девочка его сомнения и страхи.
– Я и сам не знаю, – признался он. – Вот уже третью ночь я не могу спать. Меня не покидает странная тревога. Это предчувствие не даёт мне покоя. Кажется, опасность подкрадывается к нам в этой тишине, лунными ночами… Я брожу по замку, снедаемый этой тревогой.
– А я думала, что только я мучаюсь от тревоги и бессонницы! – удивилась Мара Джалина.
– Как, и ты тоже?! – поразился Джастин.
– Да, и мне неспокойно, но я думала, причина в полной луне. Ты знаешь, она тревожит души людей. Хотя, я никогда не боялась луны и ночи, напротив любила… – рассудила принцесса.
– Нет, ясная госпожа, это не луна, – вздохнул рыцарь, – уж поверь мне! Я пугаюсь этой тревоги, ибо меня никогда не обманывали предчувствия. Моя бабка говаривала, что в нашем роду есть эльфийская кровь. Другие шикали на неё за это, но, может, так оно и есть. В предчувствиях я редко ошибаюсь и к эльфам ненависти не питаю. Я говорил о своих опасениях королю Тиарену, но он и слушать ничего не стал.
– Ты говорил об этом с моим отцом? – Мара рассмеялась. – Ты с ума сошёл, Джастин! Он ведь Ринай, сын восточных гор. Ринай не верят в предсказания, предчувствия и эльфийскую магию, более того презирают тех, кто в это верит.
– Значит, ты тоже не веришь, ясная госпожа? – улыбнулся Джастин. – Ты ведь тоже Ринай…
– Нет, я верю. Я – Ринай только наполовину, – шутливо ответила принцесса, – ведь мать моя из рода Рия. Она из Мангара, с побережья. А на Севере эльфы и магия всегда обитали по соседству с людьми. К тому же, это ведь твоё предчувствие, а тебе я не могу не верить, – добавила Мара уже серьёзно.
– Спасибо, моя госпожа! – поблагодарил Джастин. – Но, если ты веришь мне, я хочу, чтоб ты верила и моему другу. Я познакомлю вас.
Джастин свистнул. И Мара услышала шелест листвы: кто-то шёл к ним. На поляну у беседки шагнул мужчина чуть старше Джастина, одетый в форму королевского солдата. В нём не было ничего особо примечательного: невысокий, темноволосый, лицо простоватое, но честное.
Возможно, принцесса встречалась с ним раньше, но не обратила внимания, не запомнила. Солдат поклонился, а Мара Джалина приветственно кивнула и плотнее запахнула борта плаща, так как подозревала, что принцессе непозволительно представать пред подданными в одной ночной рубашке, даже если свидание происходит ночью и в столь неофициальной обстановке.
Другое дело – Джастин! Его Мара не стеснялась, ибо имела основания полагать, что в былые года, когда она посапывала в колыбельке, он видел её и вовсе без рубашки.
– Это – Кали, – представил Джастин солдата. – Он – мой добрый друг. И я хочу, чтоб ты верила ему, как мне. Если вдруг случится беда… Нет, нет! Даже если ничего не случится, но у тебя возникнет хоть малейшее подозрение, что опасность близко – тут же зови меня или Кали! Он знает, как найти меня или куда укрыть тебя в случае опасности. Поняла, госпожа?
Мара кивнула. Она вдруг поняла, что всё обстоит куда серьёзнее, чем ей казалось.
– Вы сможете найти меня в казармах у Северных ворот, Ваше Высочество. В любое время буду рад Вам услужить, моя госпожа! – сказал Кали, ещё раз поклонился и исчез во тьме, так же быстро, как и пришёл.
– Мара, попроси отца увезти тебя из Джалисона! В Северную столицу, к примеру… Если ты будешь в Мангаре, мне станет спокойнее. Королевский сад слишком близок к Каран Гелану. Опасно близок. Ты слышала о Каран Гелане? Там правит древний чародей Катарас на пару со своей ведьмой. И Каран Гелан зашевелился... Они опасны. Сам воздух во всем Лейндейле кричит об этом, но твой отец не слышит. Поговори с государем, Мара Джалина Вильсения, ясная моя госпожа, прошу тебя! – закончил Джастин свою пламенную речь.
Мара была напугана:
– Я сделаю так, как ты хочешь, Джастин, – согласилась она.
Тихий тройной пересвист пронзил ночь. Джастин напрягся, прислушиваясь.
– Я должен идти, госпожа, – он встал со скамьи. – Ступай спать! И пусть сны твои будут светлы!
Джастин исчез в зарослях сада, оставив юную принцессу наедине со своими тревогами и страхами. Неожиданно в саду стало непроглядно темно. Джалина подняла голову к небу – огромная чёрная туча закрыла луну и погасила её свет. Девушка вдруг ощутила себя маленькой и слабой. В душе её разрастался беспочвенный страх. «Может позвать Кали или Джастина прямо сейчас?» – мелькнула у неё мысль.
– Трусиха! – резко бросила Мара самой себе вслух, чтобы прогнать непонятный липкий ужас, и встала, намереваясь вернуться в замок. Кулон в виде серебряной розы (знак принадлежности к Королевскому Дому Светлого края) касался кожи на груди кусочком льда.
И тут с неба упал огненный вихрь! Синяя молния, извергнутая зловещей чёрной тучей, вонзилась как клинок в центр королевского замка. Послышался звон стекла, грохот обрушивающегося камня, треск деревянных балок, державших крышу, и истошные женские крики.
Мара Джалина застыла в изумлении, словно те каменные изваяния, что украшали центральную дорожку сада. Ужас произошедшего сковал принцессу. И всё, что она могла сейчас, смотреть, как в жутком негасимом пламени гибнет её дом и всё, что было ей дорого.
Ещё несколько молний меньших размеров сверкнули мертвенно-бледным синим всполохом и ударили в охваченные пожаром руины замка и королевский сад. Земля содрогнулась. И Мара, словно очнувшись, увидела, что всё вокруг объято огнём.
– Мама, мамочка, папа… – прошептала она осипшим от ужаса голосом.
– Мара!
