В калейдоскопе событий (сборник) - Вадим Пряхин

– Не торопись отвечать за других, – хмуро вставила Люся. Мне совсем не нравится вся эта затея. Она быстро встала и, собрав свои книги, направилась к выходу.

– Вот и всегда она так! – возмутилась Света. – Ни разу не было, чтобы она со мной сразу в чём-то согласилась.

– Мне кажется, что надо начинать с отдела кадров библиотеки. Скажу, что мне поручено написать очерк о ком-то из сотрудников, и что мой выбор пал на этого молодого человека. Но если мне там ничего не скажут, то понадобится ваша, Света, помощь.

– Я на всё согласна, Ольга Максимовна! Скажите только, что я должна делать, пока вы будете в отделе кадров?

– Пока ничего. Ждите меня. Я скоро вернусь.

В отделе кадров мне сказали, что он студент-заочник. В библиотеке работает около полугода. Замечаний по работе к нему нет. При этом выразили сомнение, что он чем-то может меня заинтересовать. Ни с кем из сотрудников библиотеки не дружит, а сразу после работы его будто ветром сдувает. Никакой общественной работой его пока заинтересовать не удалось…

– Вот и всё, что я узнала, – доложила я ожидавшей меня Свете.

Выслушав меня, Света вдруг воскликнула:

– А я, кажется, что-то придумала!..

Отчаяние девственницы…

На днях мне исполнится сорок пять, и просто не верится, что уже две трети жизни позади. Если бы мне предложили начать жизнь заново, то многое, по крайней мере лет двадцать пять, я повторила бы почти точь-в-точь, но зато потом… Потом я жила бы совсем по-другому…

Начну с того, что независимо от выбранной профессии я бы обязательно всё свободное время читала художественную литературу. И не просто читала, а выписывала из книг всё, что меня хоть сколько-нибудь заинтересует. Будь то интересная мысль лирического героя, обрывок случайно услышанного где-то разговора или даже какое-то меткое словцо.

Мои записи не были бы дневниками и не имели бы какой-то определённой системы. Они просто фиксировали бы всё, что меня где-то когда-то заинтересовало или взволновало. И вот настал бы момент, когда я почувствовала бы острую необходимость черпать из этих разрозненных записок, как из бесконечного источника живительной влаги. Мои мысли постоянно переключались бы с одного на другое…

И я бы не боялась, наоборот, с нетерпением ожидала бы этих скачков мысли и продолжала бы пополнять свои беспорядочные записи. А затем, в зависимости от настроя психики в каждый отдельный момент, я превращала бы эти сырьевые материалы в рассказы, повести, романы…

Уже тогда, в двадцать пять, я начала бы готовить себя к настоящему литературному труду. И при этом не очень задумывалась бы над тем, выйдет ли из меня что-нибудь путное. Ни на минуту не забывая, что ЛИТЕРАТУРА необъятна и безбрежна, я всё же шла бы каким-то одним, СВОИМ, единожды выбранным путём. И шла бы по этому пути целеустремлённо, энергично, страстно…

Я поступила бы не в технический (как это было на самом деле), а обязательно в гуманитарный вуз с тем, чтобы все свои знания как-то систематизировать лишь в одном направлении – именно в том, которое так или иначе связано с литературой. При этом рано или поздно, но я обязательно поступила бы в литературный институт, чтобы приобрести необходимые навыки и приёмы писательского труда. А заодно по возможности повысить свой общий уровень культуры поведения, так необходимый будущему литератору.

С учётом всего этого я дождалась бы своей первой книги не в сорок лет, а на десяток лет раньше. И впереди у меня была бы ещё целая жизнь!..

А сейчас? Сейчас я смотрюсь в зеркало и вижу лицо быстро увядающей женщины с первыми морщинами на щеках и с тёмными кругами под глазами. Но может быть, грудь моя сохранила свою свежесть и упругость? Великое множество мужчин всегда – сколько я себя помню – ощупывали мою фигуру жадным взглядом! И даже независимо от того, во что я одета, моя высокая полная грудь всегда вызывала у них изумление и буйный восторг одновременно.

Ан нет, уже заметна дряблость на шее; да и грудь, кажется, утрачивает свою природную форму, белизну и упругость… А ведь ни один мужчина так и не прикасался к ней! Мне столько раз предоставлялась возможность сделать свой выбор, но в самый последний момент меня всегда что-то останавливало…

Но как же мне жить дальше? Мужа нет, детей нет… Да и родственники и подруги уже стали смотреть на меня с насмешливым осуждением.

Неужели только в своих произведениях мне суждено влюбляться и страдать, рожать и воспитывать детей?

А может быть, мне всё же удастся вскочить на подножку уходящего поезда – найти долгожданную свою ПОЛОВИНКУ???

Переворот сознания…

Фрагмент 1

Конечно же, меня несколько удручала неудачная попытка узнать что-то интересное и важное о парне из камеры хранения. Так и начались мои предположения и фантазии… Как мне кажется, этот молодой человек ещё не нашёл себя, ещё просто не определился в жизни. И ровным счётом ничего не значит, что сейчас он бесстрастно принимает и выдаёт дипломаты и сумки. Наверняка в нём бушуют страсти. Не исключено, однако, что у него есть цель в жизни и почти наверняка есть любимая.

Однако что-то мешает ему раскрыться полностью, проявить себя в каком-то большом и общественно важном деле.

Но я чувствую, что в чём-то мы с ним схожи и что оба мы не вполне счастливы. Поэтому отнюдь не исключено, что мы будем полезны друг другу.

Правда, всё это предположения и догадки, лишённые какого-либо реального подтверждения.

Через несколько дней Света, как только увидела меня, сразу же подошла ко мне и выпалила:

– Ольга Максимовна! Я всё-таки поделилась своим планом с сестрой, и она его, в принципе, одобрила, хотя и не сразу. Теперь мы все трое можем приступить к его реализации, если вы сами, конечно, не передумали.

– Нет-нет! Я по-прежнему согласна.

Мы уже стояли у входа в библиотеку и в последний раз обсуждали Светин план, суть которого была в следующем.

Их брат, Саша, под любым предлогом знакомится с «камерным молодым человеком», а затем как бы между прочим показывает ему фото сестёр и спрашивает, какая ему больше понравилась. Та, которой повезёт, познакомится с ним – и тогда тайное станет явным.

При этом договорились с самого начала всё сколько-нибудь интересное о незнакомце рассказывать Ольге Максимовне. Ведь не кто другой, как она, будет писать о нём очерк или рассказ.

С братом Света уже обо всём договорилась. Оставалось только назначить день «операции». В результате короткой дискуссии договорились направить Сашу в библиотеку через неделю. Как только решение было принято, я пошла в библиотеку, а девушки поехали домой…

Вот подошла моя очередь сдавать вещи в камеру хранения.

Молодой человек как всегда невозмутимо принял мой ридикюль, положил в ячейку и передал мне номерок на вытянутой ладони. Но при этом чуть заметно улыбнулся. И вместо обычного своего «пожалуйте» вдруг обратился ко мне:

– Ольга Максимовна! С вами нельзя было бы поговорить?

– Да, конечно. Но откуда вы меня знаете?

– Я всё вам объясню. Только скажите, когда можно это сделать?

– В любое удобное для вас время.

– Тогда я сейчас договорюсь, чтобы меня подменили.

– Хорошо, я вас здесь подожду.

Он ушёл, а сердце моё учащённо забилось. Мне не хватало воздуха от душившего меня волнения. И я с нетерпением ожидала возможности выйти на улицу…

Переворот сознания…

Фрагмент 2

…Молодой человек вернулся минут через десять.

– Ну, теперь всё в порядке. Я договорился о подмене. Мы вышли на улицу, и мне сразу стало легче дышать.

Проходя мимо троллейбусной остановки, я вдруг увидела Свету и Люсю.

«Как некстати я их сейчас встретила», – подумала я. И мне стало неловко от того, что они могут сразу же подойти к нам, как только увидят.

И действительно, у Светы вырвалось какое-то непроизвольное восклицание, и она устремилась ко мне. Однако Люся успела схватить её за руку и подтащить к себе.

К счастью, как мне показалось, мой спутник не обратил внимания на девушек.

Мы быстро прошли мимо них, и молодой человек впервые нарушил затянувшееся молчание:

– Ольга Максимовна! Наверное, я не скоро решился бы направить вам или какому-нибудь другому профессиональному литератору на отзыв своё первое произведение. Но я уже несколько раз видел вас в этой библиотеке и посчитал, что мы, хотя и заочно, но немного уже знакомы. Более того, мне показалось, что вас несколько удивляет моё пребывание в камере хранения. И главное – я прочитал вашу последнюю книгу «Пламя страсти» и потому просто не могу, не имею никакого морального права не высказать вам самой искренней благодарности за неё. Она меня потрясла. Я просто не нахожу себе места после того, как прочёл её. И вот после этого я решил сам начать писать…

– И вы, наверное, написали рассказ?

– Нет, повесть. Она небольшая: около сорока машинописных страниц.