С молитвой о тебе - Татьяна Алюшина

А Кира, догадавшись о направлении его мыслей и возникших предположений на ее счет, развеселилась еще пуще:

— Да вы не беспокойтесь, Николай, я не принадлежу к числу ваших бывших девушек и многочисленных поклонниц. Мы познакомились с вами чуть раньше вашей мировой славы, — все улыбалась и улыбалась она, не обращая внимания на неприкрытую холодность и нежелание мужчины беседовать дальше. — Мне было четырнадцать лет, вам шестнадцать, и вы катали меня на велосипеде в дачном поселке и, кажется, были в меня влюблены!

Он остановился, уже почти поднявшись из‑за стола, сел обратно, внимательно присмотрелся к ней, видимо, вспомнив что‑то такое из изложенных ею фактов, и удивленно спросил:

— Вы Кира?

— Да! — она кивнула, продолжая излучать радость.

— Я помню, — не устоял перед напором ее радости и сдержанно улыбнулся в ответ Николай Крайнов. — У вас была странная фамилия…

Он свел брови, как делают люди, стараясь припомнить нечто, что вертится в голове совсем близко, только не ухватишь никак — ускользает, и даже жест своеобразный рукой сделал, сопутствующий процессу вспоминания.

— Белая! — ткнул он в ее сторону указующим перстом, как и положено, радуясь силе своей памяти, и теперь уж открыто улыбнулся ей навстречу. — Кира Белая! И еще вы очень красиво играли на пианино, а мы с пацанами перелезали через забор и подслушивали под окнами, попутно воровали ужасно вкусную сливу с вашего же дерева и ели, пока слушали!

И, лукаво сверкнув глазами, признался, немного удивив Киру:

— И да, действительно я был в вас влюблен! — И все рассматривал ее изучающее‑удивленно. — Неужели это на самом деле вы, Кира Белая?

— Это я! — подтвердила она и рассмеялась. — На этом месте полагается спрашивать: «А что, я так сильно изменилась?»

— Изменились, — уверил Николай. — Не то чтобы сильно, но теперь вам точно не четырнадцать лет.

— Да! — зазвенела легким смехом Кира. — Тогда я была ужасно длинноногая, худая, как жердь, с вечно растрепанными волосами, которые так и норовили вылезти из любой, самой плотной косы. И, по‑моему, у меня постоянно обгорал и облуплялся нос.

— И у вас были потрясающие веснушки! — дополнил картину мужчина. — Они меня просто с ума сводили!

— А про то, что вы воруете сливы, мы все знали, и папа запрещал нам их самим собирать, говорил: пусть у поклонников будет дополнительный стимул слушать твою игру…

Ее прервала мелодия сотового. Извинившись, Кира полезла в сумку, торопливо извлекла телефон:

— Да!

— Кирочка, — печальным голосом отозвалась Ксения Петровна. — Рейс отложили еще на два часа. Ты уж извини, детка, но это мне не по силам. Да и тут у нас такое светопреставление! Метет все сильнее и сильнее, по новостям передают, что так до следующего утра будет. Билет я сдала, меня пропустил без очереди приятный молодой человек. Поеду домой, пока электричка ходит.

— Ну и правильно, Ксения Петровна, — согласилась Кира, — ужасно жаль, что так получилось, но что поделаешь.

— Да, не повезло нам! — вздохнула Ксения Петровна и немного взбодрившимся голосом предложила: — Я вот что подумала: ты, Кирочка, организуй видеосъемку выступлений и сама в Москву приезжай, привози. Посмотрим вдвоем твоих ребят, все обсудим, поговорим. Давай числа пятого января. И праздники отшумят, и мы не торопясь пообщаемся. А? Как тебе предложение?

— Замечательно! — согласилась Кира. — Так и сделаем. И приеду обязательно! Ксения Петровна, вы, как домой доберетесь, позвоните мне, что все в порядке.

— Позвоню, Кирочка. Ну, до встречи!

— До свидания, Ксения Петровна, аккуратнее идите, раз метет так.

— Поостерегусь, обещаю.

Кира нажала кнопку отбоя, вздохнула с легкой печалью и посмотрела на Николая Крайнова, собираясь поделиться не самой приятной новостью о разбушевавшейся в Москве стихии. Он тоже разговаривал по мобильному и, по всей видимости, получал данную новость от очевидцев.

— …и что, вы там всю ночь сидеть намереваетесь? — недовольно вопрошал у кого‑то Крайнов и, выслушав ответ, вздохнул обреченно: — Ну, ладно, звоните.

Положил телефон на стол и спросил:

— Из Москвы звонили?

— Да, — кивнула Кира. — Я встречала Ксению Петровну, мою бывшую и любимую преподавательницу по фортепьяно, но она билет сдала и едет домой. В Москве страшно метет, и вряд ли до утра эта катавасия закончится, а Ксения Петровна человек пожилой и не очень здоровый. Так что я свою вахту встречания закончила. А ваши как, будут ждать?

— Да, — выразил недовольство Николай и даже рукой махнул. — Родители решили, что посидят еще два часа в аэропорту, подождут. Они неплохо там устроились, на каком‑то удобном диване, у них ноутбук с собой, смотрят фильмы, которые скачали из Сети. Подозреваю, что они просто не хотят, чтобы я ночью по такой погоде домой возвращался.

— А вы что, здесь живете? — удивилась Кира.

— Не совсем здесь, в «Метели», — пояснил он.

— Ну, ваши родители, наверное, правы, — осторожно предположила Кира. — До вашего знаменитого поселка отсюда часа, наверное, два, если не больше, на машине ехать, а ночью, да при таком снеге…

И вдруг, без предупреждения и предварительных намеков, Киру посетила неожиданная мысль, да такая четкая, настойчивая, что она, и посомневаться не успев, выпалила:

— А знаете что, Николай, поехали ко мне!

— Куда к вам? — опешил он от напора и энтузиазма, с которым было выдвинуто предложение. — Вы же вроде москвичка?

— Теперь я живу в этом городе, — сообщила она и принялась настойчиво расширять свое предложение: — Поехали, что вам здесь сидеть. До моего дома минут сорок езды, и торжественный ужин простаивает, я его готовила для Ксении Петровны. Ваши родители позвонят, мы такси вызовем, и вы спокойно доедете до аэропорта.

— Я на машине, — рассеянно сказал Николай.

— Тем более! — воодушевилась Кира. — И не говорите, что это неудобно!

— Ну, это действительно неудобно, и я уже договорился с друзьями, что приеду к ним ночевать, если рейс еще раз отложат, — непонятным тоном ответил он: не то аргументы отказа приводил, не то сомнения высказывал.

— А у них есть торжественный ужин? — чуть прищурившись лукавой искушающей лисичкой, спросила Кира.

Он рассмеялся легко, свободно и очень по‑мужски эротично, у Киры аж мурашки по позвоночнику побежали.

Николай тоже подстраховался и позвонил в справочную аэропорта перед выездом, имея смутные сомнения, что по стремительно портящейся погоде самолет прилетит по расписанию — не ближний свет мотаться до областного центра три часа, чтобы зависнуть в аэропорту. Но милая барышня с максимальной уверенностью в тоне заявила, что самолет прибудет по расписанию.