За пазухой у дракона - Елена Валерьевна Соловьева

там, возражали ведьмы. От споров обе стороны постепенно перешли к активным действиям. Ведьмы заявили, что некроманты убили верховную ведьму. Некроманты утверждали, что верховная ведьма прикончила главного некроманта. Вот тут и понеслось…

Потом пришел дракон и разогнал ведьм и некромантов в разные стороны. Могильники объявил запретной территорией и стал ее тщательно охранять. Только вот котиков наших не вернул, воины не слишком-то жалели чужую животинку в горячих сражениях.

Один только Тучка и остался, да еще пара тяговых кошечек, лишенных крыльев, но весьма помогающих в большом хозяйстве.

— Как хорошо, что я тебя отстояла, — с любовью проговорила я, касаясь розового шершавого носа Тучки. Тот совсем не по-кошачьи вильнул дымчато-серым хвостом и наморщился, показав острые белые клыки размером с кинжалы — Не представляю, как смогла бы отдать тебя этим безжалостным воякам.

Верхом на боевом коте, в сапожках для верховых полетов, в лучшей бархатной амазонке изумрудного цвета (том немногом, что сохранила для специальных случаев), с воткнутым в волосы цветком граната, талисманом семейства Эстебан, я и отправилась в гости к дракону. Когда приземлилась прямо на парадном крыльце дворца, благополучно миновав ров, первые ворота и магическую защиту (Тучка мой не только средство передвижения, но еще немного волшебник), стражники немало так занервничали.

— Доложите сеньору Бэлтрену Драко, что Каталина Эстебан прибыла на аудиенцию! — приказала и непримиримо зыркнула. Ни один ли из этих солдафонов впивал шпоры в нежные бока моих котиков и погубил их безжалостным отношением?!

Спустя десяток минут меня уже вели вверх по мраморной лестнице, мимо длинных галерей прямиком в личные апартаменты дракона. Надо отметить, замок сильно приуныл с того последнего раза, как я тут бывала. Лет пять прошло, кажется. Исчезли позолоченные люстры, драгоценные гобелены и изящные статуи — прежний наместник отличался болезненной тягой к роскоши. Нынешний же наверняка распродал вещи предшественника (не всегда полученные праведным путем) и пустил все средства на армию.

Даже в кабинете наместника обстановка была лишена роскоши и излишеств. Тяжелая дубовая мебель, мрачные тона, а развешанное на стене трофейное оружие как нельзя красноречиво доказывало, насколько солдат Бэлтрен в жизни и в душе.

При моем появлении он привстал из-за рабочего стола и отложил перо, как и подобает  по этикету. На суровом и мужественном лице Бэлтрена не было и тени улыбки или радушия, когда он произносил краткое приветствие. И все же я не могла не отметить высокого роста, боевой выправки, темных, как смоль, густых волос, орлиного профиля и графитовых хищных глаз. Серый мундир с золотой вышивкой идеально сидел на Бэлтрене, подчеркивая достоинства фигуры.

Хорош, зараза. Жаль, что такая сволочь.

— Я пришла требовать объяснений, — произнесла с достоинством и осталась стоять, игнорируя предложение опуститься в мягкое, обитое темным бархатом кресло. Раньше высокий рост помогал мне разговаривать со многими мужчинами на равных. Но с драконом этот фокус не прошел: даже учитывая приличный каблук моих сапожек, Бэлтрен был выше меня на голову. — Основания, по которым моего дядю, Джуано Эстебано, обвинили в предательстве, нелепы. Он трусоват, но не предатель.

Дракон усмехнулся, взглянув на меня с подозрительным прищуром.

— О предательстве вашего дяди доложили доверенные мне лица, — строго сообщили мне властным, полным внутреннего достоинства голосом. — Это не подлежит оспариванию или обсуждению. Я пригласил вас, юная сеньорита, вовсе не для этого. А для того, чтобы оказать вам любезность, учитывая заслуги вашего погибшего отца, Луиса Эстебана.

Пригласил? Как громко сказано…

— Разве сопровождение юной сеньориты к вам под конвоем является приглашением? — поинтересовалась, с трудом сдерживая гнев. — А лишение меня имущества по наговору доверенных вам людей не стоит ли считать благодетельством? Так вы чтите память героев Арагоса, превращая их потомков в нищих?!

— Подбирайте слова, сеньорита! — приказали мне.

— А я их и не теряла! — сообщила в ответ. У меня было еще много что сказать этому напыщенному дракону. — Как вы?..

Договорить не успела, потому как в следующее мгновение мою талию обвила могучая рука дракона и притянула к жесткой груди, а твердые требовательные губы впились в мои в дерзком, беспощадном поцелуе.

В первую секунду откровенно опешила, а в следующую замахнулась. Но рука моя была остановлена на подступе к щеке Бэлтрена. Реакция у него что надо. Он завел обе мои руки за спину, а сам смотрел в мои глаза, прожигая насквозь диким, каким-то лихорадочным взглядом.

Один плюс, губы мои оставили в покое.

— Вы потрясающе хороши, сеньорита, — глуховатым, полным восхищения голосом сообщили мне. — В вас столько скрытой страсти и неистовства. А вы знали, что ваши фиалковые глаза темнеют в минуты страсти?

Снова захотелось залепить ему пощечину, жаль, руки заняты.

— Вы бредите, сеньор Бэлтрен, — презрительно выплюнула ему в лицо, — выдаете желаемое за действительное.

— Ничуть, — усмехнулся он и, сдерживая мои руки одной своей, большим пальцем второй провел по моей нижней губе.

Укусить его, что ли?!

 — Хотел выдать вас за одного из своих соратников, но теперь передумал, — сообщил дракон самым нахальным образом. — Оставлю при себе, думаю, мы с вами поладим, сеньорита.

Глава 2

Что-о-о?! Я забурлила от гнева. Еще немного ― и у меня, как у кипящего чайника, сорвало бы крышечку. Коту под хост подобные предложения!

— Я не намерена выходить замуж! — объявила и горделиво вскинула подбородок. — Все что меня интересует, это мое поместье. Я собираюсь вернуть ему былую славу и…

Взгляд Бэлтрена Драко становился все насмешливее. Он смотрел на меня так, словно перед ним разыгрывали комедию, а я, между прочим, душу изливала.

— Что смешного вы находите в моих словах, сеньор Драко?! — возмутилась я подобным поведением. Скрестила на груди руки, дабы не привлекать излишнего внимания к своим выдающимся частям тела. — Вы из тех мужчин, которые полагают, будто мечта и назначение каждой девушки — найти подходящего жениха? Так вынуждена вас огорчить: замуж не собираюсь.

— А я вам и не предлагаю, сеньорита, — он насмешливо поклонился. И вдруг резко посерьезнел. Суровое лицо вновь приобрело хищное выражение, когда Бэлтрен сделал шаг в мою сторону. — Быть любовницей наместника Арагосы куда престижнее, чем ближайшей родственницей предателя. Имущество переходит в казну независимо от вашего желания. Поместье и прилегающие территории послужат прибежищем для изгнанных с могильников некромантов. Вы же можете выбрать: изгнание или моя постель.

Нет, одной пощечины этому гаду мало. За такие слова ему бы всыпать плетей.