Серебряное зеркало - Роберта Джеллис

Только гнев и презрение в ее голосе, когда она говорила о мужской гордости, вернули его назад, в те дни, когда пришла весть о смерти Пьера де Буа. В течение ночи французский король Людовик, который взялся покровительствовать молодой вдове, получил дюжину прошений о женитьбе.

Тогда Барбара не казалась уж слишком опечаленной. Альфред знал, что она не хотела выходить замуж и даже обрадовалась, когда оказалось, что ее мужу предписано отправиться с королевским поручением прямо из собора, где проходило венчание. За два года замужества она получала от мужа лишь короткие послания. Когда же пришло известие о смерти Пьера, Барбара, помолившись за упокой души мужа, объявила Альфреду, что не намерена больше выходить замуж, даже если отец начнет настаивать.

В ее голосе были те же гнев и презрение, что и сейчас, она назвала претендентов на свою руку вампирами. В тот же день Альфред уехал в Экс из опасения, что она и его причислит к вампирам, которым нужна не она, а ее прелестное поместье, полученное после смерти мужа. Почему бы и нет? Откуда она могла знать, как сильно он полюбил ее за те два года, в течение которых она считалась женой де Буа, получив лишь его имя. Альфред обращался с ней очень бережно, со всей возможной учтивостью. А что еще он мог сделать? Пьер де Буа был его другом и к тому же свято выполнял данное Альфреду обещание: не предъявлять супружеских претензий к своей жене до тех пор, пока ей не исполнится пятнадцать лет…

* * *

— Сэр, вы превратились в камень?

Голос Джона, очень громкий, как будто он окликал его уже не раз, заставил Альфреда вздрогнуть и вернул его от старых сожалений к новым. Он досадовал на себя, когда понял, что не слышал вопросов Джона, но заставил себя шагнуть вперед в ответ на приглашающий жест.

— Я обещаю, Барби не упадет в обморок, увидев немного дорожной грязи, — продолжал Джон, слегка запинаясь, как бы скрывая свое удивление по поводу того, что Альфред не хочет подойти ближе.

— Нет, конечно, нет. — Альфред с некоторым облегчением понял, что представление Джона о нем как о человеке изысканном и элегантном, придающем большое значение одежде, скрыло от его спутника потрясение, которое он испытывал. — Тем не менее, в таком виде моя компания вряд ли доставит даме удовольствие. Если мадам позволит, я спущусь вниз и сменю одежду.

Альфред говорил непринужденно, будто безразличие, которое выражало ее лицо, не вонзало нож ему в сердце. Годы, проведенные при дворе, научили его выказывать только чувства, помогающие достичь цели. Его темные глаза были наполовину прикрыты веками, скрывая боль, а губы слегка улыбались. Выражение вялого безразличия на лице Альфреда настолько разъярило Барбару, что она смогла преодолеть оцепенение, охватившее ее, когда она поняла, какого гостя привез с собой Джон.

— Мадам?! — воскликнула она. — Неужели вы совершенно забыли меня всего за семь лет, сэр Альфред? Вы всегда называли меня Барбарой. Я так сильно изменилась?

— Не настолько, чтобы я не узнал вас, — тихо ответил Альфред. — Но достаточно, чтобы я не осмелился называть вас по имени без вашего разрешения.

— О, конечно, вы должны хорошо знать друг друга, — поспешно вставил Джон, надеясь, что Барбара немного умерит свой вспыльчивый нрав. — Я забыл, что Барбара в течение четырех лет состояла в свите королевы Маргариты. Это было перед тем, как она уехала в Англию.

Джон был раздосадован, так как решил, что гордость Барбары уязвлена тем, что ее не узнали сразу. Он повернулся к Альфреду, отгораживая их друг от друга, и слегка ущипнул Барбару за руку, напоминая, что они нуждаются в добром отношении Альфреда.

— Мы в самом деле хорошо знаем друг друга, — слегка улыбнулась Барбара. — Мой отец поручил сэру Альфреду заботиться обо мне, когда в 1253 году привез меня во Францию и почти сразу отбыл к королю Генриху в Гасконь. И сэр Альфред был всегда добр ко мне, вот почему я так удивилась, когда он обратился ко мне столь официально. Действительно, мадам!

— Боже мой, Барби, вовсе не грешно быть вежливым, — заметил Джон и, немного погодя, добавил: — Я оставлю вас возобновлять старое знакомство, а сам расскажу сэру Хью о новостях.

«Это будет вполне безопасно и, возможно, даже полезно — оставить их вдвоем, — подумал Джон. — Барбара способна уговорить птиц слететь с деревьев, если захочет». Не ожидая, будут ли они возражать, Джон направился к двери в конце комнаты.

Барбара протянула Альфреду руку для поцелуя.

— Не правда ли, мы по-прежнему хорошие друзья, чтобы вы могли называть меня Барби, как раньше?

Она была смущена, что набросилась на Альфреда вместо того чтобы сердечно приветствовать старого друга. Кажется, все слова между ними давно сказаны. Он точно объяснил ей, что не испытывает к ней чувства более теплого, чем дружба. Было бы несправедливо обвинять его в том, что он держится сдержанно-вежливо после семилетней разлуки. Это для нее все годы умчались прочь в тот миг, когда он переступил порог гостиной, но сердиться на него за то, что он не почувствовал того же, просто глупо.

— Конечно, — ответил Альфред. Его немного задевало, что Барбара настаивала на том, чтобы они обращались друг с другом, как старые друзья. Ему было бы трудно избегать близости, а выносить ее — слишком больно. Ему, наверное, посчастливится узнать имя ее мужа, если этот человек сопровождает ее. Альфред боялся, что если он не возьмет себя в руки, то вместо того чтобы быть вежливым с этим человеком, вцепится тому в горло. Сейчас ему необходимо выяснить, долго ли она будет гостить у сэра Хью Бигода.

Барбара заговорила первой и предложила ему сесть, указав на стул у камина.

Альфред устроился напротив нее, радуясь, что сзади он меньше запачкан, чем спереди, и заметил:

— Вы не сочтете меня невежей из-за того, что я так удивился, увидев вас здесь, и даже не расслышал, что вы сказали Джону, но…

— Я тоже удивилась, — призналась она, — что было еще глупее. Мне следовало бы догадаться, что вы в Булони, если здесь король Людовик и королева Маргарита.

Поскольку она прервала его вторую попытку выяснить, где она остановилась и с ней ли ее муж, Альфред совершенно забыл о том, как сильно он желает Барбару, а вместо того вспомнил, какой она может быть разъяренной.

— Я не всегда следую за двором, — объяснил он. — Я мало интересуюсь английскими проблемами, потому что обычно они не затрагивают интересов моей семьи. И на этот раз вы не увидели бы меня, если бы Джон не застал меня в Париже как раз перед тем, как я собрался отправиться домой.

— Джон? Что общего у вас с Джоном?

Альфреду не хотелось отвечать на этот вопрос, он был больше озабочен тем, долго ли еще придется продолжать этот невинный разговор, прежде чем он сможет либо уйти, либо перейти к интересующей его теме.