Красный тайфун или красный шторм - 2 - Дмитрий Паутов

Миллионы солдат несли свой драгоценный груз, скрытно  перемещаясь

ночами по лесистой долине Иртыша. Впереди была Родина.

     Голова  гигантской  колонны  более  месяца  назад  пересекла

государственную  границу,   вернувшись    в    Синьцзян-Уйгурский

автономный район Китая. Солдаты первых десятков дивизий,  передав

свои  вещмешки  велорикшам,  вернулись  в  родные  казармы.    Но

последняя рота последней дивизии лишь вчера  пересекла  Уральские

горы.

                               2.

     Примерно за полтора года до  описываемых  событий  полковник

Сергетов был срочно вызван к министру обороны Петру Бромковскому.

Прибыв в назначенный час в  министерство,  Сергетов  представился

секретарю министра и услышав, что министр сейчас занят  и  примет

его через десять минут, опустился в мягкое кресло.  Десять  минут

спустя на столе  секретаря  раздался  низкий  гудок  интеркома  и

скрипучий голос Бромковского поинтересовался, прибыл ли полковник

Сергетов. Иван Михайлович прошел в кабинет министра.

     После того, как полковник в соответствии с уставом доложил о

прибытии, Бромковский удивительно  легко  для  его  лет  поднялся

из-за стола, взял Сергетова под локоть и усадил на мягкий кожаный

диван,  стоявший  рядом  с  полированным  книжным  шкафом.    Сам

Бромковский садиться не стал и принялся расхаживать туда-сюда  по

диагонали кабинета.  Сергетов,  стесняясь  сидеть  в  присутствии

министра, попытался встать.

     - Да ты не вскакивай, Ваня. Дай мне хоть немного  размяться.

Все сижу и сижу за проклятыми бумагами.

     - Дядя Петя, можно спросить, зачем я Вам понадобился?

     - Ишь, ты - "дядя Петя"! Совсем вы в Генштабе  распустились,

если министра обороны дядей звать начинаете!

     - Виноват, товарищ маршал!

     - Сиди, я тебе сказал. А вызвал  я  тебя  по  очень  важному

делу. И очень секретному. Тебе отец в последнее время  ничего  не

говорил о взрыве в Нижневартовске?

     - Что, снова взрыв?!? Ничего об этом не знаю!

     - Нет, новых взрывов не было.  Я  говорю  о  том  взрыве,  с

которого все началось.

     - Мы с отцом вообще никакие дела  давно  уже  не  обсуждаем.

Слишком редко встречаемся. Последний раз я виделся с ним с  месяц

назад, на рыбалке. Два  часа  он  тогда  еле-еле  выкроил.  После

очередной бессонной ночи. А на рыбалке с отцом и в лучшие времена

особо-то не поговоришь. Вы же его знаете - за хорошую поклевку он

душу дьяволу продаст!

     - Тогда я тебя сам введу в курс. Мы с  Михаилом  подумали  и

решили, что тебя стоит подключить к этому делу. Парень ты  у  нас

толковый. И тайну никому  не  продашь.  Уж  кому  такую  тайну  и

доверять, так это тебе. -  Бромковский  перестал  расхаживать  по

кабинету и уселся на  диванчик  рядом  с  Сергетовым.  -  А  дело

состоит в том, что одному нашему разведчику  невероятно  повезло.

Или же  ему  подсунули  идеально  сфабрикованную  "дезу".  Просто

невероятную "дезу". Мы это сейчас перепроверяем.  Но  ты  все  же

имей в виду, вся информация настолько  секретна,  что  даже  тебе

головы не сносить, если что. Твою голову не  я  -  отец  оборвет.

Лично.

     - Я не из болтунов, дядя Петя. Вы же знаете.

     - Знаю. А ты слушай, слушай.  Разведка  раздобыла  фотокопии

нескольких листочков бумаги. Очень важных.  Их  суть  сводится  к

тому, что когда эти чертовы фанатики  готовили  свою  диверсию  в

Нижневартовске, американцы за ними  следили.  ЦРУ  следило.  Всех

подробностей они, возможно, и не знали,  но  общее  представление

имели. Это уж точно. Вот так.

     - И ни слова нам не сказали? Подставили нас?

     - Я, Ваня, когда услышал, эти же самые слова сказал.  Именно

подставили. Решили, что, если взлетит на воздух Нижневартовск, то

с нами можно будет делать все, что угодно. Заодно им и  мусульман

удастся пощипать под шумок - они же понимали, что  мы  объявим  о

национальности и вероисповедании преступников. А ведь  ты  и  сам

знаешь, Ваня, у нас с ними на подобные случаи  давным-давно  есть

договоренность: если узнал что-то подобное - не  скрывай.  Мы  им

дважды помогали. А они вот скрыли. Рапорт о  готовящемся  теракте

засекретили так, что о нем и сегодня знает человек  пять  на  всю

Америку. Да теперь еще и у нас шестеро. Ты - седьмой, кто узнал.

     - И что я должен делать?

     - Ты, Ваня, ничего пока не должен делать. Никто пока  ничего

не должен делать. Думать надо. Они нас решили  любыми  средствами

ослабить. Это понятно. Мы им поперек горла - им наша сила мешает.

Вернее, мешала. Сейчас у нас силы еле хватает, чтобы пустую ложку

до рта донести. Пустую, Ваня! А у них сила большая, но  очень  уж

недобрая. Горя от нее в мире больше становится. Сам знаешь!

     - Я понял, товарищ маршал! У нас есть все основания  считать

США соучастниками диверсии  против  нашей  страны,  разжигателями

войны, и поступать с ними соответствующим образом.

     - Так точно, товарищ полковник! Только нам надо думать,  как

не только их силу превратить в труху, но чтоб и самим при этом не

обжечься. Наши прежние кретины ничего умного придумать не смогли.

Им думать нечем было. Из-за той глупости, что они  придумали,  мы

все чуть копыта не отбросили. И теперь мы  просто  обязаны  найти

выход. Не найдем - вымрем, как мамонты. Как думаешь, найдем?

     - Нам отступать некуда, товарищ маршал  -  за  нами  Россия!

Найдем!

     ...После этого разговора прошло полтора года.

                               3.

     Катастрофические ливни, обрушившиеся на юго-восточные районы

Китая,  за  несколько  недель   практически    полностью    смыли

плодородный слой на миллионах гектаров. Вздувшиеся реки унесли  в

море  не  только  множество  трупов  вперемешку    с    обломками

крестьянских домишек, но и лучшие почвы - вместе с большей частью

урожая. Гигантская страна, население  которой  насчитывало  более

полутора  миллиардов    человек,    лишилась    примерно    трети

продовольственного запаса.

     Самым страшным последствием ливней оказалась  потеря  почвы,

ибо  без  нее  в  ближайшем  будущем  не  предвиделось    никакой

возможности  это  продовольствие  получить.  Гибель    нескольких

десятков миллионов жителей, как ни цинично это  звучит,  в  такой

ситуации хотя бы немного облегчала жизнь оставшимся в  живых.  Но

что такое несколько десятков миллионов по  сравнению  с  полутора

миллиардами? Блоха рядом с тигром - скорее всего, даже она  будет

выглядеть куда внушительнее!

     Председатель Ли Мин-Ю собрал Государственный Совет Китайской

Народной Республики, когда масштабы катастрофы  уже  обрисовались

со всей очевидностью. Доклад Председателя был выслушан в гробовой

тишине, аплодисментов после доклада не последовало. Не получилось

и  общего  обсуждения  доклада.  Члены  Государственного  Совета,

конечно, знали о тяжелейших последствиях разбушевавшейся  стихии,

но общей картиной происшедшего из них не  владел  никто.  Теперь,

потрясенные до глубины  души,  они  мучительно  искали  выход  из

положения - и не находили его. Зал  негромко  гудел:  там  и  тут

вполголоса совещались небольшие кучки делегатов.

     Министр  сельского  хозяйства  КНР,  наскоро  переговорив  с

ближайшими  помощниками  и  наиболее  крупными  специалистами  по

агротехнике, поднялся на трибуну. Бюст великого Председателя  Мао

гордо возвышался за его спиной.

     - По нашим первым приблизительным расчетам,  государственных

резервов  продовольствия  должно  хватить  до  будущего   урожая.

Северные провинции, меньше  пострадавшие  от  наводнений,  смогут

поддержать  продовольствием  население  юго-восточных    районов.

Рыболовецкие  коммуны  будут  работать  с  предельной  нагрузкой.

Конечно,  потребление  продуктов    питания    придется    жестко

ограничить, ассортимент будет скудным, но массового голода мы  не

допустим. Проблема в другом: откуда взять следующий урожай?

     Не прошло и получаса, как все собравшиеся пришли  к  выводу,

что в полной мере восстановить плодородный слой удастся не ранее,

чем через 5-7 лет. Никакие ухищрения не превратят глину и песок в

перегной. Конечно, по всем рекам пройдут земснаряды  и  после  их

работы речной ил и осевшая на дне почва  окажутся  на  полях,  но