Газета Троицкий Вариант # 48 - Газета Троицкий Вариант

У журналистов свои проблемы. Безусловно, даже самые «многообещающие» теории-пустышки, не получившие известности, «пи-арить» нет смысла, создавая тем самым ненужную рекламу. Но вот может ли журналист или редактор замалчивать новости с участием лжеученых, которые уже получили достаточный резонанс?

Трагедия человека пишущего заключается в том, что реагировать нужно по-репортерски оперативно, причем в условиях явного недостатка информации, которая к тому же искажена «по дороге». Ни один здравомыслящий эксперт в этой ситуации не согласится прокомментировать куцее и сомнительное сообщение, он посоветует подождать (отдав тем самым инициативу в руки лихих «ньюсмейкеров» и других, более бойких репортеров). Компромисс может состоять только в том, чтобы составлять сообщения достаточно вдумчиво, в соответствии со всеми писанными и неписанными правилами истинной журналистики. Нужно по крайней мере указывать на сомнительность и ангажированность источника, на отсутствие научных публикаций по этому поводу и т.д. Если позволяет формат издания, то уместна будет и откровенная ирония. Однако, к сожалению, даже в случае самых разоблачительных комментариев реклама, полученная «альтернативщиками» помимо воли автора, может сыграть им на руку...

Можно учиться каким-то вещам у зарубежных коллег. Проблема «фриков» вполне интернациональна, везде с этой напастью как-то борются (с переменным успехом). Рассматриваются различные способы противодействия. Неправильно думать, что, с точки зрения журналиста (как и любого неспециалиста), любой околонаучный бред неотличим от реальных исследований. На самом деле у пишущего человека довольно быстро вырабатывается специфическое «чутье», позволяющее понять, кто там чего стоит и к кому стоит обращаться за разъяснениями. Другое дело, что конъюнктура в том или ином издании не всегда благоприятствует появлению абсолютно честных публикаций.

По сути дела у человека с хорошим филологическим образованием имеется даже более безотказный и универсальный инструмент анализа, чем у любого узкого специалиста в физике или астрономии. Эстетическое чутье подсказывает, когда собеседник врет или «лажает». Это, вообще говоря, позволяет сэкономить массу сил. А «перекрестный анализ» различных источников позволяет делать выводы о том, в чьих устах родилась та или иная фраза, кто ее мог исказить при передаче и каковы мотивы тех, кто запускает такую информацию в сеть. Увы, «фрики» при всем своем «спектре» зачастую достаточно однообразны. К тому же их типичное поведение носит целый ряд отличительных признаков, которые должны насторожить знающего человека.

Журналисты много чего могут сделать. Начиная с пропаганды правильной тактики общения с «зачумленными» и заканчивая крупными разоблачениями афер вроде «торсионных полей» или «чистой воды». Немалое место во всем этом может занимать и грамотно выстроенная система независимых экспертиз, и общественный контроль за действиями чиновников, да и просто распространение и престиж хорошего естественнонаучного школьного образования с последующим всемерным просвещением всего взрослого населения.

Разные личины (Альтернатива с точки зрения ученого)

Лженаука на самом деле необычайно многолика, не ограничивается одними лишь мошенниками. В сущности в какой-то своей части она просто неотделима от настоящей науки. Всем уже ясно, что у псевдонаучных концепций есть свои градации, там целый спектр, начиная от вполне очевидной всем ерунды и суеверий и заканчивая теми новаторскими научными статьями, что просто не получили еще поддержки большинства членов научного сообщества (и с большой вероятностью никогда его не получат, хотя с полной уверенностью говорить об этом рано — всякие там аксионы, MECOs, монополи и странжелеты). Есть преждевременные публикации с неуточненными данными, есть ошибочные или сомнительные трактовки вполне корректных экспериментов, есть работы, где неверно указан приоритет в исследованиях, и т.д. Все эти проблемы научных публикаций могут самым неприятным образом отражаться и на популярной литературе.

Попытки активно сопротивляться антинаучным тенденциям в научной популяризации, в быту или даже в самой научной среде не прекращались никогда, однако дело это, как правило, весьма неблагодарное. Разоблачение явной лжи многим ученым кажется просто бессмысленным занятием, и к тому же далеко не каждое такое выступление в защиту науки можно сделать достаточно ярким и привлекающим внимание (так, чтобы публика не отворачивалась от занудствующего педанта). И дело не только в умении заинтересовать аудиторию. Уровень компетентности того, кто взял на себя труд разоблачения чужих заблуждений, очевидно, должен быть весьма высок, а знания универсальны. Непомерно велика подобная ответственность -выступать от имени науки. Работа должна быть проделана изрядная, причем — безукоризненно...

У антинаучников есть свой привычный арсенал доводов. От вполне логичного утверждения, что вероятность работоспособности самого диковинного устройства, «работающего на неизвестных науке принципах», строго говоря, отлична от нуля (наука не может всего знать), и заканчивая тем, что все крупнейшие ученые когда-то ошибались и наука (в своем развитии) порой отвергала как антинаучные те теории, которые казались общепризнанными (и наоборот). Так, древние астрономы, мол, верили в астрологию (Кеплер и др.), Эйнштейн боролся с квантовой механикой, Французская академия наук запретила рассматривать сообщения о падении «небесных камней», а теория дрейфа континентов несколько десятилетий безуспешно пробивала себе дорогу в жизнь. Обличители антинауки обычно отвечают, что наука порой ошибается, но со временем сама неизбежно исправляет свои ошибки. Вопрос, конечно, в том, какова цена «академической косности», не бывает ли она чрезмерной. Ну и понятно, «само» ничего не делается, кто-то должен первый рискнуть и высказать крамольные мысли. А дальше, как говаривал Макс Планк, «научная истина торжествует по мере того, как вымирают ее противники». В общем случае ответа на вопрос о том, что важнее — разумный основательный консерватизм или же безумно смелые гипотезы, — нет, но очевидно, что научные дискуссии должны вестись не дилетантами, иметь под собой настоящее знание, разворачиваться на страницах специализированных журналов и не решаться голосованием широких масс... Наука в этом смысле антидемократична.

Нужно понимать еще и то, что псевдонаука, вообще говоря, не является абсолютным злом, с которым необходимо бороться любыми доступными средствами. Ее не требуется «истреблять без остатка». Во-первых, это попросту невозможно, во-вторых, в мире хватает и большего зла, а безумные фантазии порой действительно будят воображение настоящего исследователя или увлеченных школьников. В-третьих, сама наука призвана во всем сомневаться и искать истину, где бы она ни находилась. Впрочем, если всегда помнить о «презумпции невиновности» и во всех публикациях «непременно предоставлять слово разным сторонам конфликта», то лженаучные измышления, производство которых обходится несравненно дешевле настоящих исследований, легко «съедят» все мыслимые ресурсы. Борьба с лженаукой прежде всего должна быть эффективной, и тут нужно знать меру. Вот такая дилемма...

Новейшая инквизиция (Фричество с точки зрения государства, эксперта, чиновника и юриста)

Беда приходит тогда, когда к «безобидному фричеству» прилагается что-то иное — власть, деньги... Тогда «фрики» могут принести более чем реальный вред, что показывает и судьба тоталитарных государств, и гигантские государственные деньги, тратившиеся на химеру, и поколения студиозусов, которых не тому учили...

Насколько лояльно в нашей стране относятся к рядовым «фрикам»? Много их или мало, превышает ли их активность тот порог, за которым государство начинает скатываться в тартарары? Кто-то говорит, что не хватает свежих идей. А многие отмечают, что количество «фриков» зашкаливает, особенно в отдельных областях. Так, например, у нас сейчас практически невозможно приобрести какой-либо бытовой медицинский прибор без того, чтобы не напороться на изделие процветающих «фриков» (они все имеют вполне официального вида сертификаты, означающие лишь их безвредность, и снабжаются описаниями, которые для неспециалиста выглядят вполне убедительно). То же самое можно сказать о рынке биодобавок и т.д. Официальная медицина при этом в полном загоне (к врачам, натурально, боишься уже обращаться). Чудес вокруг полным-полно (если пересчитать, так наверняка удельное количество сомнительных «уникальных методик» превысит аналогичные показания любой западной державы), а вот средняя продолжительность жизни при этом — одна из самых низких в мире. Всю эту ситуацию может прочувствовать на своей шкуре любой россиянин. Если даже каждому из нас в квартире будет установлен очередной чудесный прибор за немереные государственные деньги (и даже если он будет носить славное имя одного из руководителей государства и правящей партии), то вряд ли кто поверит, что жизнь тогда увеличится в среднем на 15 или хотя бы на 5 лет. И чем, собственно, такой, наудачу выбранный неспециалистами из тысяч других приборов будет лучше всех остальных изделий, сопровождаемых (все, как один) неумеренными восхвалениями рекламщиков? Вероятность дать правильный ответ, не обладая нужными знаниями, необычайно мала, вероятность наудачу отыскать правильное решение (рискуя государственными деньгами) — и того меньше.