Замок в Пиренеях - Юстейн Гордер

Я узнал тебя сразу, конечно же узнал! Или мне привиделось? Нет, это была ты, но словно появившаяся из совсем другой эпохи!

Поверь мне на слово: у меня не было никаких ассоциаций с Женщиной в алом, вернее, брусничного цвета платье, с Женщиной-Брусничницей!

Подумать только, ты пишешь мне! Я жил эти недели с надеждой, что ты это сделаешь! Ведь предложение обмениваться друг с другом имейлами исходило от меня! Но в самом конце — именно ты сказала, что при случае не против связаться со мной. И тем самым отобрала инициативу у меня.

Просто ошеломляющее ощущение от того, что нам суждено было снова встретиться в том же самом месте, что и в прошлый раз! Казалось, мы выполняли древний как мир договор воссоединиться именно там и именно тогда. Но ведь никакого договора не было! Была лишь невероятная случайная встреча!

Я вышел из ресторана с чашкой кофе в руках: в растерянности расплескав немного кофе, я обжег запястье. Ты права, написав, что это случилось оттого, что я еле-еле удержался на ногах; мне надо было спасать чашку, не дать ей упасть на пол.

Я поздоровался с твоим мужем, который внезапно заторопился — что-то забрать в автомобиле. Мы — ты и я — успели обменяться незначительными словами… и тут вышла хозяйка гостиницы, вероятно, она видела, как я проходил мимо стойки; по сути, она знала меня уже целых тридцать лет, с тех пор как гостиницей управляла еще ее матушка.

И вот мы стоим tête-à-tête[5], а хозяйка явно приняла нас за супружескую пару, которая когда-то, в незапамятные времена влюбленности, совершила путешествие к фьорду… Пару, что целую жизнь прожила вместе… Я попытался представить себе, увидеть все это… ведь мы оба, в приступе острой ностальгии, оказались среди декораций нашего юношеского приключения. Мы, само собой, не могли после завтрака не выйти на веранду; как люди, подвластные веяниям времени, мы оба бросили курить, так что только курева не хватало… Но посмотреть на пунцовый бук, на фьорд и горы было необходимо. Ведь в те времена мы этого не избегали…

В гостинице были новая стойка регистрации и новое кафе. Но деревья, фьорд и горы оставались прежними. Мебель в комнате с камином, картины на стенах, и даже бильярдный стол стоял точь-в-точь как раньше, и старое пианино вряд ли кто-нибудь настраивал. Ты играла на нем пьесы Дебюсси и ноктюрны Шопена. Никогда не забуду, как постояльцы гостиницы собирались вокруг пианино и щедро одаривали тебя аплодисментами.

Тридцать лет миновало, но время словно остановилось…

Теперь я стараюсь забыть то единственное, что действительно изменилось. Новыми были туннели! Мы въехали туда на лодке и на лодке оттуда выплыли. Другого выхода из туннеля не было.

Помнишь, как успокоило нас известие о том, что пришел последний паром? Так что поездка в поселок оказалась возможной, в нашем распоряжении были остаток вечера, ночь и следующее утро! Пока в полдень не выйдет из фьорда в море паром с новыми пассажирами. «Беспощадное время!» — говорили мы. Будь это сегодня, мы, пожалуй, весь вечер сидели бы на веранде и разглядывали выезжающие из туннеля автомобили. Все ли они покатят дальше, на запад, или один из них свернет у музея и подъедет к гостинице, чтобы забрать нас… чтобы забрать нас на хранение…

Вообще-то я забыл, как мы присматривали за дочками хозяйки, я помню не все, что было.

Я согласен удалять письма сразу же по прочтении — хотя бы потому, что на диске слишком много всего скапливается. Время от времени полезно освобождаться от мыслей и ассоциаций. В наши дни слишком много слов хранится в Интернете, в электронной памяти, на дисках. Итак, я стер посланное тобой письмо и сел поудобнее, чтобы ответить. Впрочем, у этого решения есть свои недостатки — я лишился возможности перечитывать твои письма. Придется вспоминать.

Ты намекаешь на то, что за нашей поразительной встречей на балконе стоят некие сверхъестественные силы. Когда речь идет о подобных вопросах, я надеюсь на твою особую чуткость — я собираюсь высказаться так же откровенно, как в тот раз. Для меня такого рода встречи — случайные происшествия, за которыми не скрывается ни чей-либо умысел, ни воля провидения. Это всего лишь случайность, тут нет ничего знаменательного. Вспомни все те дни, когда мы ничего подобного не переживаем.

Я понимаю, что лью воду на мельницу твоей склонности к сверхъестественному, и все-таки кое-что тебе доверю. Когда я вышел из автобуса, на котором приехал по туннелю, и оказался на округлой вершине Бергсховден, фьорд был весь в тумане, я ничего под собой не видел. Вершины-то я еще различал, а вот фьорд и долины были будто стерты с лица земли. Правда, был еще туннель, и, выйдя из него, я очутился под завесой туч.

Я подумал вдруг: «А она здесь? Она тоже явится?»

И ты явилась; наутро ты стояла на балконе, в почти девичьем платье, когда я, неловко балансируя, вышел из ресторана с полной до краев чашкой кофе.

Ощущение было такое, будто это я создал тебя, будто это я сочинил тебя, снова поселив в старинной деревянной гостинице[6]. Как будто бы ты воплотилась там, на веранде, из моих воспоминаний, из моих горестных утрат.

Но вряд ли стоит удивляться, что ты завладела моими мыслями тогда, когда я снова вернулся в края, которые мы называли когда-то любовным захолустьем. Хотя мы и появились одновременно, это, конечно же, было чистым совпадением.

Я завтракал и, попивая апельсиновый сок и разбивая яйцо, думал о тебе. Я был целиком захвачен мыслями о тебе. Так что, взяв с собой чашку кофе, я вышел на веранду. И вдруг…. там стоишь ты!

Мне было жаль твоего мужа. Я очень сочувствовал ему, когда мы через час у него на глазах удрали вдвоем в горы.

Сам этот наш уход и то, как мы начали болтать друг с другом, казалось забавной имитацией того, что происходило в прошлый раз, когда мы были здесь — совсем юные. Долина была та же, и я сказал тебе: «Ты выглядишь такой молодой!»

Однако я не верю в судьбу, Сольрун! Я в самом деле в это не верю!

Ты упоминаешь Женщину-Брусничницу и невольно касаешься того необычайного, что я пережил. Ведь я не забыл ее, да и вообще ее не отрицаю. Но подожди чуть-чуть! Кое-чему я оказался свидетелем по пути домой.

Когда вы уехали, я остался, так как назавтра открывался новый Центр по изучению климата. Я рассказывал тебе, что должен в связи с этим произнести на ланче небольшую речь. В пятницу утром я срочно выехал из Балестранна во Флом, через несколько часов отправился поездом в Мюрдаль, а оттуда по Бергенской железной дороге в Осло.

Как раз перед тем как прибыть в Мюрдаль, поезд остановился у могучего водопада, который называется Кьосфоссен. Туристы высыпали из вагонов. Всем хотелось сфотографировать водопад или хотя бы бросить взгляд на его белый как мел поток. Пока мы стояли на перроне, на склоне, справа от водопада, вдруг появилась хюльдер[7]. Эта обольстительница явилась в один миг, словно ниоткуда. И так же внезапно, буквально в мгновение ока, исчезла. Какая-то доля секунды — и она появилась в пятидесяти метрах оттуда! И так повторилось несколько раз! Что ты скажешь! Этот народец, обитающий в горах и на холмах, кажется, не подчиняется законам природы?

Но на стоит делать слишком поспешных выводов. Не было ли это обманом зрения или видением? Там находилось несколько сотен человек, видевших то же самое, что и я. Но оказались ли мы свидетелями чего-то сверхъестественного — духа природы, привидения? Нет, нет! Все просто подстроено для туристов, и единственное, чего я не смог выяснить, — сколько платят этой девочке… Не упустил ли я чего-нибудь? Да, она с быстротой молнии перепрыгивала с одного места на другое. Но это был трюк, обман! Сколько таких обольстительниц было у водопада, даже не знаю. Наверное, две или три.

Я пришел к выводу, что, возможно, это было нечто, о чем мы в тот раз не подумали, но что не поздно еще обсудить сейчас. Ведь и Брусничница наверняка появилась не просто так. Она играла какую-то роль, хотела разыграть нас, и я не уверен, что мы были ее единственными жертвами. Повсюду имеются такие местные оригиналы…

Все ли я вспомнил? Ну да… Ведь она явилась словно из ниоткуда, из ничего. А потом, сыграв свою роль, словно сквозь землю провалилась! Именно так и было! Возможно, эта шутница спрыгнула в старую охотничью яму или спряталась за кучей мусора, откуда нам знать? Мы ведь с тобой тогда не задумались об этом толком, а сломя голову понеслись из долины вверх, словно сам леший гнался за нами по пятам.

Иногда мы говорим: «Поверю, если сам увижу!» Но не так уж обязательно вообще во что-то верить. Надо протереть как следует глаза, прежде чем произнести приговор. Мы должны спросить себя, как нас сумели обвести вокруг пальца. В тот раз мы этого не сделали. Мы были насмерть перепуганы!

Только не думай, что я пытаюсь от всего этого отгородиться. Я был рад снова тебя увидеть. Я часто брожу и улыбаюсь. Ты наверняка меня понимаешь. Подобные моменты захватывают целиком и накладывают свой отпечаток… Кроме того, они могут стать толчком к будущим событиям.