Святилище (ЛП) - Рене Камео

— Правда?

От одной мысли об этом я улыбнулась. Я скучала по его красивому лицу.

— Да. Я пока не стал говорить ему о том, что тебя забирают. Не думаю, что в данный момент это хорошая идея.

— Да, вы правы. Сейчас ему надо окрепнуть. Если бы он узнал, он бы выбил тут все двери и пошёл бы за мной, чтобы спасти меня.

От этой мысли внутри меня всё потеплело.

— Не сомневаюсь, — усмехнулся доктор Бэнкс. — Понадобится ещё несколько недель на полное заживление его раны. Нам повезло. В правительственных бункерах хорошие антибиотики, поэтому обошлось без инфекции.

Он подошёл ближе и сел на мою кровать. Он был хмур.

— Не знаю, сколько они продержат тебя в камере, но я сейчас пойду и сообщу твоим родителям о том, что происходит. Надеюсь, я смогу с ними связаться и им удастся повидать тебя до того, как ты покинешь лазарет.

— Спасибо, доктор Бэнкс.

Я наклонилась и обняла его, а он уперся подбородком в мою макушку. Было так здорово, что он был здесь. Сейчас он был единственным членом моей семьи здесь. Он простил меня за то, что я не смогла спасти его жену, и он всё так же заботился обо мне и защищал. Он был чудесным человеком.

— Вообще, я сомневаюсь, что твоё наказание будет долгим. Прошли слухи, что сегодня утром Арви уничтожили очередной важный источник топлива. Без топлива мы не сможем покинуть это место. Похоже, в ближайшее время нам придётся эвакуироваться, если у нас вообще есть шансы перевезти всех в более крупный бункер.

— Если это правда, тогда зачем он берёт меня под стражу? Я что настолько важная?

— Я тоже этого не понимаю, Эби. Вероятно, он делает это, потому что всё ещё у власти, и, предположительно, он пытается как можно дольше удерживать эту власть.

Я покачала головой и вздохнула. Учитывая всё, что сейчас происходило, странно, что его главным приоритетом было бросить меня в камеру. Единственным рациональным объяснением было то, что мой папа тоже был главой приюта, и так генерал пытался держать в подчинении остальных членов нашей группы.

Что бы это ни было, это было идиотизмом — по крайней мере, для меня. Что бы он ни делал, мой папа всё равно был более значимым и куда более хорошим человеком.

Прежде чем доктор Бэнкс ушёл, я решила поделиться с ним той информацией, что разузнали мы с Тиной, нарушив правила приюта. Если меня собирались бросить в камеру из-за этой информации, я, хотя бы, должна была поделиться ей с кем-то.

— Доктор Бэнкс, — сказала я. — Могу я вам что-то рассказать? Это насчёт Арви.

— Ш-ш-ш, — прошептал он, поднеся палец к губам. Выглянув в коридор, он подошёл ко мне и сел на край кровати. — Не говори здесь слишком громко. Тут повсюду глаза и уши.

— Простите, я забыла.

Я вспомнила, как папа уже предупреждал меня ранее.

— Всё хорошо. Что такое?

Выглядел он очень заинтересованным.

— Когда мы были в вентиляционной шахте, в секретной лаборатории в задней части бункера мы видели Арви, которого поймали и связали. Они привели туда телепата. Они хотели, чтобы она попыталась прочитать его мысли. И, полагаю, что это сработало. Во-первых, она узнала, что из-за вакцины АРВ-3 их ДНК мутировала. Все эти изменения принесли им много страданий и боли. И когда эта боль прошла, они изменились, потеряли всякую мораль и способность рационально мыслить. Доктор Бэнкс, — я замолчала и наклонилась немного ближе, — они общаются между собой при помощи телепатии.

Какое-то время он сидел, не двигаясь, и переваривал информацию.

— Я знал, что они каким-то образом общаются. Они казались такими последовательными и организованными, — сказал он. Его глаза отрешенно смотрели сквозь меня, в то время как он погрузился в свои мысли. — Что-то ещё?

— Да. Они нас ненавидят. Я имею в виду, полностью презирают нас. Мы оставили их на поверхности страдать. Их ненависть как пламя, и ничто не способно остановить её. Они хотят только одного — отомстить всем выжившим, и неважно, виновны они или нет.

Он кивнул.

— Я знал, что здесь замешано нечто большее. Они, конечно, монстры. Но когда я увидел, как они объединяются, и последовательно захватывают топливные станции, мне стало понятно, что у них осталось что-то вроде интеллекта. Я только надеюсь, что генерал скоро примет решение, и оно будет правильным. Если он затянет с этим, этот бункер станет нашей могилой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я вздохнула, когда он упомянул генерала.

— Дайте знать моим родителям, если сможете. И если они решат эвакуироваться, не забудьте про меня. Я не хочу остаться гнить в камере.

— Обещаю. Никто тебя здесь не оставит. Я прослежу за этим, — он улыбнулся и легонько толкнул меня. — Уж Финн-то точно порвёт тут всех. Он этого не допустит.

— Думаю, вы правы, — я хихикнула.

— Что ж, мне лучше оставить тебя и дать тебе возможность помыться и переодеться. Я постараюсь связаться с твоими родителями. У тебя осталось двадцать минут.

Я наклонилась и обняла его руками за шею. Он обнял меня в ответ, после чего встал и вышел из палаты.

Пока я мылась, в моей голове крутились вопросы, на которые не было ответов. Как долго я буду находиться под стражей? Будет ли это одиночная камера, или там будут другие люди?

Я надеялась, что Тина будет рядом, если она всё ещё была там. Как я полагала, меня могут закинуть в камеру с каким-нибудь сумасшедшим. От этой мысли сердце моё забилось быстрее, и мне вдруг захотелось вернуть Адище назад. Я не знала, где был мой пистолет. Последний раз я видела его на крыше, когда сражалась с Арви... перед тем, как весь мир потемнел для меня.

Но, даже учитывая все эти проблемы, моей главной заботой сейчас был Финн. Он быстро поправлялся, и я надеялась, что он не узнает о том, что меня посадили в камеру. Я представила, как он штурмует её стены, желая спасти меня, и ненадолго улыбнулась. Он был моим рыцарем в доспехах... но он также находился на лечении, и мне надо было, чтобы он оставался здесь.

Помывшись и переодевшись в казённые белые одежды, я собрала волосы в хвост и села на кровать в ожидании, когда враг придёт и уведёт меня. Минуты показались мне вечностью. Я нервно сжала руки, мои колени нервно подпрыгивали. Было ужасно оставаться одной. И это было только начало.

Через несколько минут, я услышала шаги в коридоре. С каждым приближающимся шагом, сердце моё билось всё быстрее и громче.

Кто-то направлялся ко мне.

Как только охранник прошёл мимо моего окна, всё моё тело пронзил ужас. Это было похоже на ударную волну, прокатившуюся от головы до пальцев ног. Это был тот самый солдат, который угрожал мне прошлым вечером, когда я была с Финном. Тёмный фиолетовый синяк на носу и под левым глазом, оставшийся после нашей прошлой встречи, все ещё был заметен.

Почему генерал позволили ему сопровождать меня?

На его лице играла злобная улыбка. Он прищурил свои тёмные коварные глаза, посмотрев на меня, от чего по моему телу побежали мурашки.

Это было неправильно, совершенно неправильно. Должно быть, это была какая-то ошибка. Неужели генерал был действительно настолько жесток? Он знал, что этот человек захочет мне отомстить. И пока я смотрела на него, меня начала переполнять паника. Казалось, что весь воздух из комнаты выкачали, и я начала задыхаться.

Не сейчас, Эби. Соберись.

— Надеюсь, ты готова, — в его словах прозвучала злоба.

Да, готова в очередной раз ударить тебя, ублюдок, даже если это будет означать дополнительное время в камере.

Он сделал шаг ко мне.

— Я пришёл, чтобы отвести тебя в ад.

— Ты хотел сказать в камеру? — поправила я его.

— О, это будет потом. Но для начала, у меня на тебя другие планы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я была готова закричать, но тут он поднял пистолет. Он был заряжен и готов к выстрелу.

— Издашь хоть звук, или попытаешься сбежать, я выстрелю в твоё милое личико.

По моей спине прошёлся озноб. Как, чёрт побери, этот говнюк получил должность? Власть надо было заслужить. Как можно было выдать её первому попавшемуся идиоту, который хотел использовать её в своих целях? Но, опять же, зная о том, кем были руководители этого приюта, я не должна была удивляться.