Классический условный рефлекс, Павловская сессия и дрессировка - Владимир Гриценко

Основную задачу Сессии поставил академик К.М. Быков в своем докладе «Развитие идей И.П. Павлова (задачи и перспективы)»: «Отсюда задача — добиться во всех областях теории и практики коренного изменения отношения к павловскому учению с полным признанием классических открытий И.П. Павлова, как имеющих принципиальное и всеобщее значение для всех областей физиологии и медицины. Исследования по разработке учения Павлова следует вести в строгом соответствии с теми проблемами, которые ставил сам Павлов, или вытекающими из существа его учения».

Почему нужно было этого добиваться? Да потому, что оказывается учение о Высшей Нервной Деятельности (ВНД) с ее ортодоксальным классическим условным рефлексом не было востребовано! Например, в психиатрии: «Нельзя без горечи вспомнить, что в течение длительного времени и еще совсем недавно все попытки приложения павловского учения к задачам психиатрии неизменно встречались «в штыки», пренебрежительно именовались «словесной шелухой» и рассматривались как «огромная механистическая опасность» для советской психиатрии» (А.Г. Иванов-Смоленский).

Или терапии: «…по словам проф. Мясникова, «обширная группа заболеваний кишечника, так же как и желчевыделительной системы почти не трактуется с павловских позиций». И таким образом, «перед терапевтической клиникой стоит важная задача — восполнить этот пробел и пересмотреть частную патологию и терапию болезней пищеварения на основе идей Павлова» (А.Г. Иванов-Смоленский).

А что касается кровообращения, то вообще «Учение И.П. Павлова о нервной регуляции в сердечно-сосудистой системе не разрабатывалось так широко и систематически, как это происходило по вопросам пищеварения и изучения высшей нервной деятельности. Изучение шло в отдельных лабораториях и очень часто не встречало большой заинтересованности в широких кругах физиологов, о чем можно было судить по докладам на съездах физиологов и при выступлениях в научных обществах» (А.И. Смирнов).

Вузовские учебные программы почти игнорировали ВНД: «Прежде всего во всех программах по курсу физиологии бросается в глаза старый принцип — эклектическая характеристика основных фактов, законов, систем, функций организма. Программы сугубо объективистски излагают все гипотезы, все теории. По одному этому видно, что программы порочны. Однако именно такое существо программ отражает игнорирование классических открытий И.П. Павлова, имеющих принципиальное новое и всеобщее отношение для всех областей физиологической науки… Перестройка чтения курсов физиологии, а следовательно, и программ не может быть отделена ни от учебников, ни от того обстоятельства, что учения Сеченова, Павлова, Введенского еще не стали господствующими в институтах, кафедрах, лабораториях физиологических и медицинских наук… Кроме того, в учебном плане вузов до сих пор отсутствует общефакультетская, обязательная дисциплина: «физиология высшей нервной деятельности». Эту дисциплину необходимо ввести на последнем курсе и для усвоения истинных знаний и для того, чтобы биолог-врач, учитель, выходя из вуза, получил еще один материалистический запал в своей практической деятельности… В полном соответствии с содержанием и установкой учебных программ находится список рекомендуемой литературы, учебников и учебных пособий. В учебных программах не рекомендуются совершенно Сеченов, Павлов и Введенский… Мы должны со всей откровенностью заметить, что идеи Павлова и павловская физиология не только не господствуют в вузах, но принижены, а подчас и отсутствуют» (Э.Ш. Айрапетянц). Во как! Тут уместно напомнить известный анекдот о неуловимом Джо, неуловимость которого заключалась в том, что он был никому не нужен.

«Даже в учебниках мичуринской биологии совершенно не отражается учение И.П. Павлова; если же авторы и приводят это учение, то в качестве чисто механического вкрапливания, вовсе не объединяя его с основными материалами по биологии животных» (А.Д. Слоним).

«Частично такой грех имеется и у многих других физиологов о чем можно судить по учебникам, особенно по упомянутым нами «Основам физиологии человека и животных» А.Г. Гинецинского и А.В. Лебединского. Странное положение: советский учебник и даже руководство для аспирантов, врачей докторантов, написанное на русском языке, — без основ павловской физиологии! Здесь обойдены работы советских физиологов, а учения Павлова и Введенского представлены как второстепенные достижения в науке по сравнению с исследованиями старых западных физиологов. Это замечание в какой-то мере относится и к другим учебникам последних 10—15 лет…» (К.М. Быков)

И что удивительно: «Тщетно…искать имя Павлова в гигиенических учебниках для студентов и в руководствах для врачей. В наиболее распространенных среди студентов учебных пособиях по гигиене С.В. Моисеева и А.Н. Сысина о Павлове, о его значении для гигиены, о его взглядах на проблему взаимоотношений организма и среды, о его учении об условных рефлексах применительно к требованиям гигиенической науки ничего нет… Отсюда следует сделать только один вывод — учебники для студентов и руководства по гигиене для врачей должны быть написаны заново на основе павловского учения, в духе идей И.П. Павлова» (Ф.Г. Кротков).

И ученые не хочут оказывается заниматься этим делом, оказывается что «Такие учреждения, как Физиологический институт им. Павлова Академии Наук, Институт эволюционной физиологии и патологии высшей нервной деятельности им. Павлова, Московский институт физиологии, большинство лабораторий Института экспериментальной медицины Академии медицинских наук и большинство кафедр высших учебных заведений, не подчинили всю тематику своих учреждений разработке проблем, поставленных Павловым» (К.М. Быков). Приходится даже признать, что «…существенным недостатком нашей работы по развитию научного наследия Павлова, в частности, его учения о высшей нервной деятельности, является и то обстоятельство, что широкие круги физиологов страны, в частности, громадная армия наших молодых ученых, работающих в других научно-исследовательских учреждениях и на кафедрах физиологии высших учебных заведений, стоят как-то в стороне от этого дела. Характерно, что вне Ленинграда над развитием учения Павлова о высшей нервной деятельности во всей нашей громадной стране, в том числе и в столице страны — в Москве, работают всего лишь несколько крохотных лабораторий» (Э.А. Асратян).

И с психологией не все нормально — сопротивляется до сих пор продажная девка, не хочет ложиться под физиологию: «Принимая во внимание задачи сессии, сформулированные С.И. Вавиловым, я должен прежде всего полным голосом заявить о том, что задача органического освоения учения Павлова, задача построения такой системы психологии, естественнонаучную основу которой не декларативно, а по существу составляло бы павловское учение, советскими психологами еще не решена. С этой точки зрения нужно признать неудовлетворительными все существующие у нас учебники и руководства по психологии («Основы общей психологии» С.Л. Рубинштейна, коллективное учебное пособие по психологии для педвузов, учебник для средней школы, мной написанный, и другие пособия).

В отношении книги С.Л. Рубинштейна достаточно сказать, что по точному подсчету общий объем всех кусков текста, в какой-либо мере затрагивающих вопросы, связанные с учением Павлова, составляет 5 страниц на 685 страниц!… в двух учебниках проф. К.Н. Корнилова, вышедших в 1946 г. (для средней школы и для педагогических училищ), Павлов и его учение упоминаются лишь в параграфе о темпераменте. Параграфы о физиологических основах ощущений, внимания, памяти и т. п. излагаются с точки зрения допавловской физиологии. Например, в «Очерках педагогической психологии» проф. Н.Д. Левитова (1948), допущенных в качестве учебного пособия в системе Министерства трудовых резервов, даже имя Павлова ни разу не упомянуто.

Но все-таки самое существенное не то, что одни авторы больше, другие меньше ссылаются на результаты исследований Павлова. Самое существенное то, что система нашей психологии еще такова, что она органически не опирается на учение Павлова, что можно написать учебник психологии, даже не упомянув ни одного понятия из учения о высшей нервной деятельности и не вызвать ни удивления, ни протестов со стороны психологической общественности… в специальных научных трудах по психологии, вышедших у нас за последние годы, нельзя найти достаточно последовательной и развернутой работы по перестройке психологии на основе учения Павлова» (Б.М. Теплов).

Надо сказать, что Б.М. Теплов пытался сохранить психологию, пусть даже такой ценой. Но оказалось и этого мало. Так, например, ленинградский психофизиолог М.М. Кольцова заняла позицию более отвечавшую санкционированным свыше указаниям: «В своем выступлении на этой сессии профессор Теплов сказал, что, не принимая учения Павлова, психологи рискуют лишить свою науку материалистического характера. Но имела ли она вообще такой характер? С нашей точки зрения, данные учения о высшей нервной деятельности игнорируются психологией не потому, что это учение является недостаточным, узким по сравнению с областью психологии и может объяснить лишь частные, наиболее элементарные вопросы психологии. Нет, это происходит потому, что физиология стоит на позициях диалектического материализма; психология же, несмотря на формальное признание этой позиции, по сути дела, отрывает психику от ее физиологического базиса и, следовательно, не может руководствоваться принципом «материалистического монизма». Что означало в те времена отлучение науки от диалектического материализма? Тогда было всем ясно, какие могли быть после этого сделаны далеко идущие «оргвыводы». Впрочем, и сама Кольцова предложила сделать первый шаг в этом направлении. Она, заключая свое выступление, сказала: «… надо требовать с трибуны этой сессии, чтобы каждый работник народного просвещения был знаком с основами учения о высшей нервной деятельности, для чего надо ввести соответствующий курс в педагогических институтах и техникумах наряду, а может быть вместо курса психологии».