Святой праведный Алексий Мечев - Анна Маркова

В 1891 году в семье Мечевых родился третий ребенок – сын Алексий. Когда ему было около 10 месяцев, в деревне, где летом отдыхала Анна Петровна с детьми, начался пожар. В общей тревоге малыша вынесли из избы и положили на землю. Младенец простудился и умер.

В 1892 году родился второй сын – Сергей. Болезненность матери сказалась и на нем – мальчик родился недоношенным и едва выжил.

В том же году о. Алексий был рукоположен епископом Нестором (Метаниевым), управляющим московским Новоспасским монастырем, во священника. Хиротония состоялась в Заиконоспасском монастыре.

Священническое служение

После рукоположения о. Алексий был назначен настоятелем одноштатной церкви святителя Николая в Кленниках на улице Маросейке. В то время каждый храм имел свой приход, то есть приписанные к каждому из московских храмов ближайшие жилые дома, население которых составляло паству этого храма. Церковь святителя Николая в Кленниках была маленькой, и приход, числившийся за ней, был очень мал. Поскольку там же было несколько больших храмов.

За храмом во дворе находился маленький домик для причта. Сюда и перебрался о. Алексий с семьей. Дом был ветхим, полусгнившим; стоящие вплотную соседние двухэтажные дома затеняли окна. В дождливое время ручьи, сбегая вниз с Покровки и Маросейки, текли во двор храма и в подвал домика, в квартире всегда было сыро.

Став настоятелем, о. Алексий ввел в своем храме ежедневное богослужение, в то время как обычно в малых московских храмах оно совершалось лишь два-три раза в седмицу. Поначалу будничное богослужение, также как и в других московских храмах, совершалось только утром. Отец Алексий приходил в храм часам к пяти утра, сам и отпирал его. Благоговейно приложившись к чудотворной Феодоровской иконе Божией Матери и другим образам, о. Алексий, не дожидаясь никого из причта, готовил все необходимое для Евхаристии, совершал проскомидию. Когда же подходил установленный час, начинал утреню, за которой нередко сам читал и пел; далее следовала литургия.

В дальнейшем о. Алексий отделил утреню от литургии и стал служить ежедневно с вечера праздничную всенощную дневному святому. Как говорил об этом сам батюшка: «Мне хотелось дать Москве один храмик, где каждый верующий именинник при желании мог бы услышать в день своего Ангела величание своему святому». [1, с. 23]

Кроме того ежедневно о. Алексий служил панихиду, прочитывая все поданные поминания. Но даже несмотря на такое усердие о. Алексия, в храме долгое время было пусто. «Восемь лет служил я литургию каждый день при пустом храме, – рассказывал впоследствии батюшка. – Один протоиерей говорил мне: «Как ни пройду мимо твоего храма, все у тебя звонят. Заходил в церковь – пусто… Ничего у тебя не выйдет, понапрасну звонишь»». [1, с. 24] Но о. Алексий этим не смущался и продолжал служить. Он всецело предал себя воле Божией и твердо решил терпеливо трудиться на том месте, какое указал ему Промысел Божий. В основу своего дела он положил молитву и духовное бодрствование, возлагая успех всецело на благословение Божие.

В эти же трудные годы в семье о. Алексия и матушки Анны Петровны родилась младшая дочь Ольга (1896). Их жизнь была бедна и убога.

Известен, в частности, такой случай. Как-то раз – в самый канун Рождества – о. Алексия пригласили причастить больную. Он с трудом отыскал где-то на чердаке маленькую убогую комнату. Здесь лежала тяжело больная женщина, а около нее сидели и ползали по полу полуголые дети. Крайняя нищета этого семейства по трясла о. Алексия. Он отдал несчастным все свои деньги, которые были приготовлены на Рождество. Когда батюшка вернулся домой, домашние стали просить денег, чтобы купить что-нибудь к празднику. Отец Алексий, сделав вид, что занят, велел обождать. В глубоком сомнении – правильно ли он поступил, оставив собственное семейство под праздник без копейки, – о. Алексий стал горячо молиться. Между тем, домашние еще раз спросили денег; он снова велел обождать. Под вечер, незадолго до начала все нощной, в дверь позвонили: принесли пакет с деньгами и записку с просьбой помолиться о таких-то родственниках. Батюшка был поражен милостью Божией за оказанную милость. Впоследствии он неоднократно приводил этот случай как свидетельство Промысла Божия.

Одновременно со служением в храме о. Алексий вел работу в Обществе народного чтения, посещал тюрьмы.

В воскресные и праздничные дни о. Алексий старался проповедовать. Обычно темы для проповедей он брал из евангельских и апостольских чтений или из жития дневного святого. Проповедуя, о. Алексий не старался поразить слушателей красноречием. Но все, что он говорил, шло от сердца и трогало слушателей искренностью и простотой. В своих проповедях о. Алексий старался напоминать о любви Божией, близости Бога к каждому, о милосердии Божием ко всем падшим, слабым, грешным.

Лишь на девятый год служения о. Алексия народ пошел в храм святителя Николая в Клен-никах.

В Синодальный период частое причащение не приветствовалось – обычно все исповедовались и причащались лишь раз в году – Великим постом. Но о. Алексий, подобно отцам Иоанну Кронштадтскому и Валентину Амфитеатрову, советовал обращавшимся к нему чаще приступать к исповеди и причастию. Вообще в Никольском храме, где настоятельствовал о. Алексий, можно было в любой день исповедаться и причаститься. Со временем это стало Москве известно.

Скорбящие, обремененные горестями жизни, опустившиеся люди потянулись в этот храм. От них пошла молва про его доброго настоятеля.

Как-то раз после ранней литургии, в будний день к о. Алексию подошел пьяный в ободранной одежде и сказал: «Я совсем погиб, спился. Погибла душа моя. Спаси, помоги мне. Не помню себя трезвым. Потерял образ человека».

[1, с. 29] В ответ о. Алексий обнял его и сказал: «Голубчик, пора нам с тобой уже перестать пить винцо-то». [1, с. 29] После этого Василий – так звали пьяного – просил молитв батюшки. Тогда о. Алексий ведет его к амвону и при открытых царских вратах начинает торжественный молебен. По окончании молебна батюшка трижды осенил Василия крестом и, дав ему просфору, троекратно поцеловал. А некоторое время спустя в Никольский храм зашел благообразный, прилично одетый мужчина и просил о. Алексия отслужить благодарственный молебен. – Это был Василий. – Он бросил пить, нашел хорошую работу и устроил свою жизнь.

Другой случай, когда стоящему на посту городовому показалось подозрительным хождение неизвестной в очень ранний час по берегу Москвы-реки. Подойдя, он узнал, что женщина впала в отчаяние от тягот жизни и пришла топиться. Он убедил ее оставить это намерение и пойти на Маросейку к о. Алексию.

Постоянно накапливаемый опыт со временем дал о. Алексию возможность почти с первого взгляда понимать человека и видеть то, в чем он нуждается именно в данный момент.

Смерть жены

Супруга о. Алексия, матушка Анна Петровна, всегда была слабого здоровья. Сложные условия жизни еще более расстроили ее здоровье. Со временем материальное положение семьи выправилось, но к тому времени матушка уже была тяжело больна – у нее началась сердечная водянка с большими отеками и мучительной одышкой. Ее состояние было таким, что она уже не могла без одышки и отеков нагнуться и обуться.

Отец Алексий горячо молился о ее здоровье. Уходя в храм, он боялся, что она может умереть в его отсутствие. Она жестоко страдала и стала просить о. Алексия перестать ее вымаливать. Скончалась Анна Петровна 29 августа 1902 года в день Усекновения главы Предтечи и Крестителя Господня Иоанна.

Смерть жены потрясла о. Алексия. Надгробное слово по супруге он произносил, обливаясь слезами. Эта скорбь не оставила его до кончины – уже много лет спустя он не скрывал, что после смерти супруги чувствует себя осиротевшим, поскольку лишился спутницы жизни, знавшей все его слабости и любившей его.

Первое время по кончине жены о. Алексий страшно убивался. Вот как он сам говорил об этом: «Господь посещает наше сердце скорбями, чтобы раскрыть нам сердца других людей. Так было в моей жизни. Случилось у меня большое горе – лишился я подруги жизни после многих счастливых лет совместной жизни. Господь взял ее – и для меня померк весь свет. Заперся я у себя в комнате, не хотел выходить к людям, изливал свою скорбь пред Господом». [1, с. 35]

В то время в Москву приехал о. Иоанн Кронштадтский. Купеческая семья Беловых, жившая на Маросейке, была знакома с о. Иоанном по делам благотворительности. Они пригласили о. Иоанна Кронштадтского к себе. Сделано это было для встречи с кронштадтским пастырем о. Алексия.

«Вы пришли разделить со мной мое горе?» – спросил о. Алексий, когда вошел о. Иоанн. «Не горе твое я пришел разделить, а радость, – ответил о. Иоанн, – тебя посещает Господь. Оставь свою келью и выйди к людям; только отныне и начнешь ты жить. Ты жалуешься на свои скорби и думаешь – нет на свете горя больше твоего, а ты будь с народом, войди в чужое горе, возьми его на себя и тогда увидишь, что твое несчастье мало, незначительно в сравнении с общим горем, и легче тебе станет». [1, с. 35]